Я была одна. Мне катастрофически не хватало Мужчины рядом. Возможно, будь возле меня (даже на расстоянии, но рядом) любящий и заботливый отец, я бы не чувствовала себя столь нуждающейся в мужском плече. Разумеется, психологической самодостаточности, которой я обладаю сейчас, тогда и не пахло. (На сегодняшний день я знаю многих девушек 35+, которые не замужем и отнюдь себя одинокими или несчастливыми не считают). Мои первые отношения в юности закончились так же, как отношения с главным мужчиной моего детства меня бросили. К слову, сейчас бы я не употребила данное выражение по отношению к себе. Я бы сказала от меня ушли, но не бросили. Потому что я не вещь. Но это сейчас У меня же была безумная потребность заботиться о ком-то. Я это ясно осознавала. Парадоксально: я не знала мужских заботы и ласки, но отчаянно искала, о ком бы мне заботиться самой. И нашла
Нам было почти по девятнадцать лет. Наш общий друг, а в последствии свидетель на нашей свадьбе, привел моего бывшего, а тогда будущего мужа ко мне домой, чтобы тот что-то настроил в моем компьютере. В этом он разбирался всегда. Мы ещё не были взрослыми людьми, однако я уже больше года жила самостоятельно и работала. Я не скажу, что это была та самая любовь с первого взгляда, хотя он признался, что приметил меня давно, и я ему очень понравилась: как оказалось, мы встречались раньше на моей работе. Судя по всему, я тогда не была впечатлена. Анализируя начало наших отношений умом восемнадцатилетней, вечно одинокой девушки, я могу сказать, что он влюбил меня в себя харизмой, внешностью и тем, что я (!) была ему интересна. Но анализируя те события сознанием человека, который прошёл Крым и Рым, а также поглотил в себя тонну информации по психологии, я смело могу заявлять, что моё исковерканное либидо просто ликовало, наконец найдя себе мучителя, олицетворяющего все те ненавистные мне качества мужчины и человека в целом, которые я подсознательно заучила, как неотъемлемый атрибут любви ко мне. И эти качества были помножены в нем в стократном размере
Забегу наперёд, сказав, что я простила и отпустила ему все то, что он делал по отношению ко мне. Но я не могу забыть ему того, что он сотворил с психикой наших детей. Разумеется, отчасти в том есть и моя вина. Я слишком долго тянула, позволяя ему изо дня в день разрушать хрупкое естество детской души. Тогда я была слаба. Тогда я ещё хотела верить в чудо. Я мечтала о счастье с этим человеком.
Мы не долго встречались и почти сразу начали жить вместе, ведь я жила одна в огромной дедушкиной квартире. Я твёрдо знала это Любовь! Та самая моя долгожданная любовь! Наконец-то рядом есть Человек, для которого Я весь мир!
Тогда я и знать не знала, а скажи мне кто не поверила бы, что любви с первого взгляда не бывает. И даже со второго, и даже с третьего. Любовь формируется в течении (хотя бы) двух лет. Все, что ранее это влюблённость. Химия, и не более того. Период, когда мы идеализируем выбранный нами объект, даже если тот приносит нам страдания. Время, когда не видим и не хотим замечать недостатки в том, в кого влюблены. Когда мы закрываем глаза на недостойное поведение по отношению к себе или другим людям, списываем все на горячий темперамент избранника, на случайное «сорвалось», «встал не с той ноги», на ретроградный Меркурий. Во время влюблённости мы согласны искать изъяны в себе, но никак не в противоположном объекте. И, если в тот период наша самооценка мирно отдыхает где-то на уровне плинтусов, мы не сможем сказать: «Мне не нравится, мне больно, мне неприятно, мне с тобой плохо, я ухожу». О, нет! Напротив: мы будем создавать семью, вступать в брак, рожать детей, чтобы пострадать самим и ещё и детишкам по наследству передать вагон неврозов. Мы выставляем красивые картинки безупречных отношений в социальные сети, чтобы окружающие даже не заподозрили неладное, а сами плачем вечерами в подушку. Будь у меня в мои восемнадцать-тридцать лет правильная самооценка, уважение и любовь к себе, мне бы не пришлось писать эту книгу. Мне бы, возможно, не пришлось проходить шесть курсов химиотерапии, дважды терять волосы и водить своих детей к психологу. Да, была бы скучная, по меркам невротика, жизнь. Скучная и счастливая. Но, как говорится: знал бы, где упал, соломку б подстелил
До свадьбы мы прожили вместе почти год. Сказать, что за этот год были «звоночки» это не сказать ничего. Возле моих ушей просто с бешеной громкостью били колокола. Это видели все, кроме меня влюблённой дурочки, попавшейся на крючок гормональный зависимости. Я через день применяла на себя две роли: спасателя и жертвы. Я верила, что помогу будущему мужу стать добрым, успешным, заботливым. Я верила, что своей заботой и любовью разбужу в нем те же чувства, побуждающие к подобному действию по отношению ко мне. Я верила, что приведу его к Богу, ведь я много лет до него (все сознательно детство и юность) посещала церковь. Я верила. Но, оценивая наши отношения даже в их начале, священнослужитель сказал мне однажды, ещё до свадьбы: «Залезь на стол и дай ему, стоящему рядом со столом, руку. А теперь попробуй затащить его к себе наверх. У тебя это не получится, сколько бы усилий ты не прилагала. А вот ему достаточно одного рывка, чтобы ты упала вниз». Это было сказано мне много лет назад. Но моя память хранит эту мудрость в каталоге воспоминаний. Ох, если бы я тогда прислушалась к этим словам
Однако я не могу жалеть о пройденном. У меня есть мои безмерно любимые дети и это дар, которого у меня могло не быть. К тому же именно все те испытания, через которые мне пришлось пройти, сделали меня такой, какая я есть сейчас, одарили меня опытом, которым я делюсь в своей практике тренера каждый день, а теперь и пишу о нем. Каждый человек в нашей жизни это учитель.
Я не помню, когда он ударил меня впервые. Правда, не помню. Даже первые полгода совместной жизни стали первым кругом ада: бесконечные угрозы спрыгнуть с крыши, вскрыть вены, утопиться или просто уйти от меня, первые унижения и оскорбления в мой адрес. В одном из своих припадков (иначе это назвать сложно) он бросил массивный деревянный стул в дедушкин сервант: потом я с его матерью долго выбирала стекла из ковра. В квартире дедушки (тогда их старенький дом ещё не был газифицирован) в те годы была обычная угольная печь. Мой бывший, сколько я его знала, жил компьютерным играми. В семейной жизни мы ругались из-за этого миллион раз. Однажды он, видимо, в очередной раз проиграв, сломал клавиатуру пополам и бросил её в огонь в печь. Компьютер, как и клавиатура, был мне подарен дедушкой. В то время он ещё не стоял в каждом доме Один раз мы шли вечером домой (он встречал меня с работы, к тому времени я работала кассиром в сетевом магазине бытовой техники), была зима память сохранила мой образ в длинной коричневой дублёнке. Мой муж (тогда еще гражданский) шёл справа и, замахнувшись правой рукой, ударил меня всей ладонью по лицу. Было скользко, и я упала назад. Очки я ношу с тринадцати лет, он разбил их прямо на мне. На правой скуле тогда остался синяк. Помню, как врала потом на работе, что поскользнулась, упала и ударилась сама. Если мне не изменяет память, причиной конфликта стала ревность (не в первый и не в последний раз). Ревность к кому-то из коллег. Он запрещал мне отвечать на телефонные звонки в нерабочее время, запрещал оставаться на корпоративы и собрания.
Тогда нам было по девятнадцать лет я старше на пять месяцев. Все его «концерты», вся его агрессия и проявление физического насилия были безосновательными и беспочвенными: возможно, в целях «профилактики», возможно, основываясь исключительно на своих домыслах. Основная его претензия ко мне, как я уже говорила, была ревность. Все мои доводы о том, что я воспитана не так, что для меня измена это недопустимое действие, что даже до него у меня никого не было это все для него было пустым звуком. За всю нашу семейную жизнь я ни разу не подала ни единого повода. Я боялась, когда со мной заговаривали мужчины. Я боялась им не нарочно понравиться. Я боялась его.