И где вам столь чудные задания дают?
Так это просто тренинг. Мы ж тебя звали. Ты сам отказался. А это прикольно. Особенно в наше дурацкое время.
И Ирму Кальмановну совратили?
А что, она там еще из молоденьких. Там такие древние старички и старушки танцуют, сказала Алена. Да и что ты зудишь? Мы задание выполняем и вроде как работаем. Или у тебя претензии появились?
Я просто целую неделю себя в центре дурдома ощущаю.
Классический случай. Это все потому, что ты зависим от окружения. А это неправильно. С этим надо бороться. Не должно быть сил, способных вывести тебя из равновесия. Тем более дурдом вокруг тебя веселый, поднимающий настроение. Влияет так веселись.
И еще у тебя заниженная самооценка.
И еще ты не веришь в лучшее. И еще
Хватит, хватит, довольно.
Разобравшись в сложившейся ситуации и успокоившись, что не все так страшно, как поначалу казалось, Александр вернулся к работе.
Глава 7. Война и жизнь
Когда Александр после очередного затянувшегося совещания вошел в свой кабинет, все его сотрудники были уже в сборе. Они расположились, как обычно, вокруг стола с уже наполненными чашками и время от времени поглядывали на небольшой тортик, разрезанный на множество маленьких кусочков. Шоколадный тортик по тем временам был редким и желанным лакомством. «Не едят, меня ждут», с удовлетворением отметил руководитель. Кофейные перерывы, или чайные семинары кому как хочется, по утрам Александр ввел совсем недавно. Раньше подобная традиция существовала в научных центрах России, там, где результат зависел от кооперации усилий коллектива сотрудников. Но потом вмешались чиновники, мелкие начальнички всех уровней, которые любят запрещать все, что недоступно их пониманию. «Какие обсуждения статей за чашкой чая? А как же пожарная безопасность? Только официальные собрания в специально отведенных для этого помещениях с протоколом, резолюцией и под контролем парторга. А то развели тут неформальное общение. Полное безобразие!» На самом деле эти кофейные семинары оказались очень удобны для обмена информацией, обсуждения спорных научных вопросов и мелких насущных дел. Пока Александр снимал пальто, за столом увлеченно спорили.
Ну не скажите, звучным баритоном вещал Ларион, имя значит очень многое. И еще оно должно соответствовать времени.
Это как?
А вот так. Возьмем имя Мирослав. Дивное древнее имя. Оно было, безусловно, замечательным, когда не было отчеств. А сейчас? У меня есть друг Евгений Мирославович. Вы попробуйте сами, выговорите А его понесло работать с первоклашками. Он очень быстро разрешил отрокам называть себя «дядя Женя», наслушавшись такого, как Миросралович, Малосралович, Мимо ну и так далее.
Вероника, рассмеявшись, чуть не расплескала чашку кофе, которую держала в руках. Остальные ее поддержали.
А я знаю Нину Горилловну, добавила Алена. Естественно, это в детской интерпретации.
Что празднуем? поинтересовался Александр, ведь не каждый день тортики на столах появляются.
У Ирмы Кальмановны родился внук, сообщила Алена, мы ее поздравляем.
Присоединяюсь! произнес Александр, отметив про себя не слишком веселое выражение лица виновницы торжества, и спросил: Дома все нормально?
Все по-прежнему, ответила та и грустно улыбнулась.
Александр понял, что жизнь Ирмы Кальмановны легче не стала. Помимо старушки-матери неунывающая Ирма ухаживала за братом-инвалидом, а еще водила в школу, на занятия и просто на прогулки двух внучек. А вот теперь появился внук, и опять, скорее всего, без отца. Дочка уйдет в затяжной декрет на жалкие копейки, а бабушке придется как-то выкручиваться. Удивительно, но эта хрупкая женщина справлялась со всей этой непосильной ношей и при этом умудрялась оставаться оптимистичным жизнерадостным человеком. Только она да Всевышний знали, чего ей это стоило. Ее все любили и жалели. Окружающие, осведомленные о тяжелом финансовом положении семьи, помогали кто чем мог.
Вы не поверите, сказала Вероника Александру, у меня подруга собирала вещи на благотворительность их отвозят в деревенские многодетные семьи, так Ирма Кальмановна предоставила аж три кубометра одежды. Волонтеры сначала не поверили, что так много, а оказалось правда. Ребята еле машину нашли, куда это все смогли загрузить.
Ну да, подтвердила, улыбнувшись, неунывающая Ирма, как-то незаметно накопилось. Может, еще кому-нибудь сгодится.
Постепенно от общих разговоров перешли к обсуждению.
Так что у нас там с Дрезденом? спросил Александр, когда Ирма Кальмановна ушла по своим делам.
С Дрезденом ситуация следующая, начал рассказывать Стас, за несколько месяцев до окончания войны, в феврале 1945 года, авиации Великобритании и Штатов сбросили на город более семи тысяч тонн бомб, то есть несколько миллионов килограммов взрывчатки и свинца. В результате этого в городе было разрушено больше половины строений. О числе погибших жителей до сих пор спорят. По минимальным оценкам счет идет на десятки тысяч, по максимальным на сотни. Важно отметить, что смысла разрушать город не было. Ни военной промышленности, ни военных частей в нем не находилось. Сейчас принято считать разрушение Дрездена военным преступлением, совершенным американцами и англичанами против мирных граждан.
При чем здесь Дрезден, Мюнхен и все, что союзники сожгли? вмешался Ларион, он говорил горячо и сбивчиво. Речь шла о перекрое карты мира, и наши союзнички стремились отхватить побольше, в том числе и такой ценой. И какое им было дело до тех, по кому катилась война? На нас же тоже Польша обиделась. Мы не помогли полякам, поднявшим восстание, которое немцы погасили.
Погоди, погоди. Есть мнение, что если бы мы тогда полезли в Польшу, то вся фашистская машина развернулась бы на Восточный фронт, облегчив работу союзникам. А нам оно было надо? Конечно нет. В нашем роду этой войной выбило половину мужиков. Ни один из моих дедов не увидел внуков. И мы не исключение в России, а правило, встряла Алена. И еще интересно: кто же сумел Сталина убедить не лезть в Польшу?
Да нет, все проще, ответил Александр, не потянули, не успели, не смогли, хоть и пытались.
Все не так, вмешался Стас, это был 44-й год. Англия подбила поляков на восстание. Зачем? Чтобы перекрыть нам доступ в Европу. Мы активно наступали, а англосаксам это было не выгодно. Их войска до сих под стоят в Западной Германии и контролируют ситуацию. Западная Европа необозначенный штат Штатов. Вот только немцы смогли противостоять полякам.
И насчет Хиросимы, не унимался Ларион, не атомная бомбардировка доконала Японию это слабое американское оправдание беспредела, а объявление Союзом ей войны в августе 1945 года. Военная операция длилась всего дюжину дней. Переброшенные с Западного фронта, научившиеся побеждать, наши войска катком прошлись по японским вооруженным формированиям. Миллионная Квантунская армия была разгромлена и так далее
Да ты не шуми, дай мне закончить, попросил Стас. Там, в Дрездене, все было не так просто. Наши, как их ни называй, союзники отрабатывали новую методику уничтожения городов. Сначала на город сбрасывались фугасные бомбы, которые пробивали крыши зданий и вскрывали деревянную основу строений. Затем летели зажигательные бомбы, и все начинало гореть. В третий заход опять летели фугасы, уничтожая включившихся в работу пожарных. В результате формировался гигантский огненный смерч с температурой до полутора тысяч градусов по шкале Цельсия. Асфальт плавился и кипел. Этот смерч засасывал в себя все, включая железнодорожные вагоны, что уж говорить про людей. Даже кислород в центре города выгорал. Американский писатель Курт Воннегут оказался в Дрездене в это время как военнопленный. Ему пришлось разбирать разрушенные в хлам дома. По его словам, под домами обнаружилось множество помещений, подвалов, с десятками погибших. Можно предположить, что люди умерли от недостатка кислорода.