Бетси отдала их мокрые плащи подошедшей служанке и чуть подтолкнула к ней мальчика. Девушка с простодушным лицом улыбнулась и взяла ребенка за руку. Судя по толстому слою пыли, здесь, в Кардоу, мало кого принимали. Обри быстро поцеловала Айана в щеку, и служанка повела его к лестнице в противоположном конце холла.
В соответствии с ее новым общественным положением Обри не получила приглашения в гостиную, и ей предложили подождать на жесткой черной скамье в холле, пока Бетси не доложит хозяину о прибытии гостей. Обри, оставшись одна, постаралась успокоиться и оглядеться.
В просторном сводчатом холле пахло сыростью, гнилью и мышами. Можно представить, сколько грязи скопилось за огромными гобеленами, если на карнизе, поддерживавшем галерею, красовалась паутина величиной с парус. Два огромных камина, похоже, не чистили со времен викингов, а мраморные полки над ними толстым слоем покрывала копоть. Над южным камином висел щит с гербом: черный ворон с распростертыми крыльями на кроваво-красном фоне, который держал двух львов на задних лапах. Что ж, Уолрейфены передали суть своего рода четко и ясно.
И все же кое-какие изменения Кардоу за несколько веков претерпел. Пол из каменных плит покрывали турецкие ковры, пусть и протертые теперь до дыр, а мебель выглядела так, будто была изготовлена еще во времена правления Вильгельма Оранского и Марии Стюарт. Половина стен была завешана гобеленами, а другую половину украшали панели времен короля Якова I, то есть начала XVII века, с замысловатой резьбой по дубу, почерневшей и почти неразличимой.
Отвлекли Обри раздраженные голоса: словно где-то внизу кто-то спорил, а через мгновение по дому разнесся низкий громоподобный мужской голос:
Скажите ей, что это проклятое место уже занято! Вот так! А теперь пойдите вон и заберите свой поднос. Это месиво даже свиньям не годится!
Послышалось бормотание, стук посуды, а затем тот же голос:
Что непонятно? Занято, я сказал! Убирайтесь, черт побери! И не смейте возражать!
Опять послышался стук посуды, кто-то что-то тихо проговорил, а в ответ раздалось:
И ребенка тоже уберите! Уже половина пятого, и, черт побери, если нет нормальной еды, дайте хоть спокойно выпить виски.
Кто-то все же продолжал спорить, но на сей раз хозяин не выдержал и с диким воплем что-то швырнул в собеседника: раздался звук разбившегося стекла.
Не раздумывая, Обри вскочила со скамьи и бросилась по лестнице вверх. Широкая, но неосвещенная галерея упиралась в коридор, в глубоких полукруглых каменных нишах которого располагались двери, и под одной из них виднелась полоска света. Туда без колебаний и ворвалась Обри.
Возле самой двери Бетси, присев, собирала осколки фарфора и складывала в фартук. Комнату освещал лишь слабый огонь камина, и, всмотревшись в темноту, Обри поняла, что это библиотека, а потом повернулась к девушке:
С вами все в порядке? Вам помочь?
А вы кто такая, черт побери, чтобы вот так врываться сюда? окликнули ее из темноты.
Майор Лоример?
Когда глаза привыкли к полумраку, она увидела в дальнем и самом темном углу комнаты кресло, а в нем фигуру мужчины. Но вот он медленно поднялся, взял то ли палку, то ли трость и, сильно хромая, двинулся к ней.
Служанка съежилась, но продолжила выбирать из ковра застрявшие осколки фарфора. Остановившись в нескольких шагах от Обри, мужчина с ног до головы окинул ее единственным глазом: другой был просто сморщенным комком плоти, провалившимся в глазницу, и походил на большой грязный пупок. Левая рука майора была неподвижна, и половину ноги заменяла деревянная культя. Он был старше, чем ожидала Обри, к тому же основательно пьян.
Проклятье! Кто вы? уставился он на незваную гостью.
Добрый вечер, майор Лоример, ровным голосом поздоровалась Обри, смело глядя в его единственный глаз. Я миссис Монтфорд, новая экономка Кардоу.
Что? буркнул он, наклонившись к ней. Дайте-ка мне вашу руку.
Обри неуверенно протянула руку, и майор, взяв ладонь большим и указательным пальцами, словно это был кусок дерева, фыркнул:
Ха! Если вы чертова экономка, то я архиепископ Кентерберийский.
Да нет, не чертова, а самая обычная экономка, огрызнулась Обри, не желая больше слушать, как он чертыхается. Неужели, сэр, в вашем лексиконе нет других выражений?
Мгновение майор, опешив, просто стоял истуканом и смотрел на нее единственным глазом, потом закричал на Бетси:
Вон! Пошла вон, тупая корова!
Каждое слово он сопровождал ударом своей палки.
Сейчас же прекратите! воскликнула Обри, вырвав у него палку, и Бетси торопливо покинула комнату, позвякивая осколками разбитой посуды в фартуке.
А теперь послушайте, мисс миссис как, черт побери, ваше имя? Майор выхватил палку из ее рук и тяжело оперся на нее.
Монтфорд, отчетливо повторила Обри.
Для начала, миссис Монтфорд, сколько вам лет, черт побери, и что это за мальчик, которого вы притащили с собой, чей он? Вашего последнего работодателя?
Нет, моего покойного мужа. Эта ложь далась ей с трудом, и краска стыда залила лицо. Зато со второй было проще. Мне двадцать восемь.
Майор, словно почувствовав ее неуверенность, взял ее вторую руку, и в свете огня блеснуло обручальное кольцо.
Он работал на шахте, мы из Нортамберленда, пояснила Обри.
Майор выпустил ее руку и заметил:
Вы сильно смахиваете на шотландку.
Я да, возможно: моя бабушка была из Стерлинга.
Впрочем, все уже не важно: место занято.
Вы же обещали это место мне, майор Лоример! Упрямо тряхнув головой, Обри полезла в карман и достала фальшивую рекомендацию. Вы потребовали, чтобы я привезла письмо от моего последнего работодателя, и, если оно вас устроит, обещали сохранить место за мной.
Ну и бог с ним, с письмом: все равно оно меня не устроит, оборвал ее майор.
Но вы не соизволили даже взглянуть на него! возмутилась Обри, ткнув конверт ему в лицо. Я проделала огромный путь из Бирмингема, чтобы работать на вас.
Не на меня! рявкнул Лоример и, выхватив из ее рук послание, захромал к письменному столу у окна. На этого окаянного я хочу сказать, на моего племянника, на Джайлза. Это его замок, не мой.
Лоример швырнул конверт на стол, а Обри заметила:
Всем известно, что хозяин здесь граф Уолрейфен, но мне говорили, что его сиятельство редко посещает Кардоу. А теперь вы, может, объясните мне, как вам удалось взять кого-то на место, которое было предложено мне не более чем три дня назад?
У вас острый язычок, миссис Монтфорд, усмехнулся майор.
Мне не нравятся ваши шутки, майор Лоример, вот и все! твердо заявила Обри. Кроме того, совершенно очевидно, что замку необходима экономка. Имеет ли представление его сиятельство о том, в каком состоянии сейчас его родовое гнездо?
Даже если бы и знал, это ничего бы не изменило, разразился смехом майор. Джайлзу нет дела до этих развалин. А теперь, деточка, ступайте. На сегодняшнюю ночь Бетси найдет место для вас и ребенка, а завтра отправляйтесь восвояси. Здесь и слуги-то, которые пьют мое виски и вмешиваются в мои дела, не нужны, не то что экономка.
Обри поняла, что майор на сей раз говорит серьезно. Лоример был старше ее отца, но у него еще осталась военная выправка, и, хотя вид производил отталкивающее впечатление: весь пропитан стойким запахом спиртного, шейный платок съехал набок, лицо заросло щетиной, в нем еще сохранилось понятие о чести и ощущалась властность.
Ничего другого не оставалось, и она, глубоко вздохнув, открыла сумочку и достала последний козырь письмо, края которого завернулись от времени.
Что это? Удивленно посмотрел на нее Лоример, когда она протянула послание. Хм А это от кого?
От вас, сэр, свидетельство слова чести как офицера и джентльмена. Вы написали это моей матери, когда она осталась вдовой, и предложили свою помощь, если мы будем в ней нуждаться.