На стадионе по отмеренным полосам бегают молодые ребята спортсмены на два курса старше нас. Мы с Моной усаживаемся на третьем ряду деревянных скамей, многоэтажным амфитеатром обрамляющих футбольное поле.
У меня бутерброды с тунцом, достаю из рюкзака то, что успела сама с утра накидать на хлеб.
Мона достает два яблока и сэндвич с индейкой. У меня так громко заурчал живот, что это не могло пройти мимо ее ушей.
Голодная? Держи, она протягивает мне одно из яблок. Индейку не отдам, она моя.
А я и не прошу, тунца?
Не, не люблю подобное.
Мы молча кушаем, и если бы кому то такое общение показалось натянутым, то мне с Моной оказалось весьма комфортно. Словно моя копия, только готичная. Такая же нелюдимая, такая же токсичная.
Как тебе вчерашнее представление? она первая прерывает молчание.
Я в половину его слов даже вникнуть не пыталась.
А сестре твоей понравилось, она странно дергает плечами.
Ей этот Хулио понравился, а не сама тема. Ей только и дай поглазеть на накаченных парней.
Понятно.
А что ты там делала? Ты вроде не похожа на этих Астральных путешественников.
Мона молчит какое то время, потом поворачивается ко мне, словно пытаясь понять, можно ли мне доверять. Понятия не имею, что такого она смогла прочитать на моем лице, но в конце она удовлетворенно кивает.
Давным давно, когда небо было более голубое, а трава более зеленая, один пьяный ублюдок сбил насмерть моего отца. Прямо около нашего дома. Мне тогда было семь. Мама была на работе, а я выбежала на дорогу и долго долго смотрела на его руку, что оторвало и отнесло к почтовому ящику.
По спине побежали мурашки. Не такого ответа я ждала. Тунец встал поперек горла.
Это Это ужасно.
Ему просто не повезло. Как говорится не в то время, не в том месте. Он вышел проверить утреннюю почту, когда тот водитель вылетел на придомовую лужайку. Говорят, он даже понять ничего не успел. Иногда это единственное, что меня утешает.
А что стало с водителем? Ублюдка наказали?
Да, ему вкатили срок, лишили прав и назначили денежную компенсацию, на которую мама смогла купить дом здесь, чтобы мы переехали подальше от того места. Что с ним сейчас понятия не имею.
Он уже должен был выйти?
Вроде, да. За давностью лет я могу точно и не помнить. После случившегося я для матери перестала существовать. Она настолько сильно утонула в собственном горе, что перестала замечать что либо вокруг. Грязный дом, голодный ребенок, кучи мусора. Это мое детство. Меня предоставили самой себе.
Теперь я поняла, почему она стала готом.
Научилась убираться, готовить яичницу и ходить за хлебом. Так и завертелось.
Ты скучаешь по нему? не знаю, зачем спрашиваю. Прости, если это очень личное. Я не хотела лезть тебе в душу, само вырвалось.
Да я даже не знаю, я ведь почти не помню его. Только оторванную руку. Странно, наверное, идентифицировать своего отца с частью тела. Но дело в не в этом. Один раз, на каком то сайте я нашла информацию, что когда человек умирает, его душа попадает в лимб, сумеречную зону, подлунное пространство. Называй, как хочешь. Она не улетает к райским небесам, задорно размахивая крылышками. Она застревает в этом месте.
Допустим, а причем тут осознанные сновидения?
А при том, что некоторые авторы, вроде нашего Мариуно, считают, что сны это прямой путь туда живому человеку. Поэтому люди часто видят во сне умерших они просто встречают их там. Что это все одно место. Только разные уровни.
То есть когда мы засыпаем, то попадаем в параллельный мир?
Вроде того, она снова достает сигарету и протягивает ее мне. Будешь?
Не курю.
Щелкает пальцами «Точно». И сразу же поднимает голову к небу, словно там опять написаны все ответы на вопросы.
Позвонки?
Ага.
Мы обе понимаем, что она врет.
Наша душа это сгусток информации, энергии, тонких материй, отстраненно говорит Мона. Когда ты спишь, твое сознание блуждает где то. Что то вроде астральной проекции, которая попадает как раз туда, где мертвые обитают.
А как же рай, ад и все такое? На этом же построены почти все религии уже не первое столетие. После смерти душа же, по идее, должна попасть туда, а не в какой то подлунный мир. Тебе не кажется, что это звучит странно?
Мона дергает плечами, теребя сигарету в руках.
Кажется. Но почему бы не попытаться? Хуже то точно не будет. Это все такая же фикция, как и зазеркалье, телекинез, путешествия во времени и астральные проекции, лиминальные пространства и трансерфинг реальности. Вопрос лишь в том, во что веришь ты.
А во что веришь ты?
Я не знаю
Просто это звучит как еще большая дикость чем то, что впаривал нам Мариуно. Одно дело просто осознанные сновидения летать там во сне, двигать моря и океаны, и все такое. А другое дело пытаться встретить там своих родственников. Звучит, как бред.
Мона устало вздыхает, опустив глаза. Свой бутерброд она уже доела, и теперь сидит, сложив руки, и ковыряет носком ботинка землю.
Я знаю, что это звучит дико, но А вдруг, это работает?
Вдруг ты сможешь прочитать книгу Мариуно, попасть туда и встретить отца?
Типа того.
Но Мариуно похож на шарлатана. Я очень сильно сомневаюсь, что в его книге найдется хоть толика полезной информации.
Он и есть шарлатан. Поверь, это не первое подобное мероприятие, что я посещаю. Практически везде все одинаковое. Эти все псевдо учителя нахватали информации из интернета и выдают, как истину в последней инстанции.
Тогда почему ты все еще продолжаешь посещать их? Если они все одинаковые. Зря деньги только тратишь.
А вдруг, не зря? Вдруг, попадется один, который что то знает? У которого получится объяснить мне, где я не права. Что я делаю не так? Который поможет мне найти ключик от заветной двери?
Она встает и начинает прохаживаться взад вперед.
У меня не получается осознать сон, я попробовала уже кучу разных техник и прочего. Либо это все действительно филькина грамота, либо я не туда копаю. С каждого такого мастер класса я собираю информацию по крупицам, пробуя всякие методы, техники. Выстраиваю собственный способ. Единственное, чего мне удалось добиться это помнить все сны, что снятся каждую ночь. Ты знала, что они даже название этому месту дали Брешь? Звучит так, словно это что то ненормальное.
Как место, куда лично я не горю желанием попадать. Хорошо, что мне сны не снятся.
Это ты так думаешь, парирует Мона. На самом деле, сны нам снятся каждую ночь по несколько штук. Ты просто их не помнишь.
Может быть, ты и права.
Я, например, их четко могу разделить, где первый, где второй. Вспомнить, что там было. Но чтобы во сне осознать, что это сон ни разу не вышло.
Я замолкаю, переваривая информацию. Встретив Мону на мастер классе, я подумала, что она действительно пришла туда по приколу. А все оказалось намного глубже, чем я предполагала. Должно быть, ужасно в семь лет увидеть смерть собственного отца.
Ты так сильно хочешь его увидеть?
Она бросает не прикуренную сигарету на землю и топчет ее носком кроссовка.
Мне кажется, это последний и единственный человек, который меня любит. Любил, точнее.
Мне показалось, или ее голос дрогнул?
А твоя мама? Что с ней сейчас? Ты не думала поговорить с ней о своих проблемах?
Мона внимательно смотрит мне в глаза, потом отворачивается и говорит:
Кажется, нам пора на лекции.
Она очень быстро подхватывает рюкзак и устремляется к корпусу, убегая от меня с лишними вопросами и от своего прошлого. Я уже поняла, что если она не желает отвечать, она не будет этого делать. Отворачивается и уходит, только пятки и сверкают.
От своих проблем тебе не убежать! зачем то кричу ей в след, а в ответ получаю средний палец.
Могу лишь усмехнуться ее жесту.
Глава 8.
Телефон вибрирует уже целую вечность, слегка подпрыгивая на прикроватной тумбе. Смотрю на время «08:03».