Не дожидаясь моего ответа, Холмс тотчас же снова повернул в лес и скрылся среди деревьев.
Я в точности выполнил просьбу Холмса, за исключением, конечно, притворного падения с осла, которое в темноте решительно представлялось мне совершенно излишним, так как всё равно его никто бы не заметил.
Я просто слез с осла, лег на землю, подогнув под себя правое колено, а стал громко стонать как бы от нестерпимой боли, сопровождающей обыкновенно растяжение сухожилий.
На мои стоны скоро собрались Антонио и Гарри и, приподняв меня на развернутом пледе, понесли по указанию Холмса к опушке леса, где сверкал огонек, служивший им путеводной звездой.
В притоне бандитов
Здание, к которому мы вскоре приблизилась, представляло собой большую, четырехугольную башню, состоявшую из двух этажей и огороженную со всех сторон каменной стеной, которая ограждала внутренний двор и в средине которой виднелись тяжёлые железные ворота. По стилю она относилась к пятнадцатому столетию и во времена междоусобных распрей феодального итальянского дворянства служила, вероятно, надежным убежищем для враждующих сторон: складом оружия, съестных припасов и тому подобное. В настоящее время некоторые её части разрушились, но она представляла из себя все еще довольно прочное и пригодное для незатейливого жилья здание.
Холмс сильно постучал в ворота, и эти удары звучно огласили тишину ночи.
За воротами раздались шаги и чей-то старческий голос спросил:
Кто там?
Мы заблудившиеся путешественники, громко отвечал Холмс, и просим приюта для ночлега.
Проезжайте своей дорогой, раздался суровый ответ, у меня не постоялый двор и никого впускать к себе я не намерен.
Но наш хозяин вам хорошо заплатит, продолжал настаивать Холмс. Он английский путешественник, случайно повредивший себе ногу. Мы остановимся у вас лишь до рассвета.
По-видимому, эти слова Холмса ослабили решимость негостеприимного сторожа башни.
Англичанин, и останется только до рассвета? переспросил он Холмса. Если так, то, пожалуй, за хорошую плату я готов вас впустить в башню.
Ворота широко распахнулись, и мы прошли во двор, а затем по полуразрушенным ступенькам и в само здание.
Почти весь нижний этаж башни состоял из большого зала, превращенного теперь в кухню. В очаге горело несколько деревянных поленьев. Сгорбленная старуха, жена сторожа, со злым лицом, сидела около огня и пряла пряжу. При нашем появлении она приподнялась с места и с пытливым любопытством стала нас рассматривать. За двумя дверьми, которые отпер впустивший нас сторож, оказались две совершенно пустые комнаты без всяких других выходов.
По знаку, незаметно сделанному мне Холмсом, я потребовал, чтобы меня отнесли на верхний этаж, мотивируя свое желание тем, что там, очевидно, меня будут ночью меньше беспокоить. Старик переглянулся с женой, и та пошла вперед, освещая фонарем каменные ступени лестницы, идущей вдоль внутренней стены нижнего зала. На втором этаже оказался такой же зал и такие же две комнаты, как и на первом, но только с окнами и более меблированные, чем нижние. Посреди зала стоял стол и вокруг него несколько грубо сколоченных стульев. Над столом на тяжелой цепи висел фонарь с керосиновой лампой. В каждой из комнат стояло по дощатой кровати, с лежащими на них чистыми, очевидно, заново сшитыми, соломенными матрасами, по столу и по табурету.
Меня тотчас же мои носильщики положили на матрас в одной из маленьких комнат, а сами спустились вниз, заняться развьючиваем ослов и переноской наших походных вьюков в верхнюю залу. Холмс лично принес мне мой чемодан и еще один собственный свой вьюк, с которым он и Гарри особенно бережно обращались во время наших странствий.
Теперь, дорогой Ватсон, сказал он мне, так как вы все равно осуждены на временное бездействие, то советую вам хорошенько выспаться до завтрашнего утра. Опасности в эту ночь нам никакой не планируется. Завтра на рассвете я вас разбужу и объясню дальнейший план действий. Если будете ночью просыпаться то это не помешает вам, хоть изредка, испускать болезненные стоны, ради лучшего исполнения вашей роли.
Я последовал совету Холмса и тотчас же крепко заснул.
Проснулся я на другой день, когда было уже совсем светло. Часы показывали около восьми часов утра и снизу доносились голоса, спорящие на итальянском языке. Помня наставления Холмса, я принялся громко стонать. Спор почти тотчас же прекратился и Холмс вошел в мою комнату.
Вы прекрасно спали, Ватсон, наша прогулка, очевидно, послужила вам на пользу. Я входил к вам ночью два раза и даже наполовину опустошил мой вьюк, а вы не шелохнулись.
Но вы, Холмс, обещали меня разбудить на рассвете и не разбудили. Почему? Разве мы здесь останемся?
Да, после осмотра местности, произведенного ночью, я решил, что нам необходимо остаться и встретить именно здесь ожидаемых нами туристов. Наш хозяин сторож башни уже получил известие из остерии, что они будут здесь не позднее полдня и всеми способами старался нас выпроводить, но так как состояние вашей больной ноги решительно мешает вам продолжать путешествие, то мы не можем исполнить его просьбу. Последний акт драмы приближается, и я думаю, что не далее, как завтра наступит развязка.
Однако, милейший Холмс, обиженно заявил я, заставляя меня разыгрывать роль больного, вы осуждаете меня на бездействие, а подобное положение мне уже становится в тягость. Я ровно ничего не знаю, что делается вокруг меня и каковы ваши дальнейшие планы. Вы могли бы, по крайней мере, сообщить мне что делали сегодняшней ночью?
Успокойтесь, дорогой друг, с улыбкой отвечал Холмс, ваш черед скоро настанет, и ваша помощь мне понадобится, в этой самой башне. После приезда путешественников разрешаю даже, чтобы вашей ноге немного полегчало, и чтобы вы попытались двигаться хотя бы при помощи палки. А что касается до моего ночного времяпрепровождения, то я не намерен скрывать его от вас.
Я нашел прежде всего теперешнее главное убежище бандитов. Покинув намеренно эту башню, чтобы завлечь в нее ожидаемых путников, они временно расположились в пещере, отстоящей отсюда не далее как в полукилометре, на отвесном скате той же горы, на которой стоит и эта башня. Над пещерой навис утес, с которого мне удалось спуститься по веревке к отверстию пещеры и подслушать разговор бандитов. Их было всего трое, оставленных для наблюдений за башней, а остальные члены шайки все разбросаны по дорогам и следят за приближающимся караваном Карруччи. Завтра все они соберутся в пещере, куда ожидают прибытия своего атамана, которого называют Джузеппе. О нашем прибытии они знают, но не придают ему значения, так как нас всего четверо и притом один англичанин раненый, а из трех остальных двое их соотечественники итальянцы, которые, по их мнению, не окажут серьезного сопротивления. План разбойников, по-видимому, таков. Прежде всего, они намерены похитить американца, затем напасть на башню и избить всех остальных путешественников, кроме молодой девушки и графа Карруччи. Вас, Ватсон и Гарри, они быть может, впрочем, не убьют, а также потребуют с вас выкуп это всецело будет зависеть от решения их атамана, но зато судьба графа Макса решена бесповоротно. Моя главная цель воспрепятствовать выполнению этого плана. Некоторый небольшой сюрприз для бандитов я уже успел подготовить еще сегодня ночью. Тревожит меня пока лишь одно, что мне не удалось узнать из разговора разбойников каким образом они намерены похитить американца. По-видимому, это будет произведено по заранее условленному плану, но в чем именно состоит этот план, остается для меня пока загадкой. Я надеюсь, во всяком случае, что, следя за американцем, мне удастся его уберечь, но для этого нужно, чтобы путешественники прибыли сюда, а пока нам ничего не остается делать, как заняться завтраком, о котором уже заботится Антонио, вместе со старухой. Я нашел в конюшне с десяток очень недурных кур, из которых две уже насажены на вертел и ждут только вашего приказания для появления на столе в верхней зале. В виде приправы к ним старуха изготовила недурное ризотто.