Инга Максимовская
Ты мне не отец
Пролог
Ты ведь понимаешь, девочка, что ставишь крест на своей жизни? на меня смотрят уставшие глаза женщины-врача. Я вообще не знаю, как она выдерживает царящий в стенах детской больницы для отказничков, беспросвет. Сколько тебе?
Двадцать. Почти, говорю я твердо. И ваши нравоучения ничего не изменят. Я обещала маме, что не оставлю малыша. Она его очень ждала. Умерла, произведя на свет. Это мой ребенок.
Он твой брат, не ребенок. Твоя мать эгоистично его родила, ни с кем не советуясь, даже не потрудившись сообщить кто его отец. Я хочу, чтобы ты еще сто раз подумала, Лилия. Этот ребенок Он разрушит тебя. Ты подписываешься под чужой жизнью, и хоронишь свою. В твоей судьбе не будет ни собственных детей, ни мужчины нормального, ни будущего. Никому не нужны женщины с прицепом. Этот мальчик, не нужен даже собственному отцу. Не растворяйся в нем.
Это все такая чушь. Я готова к трудностям. И все документы в норме. Меня назначили опекуном, так что просто подпишите бумаги и я заберу Петеньку. Не могу думать даже о том, что он сейчас где-то там, один, в этом бараке продуваемом насквозь. Пожалуйста.
Как вы жить будете? дергает плечом врач. Хоть соцпомощь оформи. Младенцу нужно много всего. А ты сама еще ребенок.
Я не ребенок, уже как два месяца. И этот малыш, за которого я бьюсь эти два месяца, единственное родное существо, оставшееся у меня на этой чертовой планете.
Мы справимся, упрямо твержу. Да, справимся. Я сдала мамину квартиру, выбила комнату в общежитии для семейных. На первое время нам хватит, а потом
Я не знаю, что потом. Знаю только одно, что все делаю правильно. И я люблю этого маленького мальчика, который в своей короткой жизни еще не видел ничего, кроме казенных стен детского чистилища. А еще я знаю, что никогда и никому его не отдам.
Привет, Петька, улыбаюсь я спустя час, прижав к груди мое сокровище. Малыш молчит, смотрит на меня недетскими глазенками. Щечки у него покрыты диатезной корочкой. И мое одеяльце, которое я приготовила к выписке моего мальчика, у меня не взяли. Выдали в казенном, колючем. Я твоя мама. И у тебя будет все самое лучшее. Клянусь.
Глава 1
Пять лет спустя
Лилия
Что у тебя снова произошло, бандит? хмурюсь я. Петюня шагает рядом, громко сопит. И на его щеке ссадина, за которую я чуть не растерзала воспитательницу, пытающуюся мне доказать, что мой мальчик оторва и хулиган. Нас скоро выгонят из сада. Что делать будем?
Я не бандит. Я колсал, отчаянно картавит мой корсар, и я с трудом сдерживаю улыбку. Благолодный и доблый. А Вовке я вмазал за дело.
Ну, естественно, взыхаю я. Что на этот раз?
Он сказал, что у меня нет папы, и ты мне не настоящая мама. И что я этот, как его Подкидыш. Так его мама говолила. Мам Лиль, это же плавда? Ну Но все лавно, ты настоящая мама. Самая лучшая и доблая. Самая-самая на свете.
Сердце в моей груди екает, пропускает удар и тут же начинает колотиться так, что кажется я вот-вот оглохну от этого грохота.
А ты самый любимый пират на свете, присев на корточки шепчу я в родную белесую макушку. И я или мама или Лиля. Договор?
Договол, серьезно кивает Петюша, смотрит на меня карими, похожими на две вишни, глазищами и я задыхаюсь от любви.
Петь, посидишь сегодня с тетей Любой? Мне на работу надо срочно.
Снова? Я думал мы собелем Лего и мультик будем смотлеть в кловати и есть шоколадную пасту плямо из банки, как тогда. Помнишь? вздыхает мой мальчик, так по-взрослому. Он все понимает, но хочет быть счастливым вот прямо сегодня. А я не могу ему дать желаемого. И от этого у меня во рту горько, а в душе целая буря.
Завтра. Я даже в сад тебя не поведу, обещаю я твердо. Но сегодня ты мне пообещаешь, что тетя Люба не будет пить свои вонючие капли, потому что маленький пират исчез. Ты ее хоть предупреждай, что в прятки играешь.
Я колсал, а не пилат. Это важно. А ты моя плекласная леди. Ладно, мы с тетей Любой плосто почитаем, обещаю. Но ты мне за это плинесешь киндел. Договол?
Ах ты маленький шантажист, разжимаются клещи, стягивающие мою душу. Прямо сейчас и купим. Вон и магазин.
Петюша бежит вперед, смешно подскакивая, как щеночек. А у меня сердце сжимается от странного предчувствия. В два прыжка догоняю своего ребенка, прямо возле обочины. Слышу скрип тормозов, зажмурив глаза разворачиваюсь спиной к источнику звука. Петя болтается в моих руках, словно плюшевый зайчишка. Главное его укрыть, принять удар на себя. Что то грохочет, скрежещет в пространстве, как адская наковальня. А я стою и жду боли, которая не приходит.
Ты совсем охренела, дура? раздается там где-то, очень далеко, разъяренный рык. Воздух пахнет резиной, горечью выхлопных газов и злой яростью вопящего за моей спиной монстра и огромными проблемами.
Мам Лиль, пусти, вертится в моих руках непослушный постреленок, бегающий там, где нельзя. Хотя, это я виновата, не уследила. Я дурная мать. Ну, пусти же. Я этому дядьке наваляю. Он тебя обозвал. А колсалы
Корсары, Петька, не выскакивают на дорогу, шепчу я, прежде чем обернуться к сыплющему проклятиями человеку.
На меня сморят глаза цвета вишен, горящие таким адским пламенем, что кажется испепелят меня и все вокруг. Огромный джип, похожий на поверженного дракона, дымится возле расщепленного дерева, растущего на обочине. И мне становится адски страшно, ведь если бы этот несчастный клен не остановил монстра, мой Петюша Ноги слабнут от этой мысли.
Эй, курица, ты чего? Ты какого черта не следишь за мальчишкой? А если бы у меня тормоза в тачке были фуфловыми, или не сработала реакция? Ты понимаешь, что я бы размазал ребенка, тупая ты п
Машина. Простите. Она же застрахована у вас? господи, что за ересь я несу. Петюня жмется ко мне, выглядывает из-за моей спины, насупился, готов в бой хоть сейчас. И выбирайте выражения. Тут ребенок.
Правда? Вспомнила, что за мелким надо смотреть? ухмылка этого страшного человека, похожего на бородатого викинга, кажется мне странно знакомой. И глаза Гоню прочь идиотские мысли. Забирай пацана и проваливай. Я разберусь тут. А ты, парень, следи за своей матерью, у нее похоже рано начались проблемы с мозгом.
А ты стлашный, гадкий и козел, голосок моего пирата дрожит в воздухе. Леший дядька, вот.
Я сжимаюсь. Сейчас, наверняка, этот амбал разозлится и Господи.
Петя, так нельзя говорить со взрослыми, блею я жалко, встав между моим мальчиком и страшным бородатым мужиком.
Лицо у викинга меняется. Глаза теплеют, и улыбка становится такой открытой. Надо же.
Молодец, парень. Маму надо защищать, даже такую невнимательную. И научиться говорить букву Р срочно. Ты же уже взрослый мужик. Держи, протягивает он Петюше шоколадное яйцо, которое словно фокусник достает из кармана дорогущего пальто. И больше не рискуй собой, мужик. Тебя зовут то как?
Петл. И я не люблю Кинделы, я ж не маленький. Пойдем, мама Лиль, тянет меня за руку мой самый любимый на свете мужчина. Сам ешь свои яйца. А мама у меня самая лучшая. И она внимательная, это ты не смолишь по столонам. Я бежал по тлотуалу.
Тезка значит, задумчиво говорит этот страшный мужик, хозяин жизни. Смотрит на меня прищурившись. Хочется сжаться до размера молекулы и испариться под этим его взглядом. У нас с тобой хорошее имя, Петр, царское. Оно означает скала. Нерушимая крепость. Мама за тобой как за каменной стеной. И ты прав. Я должен быть внимательнее.
Господи, почему он на меня так смотрит? Невыносимо, словно под кожу мне проникает своим взглядом, иглами колет все тело.
Что? шепчу, пытаясь вырваться из гипнотического плена. Он взрослый, старше меня. Лицо мужественное. Наверное в такого можно и влюбиться. Только мне не светит. У меня уже есть любимый мужчина. Тезка этого огромного злобного Петра.
Да нет, показалось, морщится он. Идите, девушка. И берегите своего защитника. Он замечательный.