Готовиться к полету с Одинцовым Рае было сложно. Он ее постоянно подгонял и пенял на ошибки. Конечно сам-то военный летчик, проблем с техникой у него не возникало. Устройство корабля он выучил, кажется, за одну ночь, а она до сих пор иногда путала некоторые кнопки.
Ты оставишь нас на орбите, отчитывал ее Вэн после очередной ошибки на тренажере. Сначала тумблер «А» в положение «Отключен», потом запускаешь «Цикл».
Да без тебя знаю, огрызалась она в ответ. За собой лучше следи. Вон вчера опять на тройку сдал центрифугу. Координация-то слабая.
Все в порядке с координацией, нахмурился он. Я их проверял.
Специально заваливаешь тренировки? расширила Рая глаза от удивления. Но зачем? Тебя же отстранят от полета!
Вот и посмотрим, неопределенно ответил Вэн, но дальше разговор продолжать не стал.
Как назло, их заставляли много времени проводить вместе. Они должны были есть за одним столом, вместе совершать пробежки, ходить в спортзал, бассейн (спасибо, что хоть раздевалки у них были отдельные). Кроме того ежедневные занятия по техническому устройству корабля, работа на симуляторе и обязательный час у психолога. И все это вдвоем, практически неразлучно. Они возненавидели друга друга пуще врагов.
Раиса злилась на него, да и на себя тоже. Хороший контакт и доверительные отношения с напарником важнейшая вещь в космосе, как постоянно внушал им психолог на отработке эмоциональной совместимости. С контактом и совместимостью пока получалось не очень.
Когда на одной из тренировок во время бега по движущейся дорожке она оступилась и подвернула ногу, Вэн помог ей допрыгать до скамейки, потом снял кеду с ее пострадавшей ноги и стал проверять, может ли она двигать стопой. Рая отметила про себя, какие у него теплые и приятные руки. Впервые между ними возникло что-то вроде хрупкого доверия. Рае хотелось закрепить результат, и она как можно приветливее улыбнулась, глядя ему прямо в глаза. Но Вэн тут же все испортил.
Чего смеешься? спросил он, Считаешь, здесь шуточками занимаются?
Просто улыбнулась, нельзя что ли? Ты совсем никогда не улыбаешься?
Он метнул на нее гневный взгляд. Потом резко дернул ее ногу на себя, так что Рая даже ойкнула от боли.
Вставай и продолжай работать.
И даже не подал ей руки, чтобы помочь подняться на ноги. Невоспитанный хам. Рая решила свести общение с Вэном к минимуму. Раз уж его выбрали ей в напарники, то придется терпеть. Но, по крайней мере, она не собиралась делать вид, что все хорошо. Не хочет нормально общаться его дело. Ей он тоже неинтересен.
Но сегодня случилось неожиданное. Началось с того, что за завтраком к их скучающей паре внезапно подсел полковник Хаскин еще один неприятный, но совсем иначе, субъект. Этот Хаскин занимался в Центре подготовки непонятно чем, никаких видимых обязанностей не имел, но постоянно крутился где-то поблизости и везде совал свой любопытный нос. В отличие от Одинцова полковник со всеми держался любезно, говорил всегда на полтона ниже, голосом мягким, словно пуховое одеяло. Он любил пересечься с человеком глазами и долго смотреть как змея, не отводя взгляда, а потом, когда его собеседник не выдерживал этих змеиных переглядок и стушевывался, Хаскин ему очень по-доброму улыбался и ободряюще похлопывал по плечу. Рае становилось от такого не по себе. Если ершистый Вэн хоть и бесил ее своими манерами и грубостью, но с ним все было просто и без скрытых смыслов, то в присутствии Хаскина, несмотря на всю его гладкость и обходительность, она чувствовала себя холодно и неуютно. Лишь только ради приличия Рая при встречах с ним была вежлива и поддерживала разговор. В отличие от Вэна: тот Хаскина подчеркнуто игнорировал, вообще не обращая на него внимание, словно это не живой человек, а радиоприемник или телевизор.
В этот раз Хаскин неслышно приземлился на свободное место за столом рядом с Раей и ей пришлось аккуратно отодвинуться влево, чтобы не касаться его бедром.
Приятного аппетита, как обычно негромко произнес полковник, Прекрасный сегодня завтрак. М-м-м! Яичница с беконом и французским сыром легко и очень питательно. То что нужно перед насыщенным трудовым днем. Вы сегодня прекрасно выглядите, товарищи. Иван как всегда бодр и подтянут. А вы, Раиса, очаровательны.
Хаскин замолчал, ожидая что кто-то среагирует на приветствие. Непрошибаемый Вэн с каменным лицом пил компот и разглядывал огромную мозаику на стене столовой. Рая, давясь бутербродом, изобразила благодарность за назойливый комплимент и что-то промычала набитым ртом. Она постаралась поскорее запихнуть в себя следующий кусок, чтобы не быть обязанной вести беседу. Возможно, если ему не отвечать он уйдет.
Все благодаря тому, что продуктовое обеспечение Звездного городка осуществляется по первой категории, продолжал полковник, Недавно были попытки срезать паек у административно-хозяйственного персонала, но товарищ Теккин, при моем скромном участии, смог отстоять вопрос в Минфине. И это правильно. Люди прокладывают дорогу в космос, не важно на какой должности, и они все имеют право на качественное питание.
Зато других можно морить голодом, Вэн кажется впервые заметил существование Хаскина в своей вселенной.
Простите замялся Хаскин, Я не совсем понимаю, Иван
Все ты понимаешь, отрезал Вэн, Забастовка рабочих в Кузнецке месяц назад. Им подняли нормативы и срезали премии. Волнения шахтеров в Воркуте. Голодные обмороки людей в очередях за хлебом на Урале
В выражении глаз Хаскина на мгновение промелькнуло что-то похожее на злость, но он моментально вернул лицу свою обычную маску симпатии и участия.
Я понятия не имею о чем вы говорите, без тени смущения ответил полковник, Наверняка это всего лишь слухи. За ними нет фактов. А что есть? Есть люди, которые, к сожалению, не любят нашу Родину, хотя и пользуются всеми благами, что предоставляет им советская власть. Такие готовы за подачки наших врагов на Западе распускать самые лживые наветы.
У него в комитете специальные папочки заводятся, Одинцов снова вычеркнул Хаскина из списка для общения и обращался к Рае, будто полковник и не сидел за одним столом с ними, Красного цвета для благонадежных, желтый для подозрительных, черный Вэн на секунду перевел взгляд обратно на полковника, Для меня же черный, да?
Вы слишком много болтаете, Одинцов, в голосе Хаскина куда-то исчезла вся мягкость, он стал властным, холодным и впервые совпал с ощущением, которое с самого начала вызывал в Рае, Слишком много для человека с вашим прошлым.
Вэн выпрямил спину и сразу стал выше Хаскина почти на голову.
А ты знаешь, мне плевать, спокойно сказал Вэн и скрестил руки на груди, Можешь записывать что угодно, доносы строчить куда угодно. Я всю вашу партию, всех ее прихлебателей и твой вонючий комитет видел знаешь где?
Хаскин задержал на Вэне свой уже известный Рае взгляд ядовитой змеи, но внезапно встретил отпор на побывавшего в переделках летчика-испытателя какие-то детские гляделки не производили должного эффекта. Подождав минуту, Хаскин сморгнул, повел бровями, ухмыльнулся.
Ну что ж, со вздохом заметил он, есть и такие, что не способны оценить все преимущества социалистического общества. Иногда это наследственное
Вэн рывком поднялся. Смачный звук оплеухи прозвучал в столовой ясно и отчетливо. Хаскину повезло что это была именно оплеуха, так как если бы Вэн ударил кулаком, то голова полковника рисковала просто оторваться от шеи. Все трое мигом оказались в центре внимания двух десятков пар глаз. Хаскин сидел не шевелясь, кажется не веря в то, что произошло. Ухо пострадавшего пылало как алый кумач на первомайской демонстрации.