Дима!!!
Тотем Покровителя общины указал на тех, чья жертва пробудит Природу, провозгласил длиннобородый старик, стоявший перед древом с кинжалом в ладони. Во благо Рода, Яви и Правды!
Во благо Рода, Яви и Правды! подхватили кругом.
Раздался свист рассекаемого воздуха, и из перерезанного горла на корни полилась молодая кровь. Древняя земля жадно впитывала пищу.
Дети загалдели громче прежнего, к ним присоединились девушки, и кольца вокруг костров распались. Красавицы подхватили маски и, надевая их на ходу, устремились к ошеломлённому Дмитрию.
Ди-и-ы-ы-ы а-а-а прохрипела Кира, прежде чем обмякнуть и закрыть глаза в последний раз.
Нет Нет! Уроды! Что вы Дмитрий задёргался и попытался доползти до края своего каменного алтаря, но это оказалось бессмысленно: над ним уже нависли самодельные лисьи морды.
Когда деревья снова станут зелёными, а небо очистится, ваши души воссияют в лучах Божественного Света, ибо жертва ваша была не напрасна!
Что?! Что за грёбаную херню ты несёшь, больной укурок?! Отпусти меня!!!
Между редкими листьями показалось предрассветное солнце. Рыжий талисман деревни затявкал. В руках «лис» блеснули заточенные бычьи рога.
Очень жаль, что не удалось застримить торжество! из-за ближайшей маски раздался знакомый женский голос. Голос администратора гостиницы.
Да чтоб вас всех! прохныкал Дмитрий, почти ослепший слёз.
Члены общины притихли, дети умолкли, а затем
Затем десятки ударов в живую плоть и предсмертные крики возвестили о начале весны.
Ошибка выбывшего
Неровное пламя билось об окна затопленной мраком комнаты. Семь зажжённых свечей окружали очерченный солью круг, в центре которого лежала обездвиженная жертва. Её беспомощные конечности были надёжно привязаны к перекрещенным доскам, словно развернувшееся действо было извращённой пародией на казнь Иисуса Христа. Извращённой и кошмарной до отвращения.
Страшно подумать, какие чувства переполняли несчастное создание, обречённое стать мучеником во имя возвращения сумрачного божества!
Перед жутким алтарём распластался служитель мёртвого культа. Его руки, казавшиеся жёлтыми на свету, высовывались из-под тёмного покрова и плыли в воздухе над телом безмолвной жертвы, а пальцы скручивались в невообразимые мистические пасы, изображая таинственные символы забытого алфавита, древнего как само человечество.
Касымат! Урук-хай! Ни-шо! шептал культист, напряжённо вглядываясь в широко распахнутые глаза распятого. О, Великая Чучундра, Пожирательница младенев, Пастырь чёрных овец. Яви Себя во всём Своём великолепии! Я хочу узреть Твои бездонные глаза!..
Жертва нервно задёргалась, ощутив инородное присутствие. Нечто, одинаково чуждое как ей, так и её палачу, неожиданно дало о себе знать. Культист, казалось, не замечал отдалённые шорохи и легчайшее дуновение ветра
Дверь шумно распахнулась. Жрец подпрыгнул и завалился на бок, едва не опрокинув ближайшую свечу. Справившись с первым испугом и непослушным капюшоном, на мгновение перекрывшим обзор, культист вперил взгляд в сторону потусторонней сущности.
Яркий свет извне вычерчивал жуткий корявый силуэт, отдалённо похожий на человеческий. Огромная голова в форме то ли помятой пирамиды, то ли нарисованного дрожащей рукой треугольника на волнистой шее, утолщавшейся ближе к верху. Обвисшие уши с широкими блиноподобными мочками. Скрюченные пальцы с длинными когтями. Массивный, выпирающий вперёд живот поверх кривых ног.
Культист опустил голову и съежился под тяжёлым взглядом невидимых ему глаз. Существо подняло когтистую лапу и принялось шарить по стене.
Раздался щелчок. Тьма рассеялась.
Тима!
Тима лежал на полу, закутавшись в великоватую ему робу. Пламя свечей, некогда напоминавшее костёр, терялось на фоне тусклого света от люстры с энергосберегающими лампочками.
Пирамидоголовый монстр оказался беременной сестрой Полиной, облачённой в предельно клишированный костюм ведьмы (и в серьги в форме тыковок), и Женей, которому до рождения оставалось ещё два месяца.
Что ты опять творишь?! Что ты сделал с Криси?!
Я ничего такого не хотел! затараторил Тима, спешно отвязывая грызуна от досок. Мне просто нужно было принести кого-нибудь в жертву Чучундре! Мальчик поднялся и протянул сестре заёрзавшую в руках крысу.
Полина всмотрелась в острую мордочку Криси; грызун, узнав хозяйку, расплылся в подобии улыбки.
В жертву принести Чучундре. Вот дуралей Ну и как, вызвал своего демона? ядовито скривилась старшая.
Тима смерил её с ног до головы.
Даже двух, пробормотал он, не решив до конца, хочет ли он, чтобы сестра услышала ответ.
Давай, сворачивай свой недоалтарь и выходи! Обычно Полина устраивает долгие и громкие разборки, но на этот раз ей было не до этого. Не хочу опаздывать на тусняк из-за твоих закидонов, добавила она и удалилась с крысой в руках, не потрудившись выключить свет или хотя бы прикрыть за собой дверь.
Печально вздохнув, Тима закрыл дверь сам. В который раз он пожалел, что родители отказываются устанавливать на неё замок, или хотя бы обычную щеколду. Ритуал сорван, а ночь, подобная этой, бывает лишь раз в году. Но делать нечего. Мальчик вытащил из-под кровати потрёпанную школьную тетрадь и с кислой миной пролистал её страницы.
«Долгие часы размышлений и поисков в Интернете. Все эти походы в лес и за гаражи, все эти приготовления и всё зря!»
Серые страницы в широкую линейку запечатлели на себе загадочные формулы, рисунки диковинных и жутких существ, отрывки корявого, едва читабельного текста и громкие заголовками: «Призыв Кровавой Мэри», «Призыв Слэндермэна», «Коридор в Закулисье» и многие, многие другие. В неровных кружках напротив большинства из них были выведены жирные кресты.
Кружок напротив заголовка «Призыв Чучундры» дразнил своей незаполненностью.
Может быть, всё это работает лишь в определённое время? пробубнил Тима, ставя крест на прерванном ритуале. А вдруг это могло сработать только сегодня, в Хэллоуин? Умеет же Поля припереться, когда не надо! Поля-корова он швырнул тетрадь и ручку с обгрызенным колпачком на кровать.
Раньше Тиму не брали на праздник. Более того, раньше от праздника-то было только название, а на этот раз кое-кто подсуетился и организовал настоящую костюмированную вечеринку. А раз сестра заглянула в Тимину комнату, значит, родители уже собрались, и ждали только его. Мальчик пригнулся к полу и разом задул все свечи, после чего переставил их на стол. Только сейчас, когда ритуал уже завершился, до мальчика дошло, что он не удосужился задёрнуть шторы, из-за чего, в случае успеха призыва, кто-нибудь мог заметить Чучундру.
«Ей бы это не понравилось».
Глаза Тимы уже начинали щуриться и слипаться, ибо он не привык бодрствовать столь долго и до столь позднего часа родители вечно старались уложить его спать пораньше. А ведь это сильно мешало: не каждого монстра можно призвать днём на выходных! Запоздало зашторив окна, Тима выключил свет и подхватил тетрадь с ритуалами ещё раз посмотреть, всё ли он правильно делал.
«Блин, а вдруг всё надо было делать наоборот?»
Взгляд мальчика пал на зеркало. Уличный свет, худо-бедно просачивавшийся сквозь крошечные интервалы между коричневыми полотнами шифона и белыми оконными рамами, едва вылавливал из тьмы очертания мебели и некоторых предметов: свечей, книг на полке, зеркала на стене, двух силуэтов в нём, блестящую латунью дверную ручку
Ручка резко опустилась. Тима обернулся, а его сердце чуть не выскочило из груди. Казалось, что дверь открывается слишком медленно