Так, точно, товарищ маршал. Но в партии меня не восстановили.
Почему? Ваш послужной список вызывает уважение. Впрочем, этому можно помочь. Я сам поручусь за вас, капитан.
Я вас не подведу, товарищ маршал!
Не сомневаюсь в этом, капитан.
Трегубов прибыл в Москву для оформления документов. Но здесь им заинтересовались органы безопасности. Он становится работником штаба и теперь по роду своей службы будет допущен ко многим секретам.
С ним подолгу беседовал следователь из НКГБ Резников. Трегубов уже думал, что его и здесь забракуют, но за него поручился маршал Новиков, и мнение маршала пересилило негативные рекомендации Резникова.
Он явился на новое место службы, и жизнь стала налаживаться. Трегубов за время отсидки в лагере и службы в штрафбате давно утратил веру, что он сможет вернуться к той жизни, что была у него до 1938 года. И вот чудо произошло. Он работник штаба и покровительство Новикова поможет ему вернуть партбилет и возможности для карьеры в армии после войны. Капитан даже волноваться перестал, но снова на пороге его кабинета появился следователь Резников.
Здравствуйте капитан.
Трегубов побледнел.
Товарищ Резников? Вы ко мне?
К вам, товарищ капитан. Но вам не стоит волноваться.
Визит представителя вашей организации для меня редко кончался чем-то хорошим.
Ну, зачем вы так, товарищ Трегубов? Мне поручено доставить вас в управление НКГБ СССР.
Как? Я арестован?
Разве я это сказал? Я прибыл сюда без конвоя. Нас ждет машина у подъезда. Это простая формальность.
Но что случилось, товарищ Резников?
Вам все объяснят на месте, товарищ Трегубов.
***
Трегубов был взволнован. Срочный вызов в НКГБ его совсем не обрадовал. Он хорошо знал, где сейчас находится его бывший начальник полковник Мальцев.
Трегубова в 1942 году, уже после того, как ему вернули офицерское звание, и он снова стал летчиком, долго допрашивали в особом отделе.
Молодой капитан госбезопасности специально прибыл из Москвы.
Вы хорошо были знакомы с бывшим полковником авиации Мальцевым? спросил тогда капитан.
Я служил под началом полковника Мальцева.
Бывшего полковника.
Я служил под началом бывшего полковника ВВС Мальцева в 1937-1938 годах.
И вы были арестованы по его делу?
Так точно, товарищ капитан госбезопасности. Но я
Капитан перебил Трегубова:
Я знаю о вашем мужестве, товарищ Трегубов. Вы искупили вину перед Родиной, судимость с вас снята. Сейчас разговор будет не о вас.
Но я не понимаю, товарищ капитан, я не видел Мальцева с 1938 года. Я не знаю, что с ним сейчас.
Он добровольно сдался врагу, товарищ Трегубов.
Сдался?
И в стане врага он стал автором вот этого труда.
Капитан госбезопасности положил перед Трегубовым брошюру с названием «Конвейер ГПУ».
И что это?
В этой книге содержится злостная клевета на советский строй и на советскую власть. Вы ведь не читали этого?
Нет. Я в первый раз это вижу.
Но возможно Мальцев делился с вами ранее своими планами, товарищ Трегубов?
Какими планами, товарищ капитан госбезопасности? Я был подчиненным полковника, простите, бывшего полковника Мальцева. Никаких задушевных бесед он со мной не вел.
Но у меня, капитан Трегубов, есть сведения, что отношения между вами и Мальцевым были довольно теплые.
Я не скрываю этого, товарищ капитан. Но мы не были друзьями. Только начальник и подчиненный. И я ни разу не слышал от бывшего полковника Мальцева антисоветских высказываний.
Сейчас ваш бывший начальник выступил с предложением создать группу из русских летчиков, которые станут воевать на стороне Гитлера.
Про это мне ничего неизвестно, товарищ капитан.
Ваше отношение к этому заявлению Мальцева?
Я кровью искупил свою вину перед Родиной, товарищ капитан.
Но тогда вы были рядовым в штрафном батальоне. А теперь вы снова офицер и летчик. Вам Родина снова доверила боевую машину. Вы летаете на ИЛ-2.
Так точно. Я летчик штурмовой авиации, товарищ капитан
Тогда Трегубова защитил его командир полковник авиации Гребень. Его еще несколько раз вызывали на допросы и на две недели отстранили от полетов. Но затем дело заглохло, и капитан госбезопасности уехал из расположения авиаполка.
И вот снова началось!
Конечно, они докопались до нюансов его непростой биографии. Хотя на арест это не было похоже.
***
В кабинет вошел мужчина в форме с генеральскими погонами. Трегубов поднялся.
Садитесь, Владимир Александрович. Не обращайте внимания на мои погоны. Я комиссар госбезопасности 3-го ранга Нольман Иван Артурович.
Трегубов сел, но слова Нольмана совсем не успокоили его.
Я сразу скажу вам о цели нашего с вами свидания, Владимир Александрович. Дабы снять все вопросы, которые у вас есть.
Я здесь из-за полковника Мальцева? спросил Трегубов.
Да. Но вовсе не потому, что вам не доверяют.
Как только я попал на должность в штаб авиации, я сразу попал в НКГБ. Сопоставить все не так и трудно.
Но вы здесь совсем не из-за того, что попали в штаб, Владимир Александрович. Вы здесь из-за того, что знаете Мальцева лично, и он знает вас. Потому вы нам нужны.
Но я не видел Мальцева с 1938 года и никаких связей с ним не поддерживал.
Верю. Но вопрос не в этом. Мне как раз и нужно, чтобы вы вышли с ним на контакт.
Я? Но каким образом?
Вы отправитесь на ту сторону.
Я? еще больше удивился Мальцев. Но я не разведчик.
Разведчиков рядом с вами будет достаточно, Владимир Александрович. Мне нужен человек, который легко установит с Мальцевым контакт. А вы были с ним если не дружны, то знаете его хорошо. И придумывать вам легенду нет смысла. Все ваше настоящее.
И как мне объяснить ему, что
Вы жертва НКВД, как и он. Вы были арестованы и осуждены по 58-й статье. Вы сидели в лагере. Затем вернулись в армию и воевали. Все это ваше настоящее. Затем были арестованы СМЕРШ и смогли бежать. Этот эпизод мы вам обеспечим. А Мальцев как раз набирает летчиков в свой Восточный полк. Вот и напроситесь к старому другу.
Но я комиссован и больше не могу летать, товарищ Нольман.
Неужели он вам не найдет места на земле, Владимир Александрович? Но мне нужно ваше принципиальное согласие на участие в секретной операции НКГБ.
А в чем состоит эта операция? Я могу узнать?
Мальцева приказано похитить и доставить в Москву. Это приказ с самого верха! Приказ товарища Сталина!
Я вас понял, товарищ генерал.
И вы готовы?
Я готов, ответил Трегубов.
Вот и отлично, Владимир Александрович. Подготовку начнем сегодня же.
Могу я заехать домой?
Нет. Зачем? Насколько я знаю вы живете один и прощаться вам не с кем. Или это не так?
Так, товарищ комиссар. Я проживаю один. Родственников в Москве у меня нет.
А ваша жена? спросил Нольман.
Бывшая жена, товарищ комиссар. Она отказалась от меня в 1938 году. И ныне она снова замужем.
И она в Москве?
Да. Она живет в Москве с новым мужем. Он ответственный работник ГКО.
Вы пытались с ней встретиться?
Я, собственно, хотел увидеть свою дочь.
И она не дала вам этого сделать?
Нет, признался Трегубов. Я встретил её во дворе дома. И она сказала мне, чтобы я не портил ей жизнь. Сказала, что дочь зовет отцом другого человека. И я лишний в их новой жизни.
И вы согласились с ней?
Да.
Отныне вы будете проживать до вашей заброски на территории спецшколы, куда вас скоро доставят. Там вы станете проходить подготовку, и никаких контактов с внешним миром у вас не будет.
Но мое начальство в штабе авиации.
Этот вопрос будет улажен. Можете, не беспокоится, Владимир Александрович.
А что я должен сделать, кроме того что встречусь с Мальцевым, товарищ Нольман?
Задача группы, в которую вы войдете, привезти его в Москву.
Сам он по доброй воле сюда не поедет.
Но это не ваши сложности, товарищ Трегубов. Этим займутся профессионалы. Ваша задача обеспечить группу полной информацией по Мальцеву и его отряду, который он там формирует. А для этого вам нужно сблизится с ним.