Да у нас сессии закончились, вот зайти поздороваться, вас поздравить, заулыбалась одна из подруг.
Наконец, Эмилия, обратила внимание на Юлю и остальных. И незамедлительно подошла ко всем тоже обняться и поздороваться.
Ну, раз такое дело, сейчас я своих в автобус посажу и к вам присоединюсь, а вы пока в кабинете моем чайник вскипятите. Надеюсь, не забыли уже, где я тот чудесный чай прячу? Они рассмеялись.
В ту же минуту у Елены Александровны зазвонил телефон. Юля подошла к окну. Вымытый светло-серый заказной автобус заворачивал прям на центральную аллею перед главный входом школы.
Отлично вам отдохнуть всем, может увидимся еще! на прощание еще раз обняла Юлю Эмилия.
Они с Катькой сели на предпоследние сидения. На крайние места решили бережно разместить куртки и остальные вещи, взятые с собой.
Не успели еще завести автобус, как в самый последний момент в салон забежал Андрей. Он уселся возле них, но по какой-то причине решил поехать один, сразу же свернув и уложил куртку с портфелем вместо подушки возле себя.
Кать, смотри. Мы еще не успели отъехать, а Андрюша наш уже успел заснуть. Наверное, не выспался, с улыбкой шепнула Юля Кате на ухо.
Учительница тоже вошла с ними, но ненадолго.
Так, все, поднимите глаза на меня. Сейчас начнется наша долгожданная поездка в лагерь «Луч». Просьба: пожалуйста, не вставайте во время дороги со своих мест и обязательно пристегнитесь. Я поеду со второй группой. Наш автобус придет только через час, поэтому вместо меня вас будет сопровождать ваш водитель Армен Ильич (мужчина, средних лет, странноватый, нерусской национальности, имеющий на лице карикатурные пышные черные усы).
Хорошей дороги! крикнула с улыбкой на прощание Елена Александровна и тут же поспешила обратно в школу в тепло.
***
Внутри автобус казался уже не таким большим. Раньше Юля с классом уже ездили на таких: то в театры, то на утренники. Салон весь в синей обивке; ряды по два сидения с маленькими подлокотниками и постоянно заедающими ремнями; узкий проход по центру салона, в который то ли по закону подлости, то ли по обычной тупости каждый пытается пролезть первым; полки для курток и мелких сумок над сидениями и много небольших окошек со шторками.
Усатый водитель вылез с кресла, набросил на себя утепленную жилетку и только после того как лично убедился, что все чемоданы были погружены в багажники правильно, дал газу.
***
Музыка заиграла в подсознании, гипнотизирующая и влекущая. За окном все было в движении. Куча машин, ехавшие по дорожному течению в никуда, попутно успевая друг друга обгонять и сигналить, глубоко веря, что проехать должен именно он. Бесконечные ларьки и магазины на каждом углу и люди, много людей. Даже в такой мороз и надвигающийся снегопад находились те, кому не сидится дома. У каждого своя дорога, свой путь, невзирая ни на какие условия. Город жил своей полной жизнью. Юля, не отрывая взгляд от окна, будто пытаясь что-то вспомнить, но не осознавая до конца, что именно, наконец нашла в своем бездонной сумочке, глянцевый кейс белоснежных наушников. В телефоне играла уже не первый раз прослушанная композиция. В ней было прекрасно все. Клавиши фортепиано, перебирающиеся рукой загадочного исполнителя, заставляли Юлю забыться, погрузиться в самые тайные уголки души. Это было поистине волшебно.
***
Через какое-то время Юлю стало клонить в привычный сон, проехав первую сотню километров (из трех сотен обещанных). Дальнейшую дорогу она помнила смутно, нескладно. Лес. Много берез, прям как зубочисток. Подобно окрасу зебры, они перекликались с черными стволами, образовывая густую чащу, повторяющиеся из раза в раз. Время от времени попадались редкие мелкие поселения домов и деревень, заснеженные поля и много снега, очень много снега. За окном в прямом смысле творилась настоящая снежная вьюга, поэтому автобус шел медленно, в буквальном смысле пробивая себе дорогу к пункту назначения, словно ледокол к торговому порту.
Глаза закрывались
***
Вдруг автобус немного тряхануло. Юля вскочила. В ее ушах по-прежнему играла музыка. Очередной хей-поп, но какая именно песня, спросонья она разобрать не могла.
За окном уже темнело. Взглянув на экран телефона и бегло осмотрев салон, Юля кинула наушники в карман джинсов.
Пс-с, Андрей. Доброе утро, она дернула его за руку. Ты наконец-то проснулся. Где ты был? Я тебе писала, почему не отвечал? уставилась на него Юля.
Доброе-доброе. Ночью не спал, мысли всякие в голову лезли, сама знаешь, он отвел взгляд на выключенный экран своего смартфона. Вот и досыпаю свое положенное время. Спасибо, что без меня еще не уехали. Он криво улыбнулся.
Да поспать нам всем нужно. Она скрестила руки и перевела глаза в начало салона, в сторону водителя, закрывшегося в своем закутке, но тут же вспомнила про окна.
За шторками царила тьма, манила своей загадочностью, будто умоляя на миг остановиться, отвлечься и наконец взглянуть туда в неизвестность, в самые дебри дремучего леса, протягивающего к дороге свои крючковатые лапы. Под колесами скрипело снежное покрывало, а сверху ветви сплетались, обрезая все от жалкого мерцания звезд.
Изредка пролетали одиноко стоящие фонари. Каждый из них светил тускло, на последнем издыхании, а каждый третий из случайных спутников не горел вовсе. Складывалось впечатление, что фонари даже не подозревали о существовании кого-то еще, кто так же, как и они сами, пытается выполнить свою задачу, свой долг.
Юля не могла оторвать взгляд от них. Ей искренне хотелось верить, что фонари тоже живые, что им одиноко, что они попросту, заблудились в своем маленьком мирке.
На повороте боковым зрением она заметила крохотные огоньки, будто кто-то с фонариками бегал в обманчивых сумерках засыпающего леса. Или просто кусты на ветру шевельнули заиндевелыми шпицами веток.
И вдруг мысль, чтобы вновь заснуть, пускай и до прибытия примерно оставалось чуть меньше часа, показалась ей весьма разумной и желанной.
Юля пресек ее попытку заснуть заново Андрей. Ты же не веришь в сверхъестественное, в высшие силы и прочую фигню?
Не-а, если только в Бога, наверное наклонилась в проход к нему Юля, стараясь случайно не разбудить Катю, которая, забавно посапывая, спала как убитая. А что спрашиваешь? Случилось чего?
Нет, нет. Просто думаю, мол, это я дурак, лыжи не едут, или насмотрелся чего Андрей подозрительно посмеялся, запрокинув голову на заднее сиденье.
А когда-то они отлично ладили. Но все прекрасное неизбежно конечно. От дружбы и симпатии остались лишь теплые воспоминания, в конце концов обрубив общение еще с начала этого лета. Но ради вежливости она сейчас все равно улыбнулась в ответ. Может он и вел себя раньше, как эгоист и придурок по отношению к ее чувствам. Пусть все еще оставался осадок, но Юля давно уже простила его. И за все прошлое она уже привыкла к тому, что Андрей иногда мог нести всякую чушь. Пусть и в большинстве случаев это было и правда смешно. По крайней мере, когда-то. Но делать шаг навстречу их примирению она принципиально не собиралась. Убеждала себя, что выше этого общения с ним.
«Он и утром не поздоровался, сейчас тоже сам не свой. Что с ним?»
Больше ни он, ни она разговор продолжить не стремились. Только Юля обрела желание расспросить его о том, где он пропадал все те две недели, которых его в школе не было, но тут же передумала.
«Не хочет со мной разговаривать, пусть, помолчим тогда вдвоем. Все равно для пустых разговоров с ним настроения у меня нет»
Андрей продолжал бурить окно взглядом, размышляя о чем-то действительно важном для него. А ей лишь оставалось додумывать за него, что тогда он имел в виду, когда послал ее на все три веселые буквы прям за день до первого сентября.