Часть 1. Осень 2004
Разговор отца с сыном
А в это время в поместье Спенсермэнов после поездки Келвина в Россию отец Келвина-Джоша ругал сына:
У него рука не поднимется убить генеральского! Как же так! Так ты меня на весь мир опозорил!
Ты же мне сам говорил, в чужой стране не убивать генеральских? Все сложно, и надо все подписать!
И не дай Бог ты его убьешь! Не дай Бог!.. Да мне стыдно за тебя! Мне за тебя стыдно! Как это ты не хочешь генеральских выродков мочить? Как это ты сам разрешал себя подстрелить, чтобы не дай Бог не попасть в генеральского Да мне за тебя уже черную метку поставили! Выродок ты, и мать тебя не от меня родила, а от того врача, с которым мне изменяла Ну не мой ты! Не можешь ты быть моим Как это мой? Ты проверь ДНК-тест, мой сын не может отказаться стрелять в генеральских Только та девочка и может Анна, по-моему! и отец слег с холодным компрессом на лбу
И своим потом отец говорил: Его в перестрелки не берем! Он в генеральских даже не целится и стрелять в них отказывается
А потом оправдывался:
Ну не может он генеральских убивать! Ну не может он! А друг его детства, единственный друг, генеральским оказался, полицейским И не смог он убить его взял и не мог опустил пистолет такой вот он у меня За друзей
И снова сыну говорил: Мы за порядок, мой мальчик Лучше бы ты от того врача был Хоть не так стыдно перед своими Позор! Ты мой позор! Наградил Бог дурачком! Это про тебя, Келвин. Мне стыдно за тебя! Мне почему-то всегда за тебя стыдно! Ты ни в одного полицейского попасть не можешь, ты хоть в меня попадешь?.. Сам под пули поставляется! Чтобы ему бок подстрелили! Это надо же! На весь мир ты меня опозорил!..
Умный американец Мэтт
Летом в американский центр приехал новый американец Мэтт. Он вел тренинги, как эффективно проходить интервью, и мне показался очень харизматичным, раздал нам свои распечатки с основными правилами интервьюирования С новым американцем мы провели три дня тренинга Я в него, конечно, же тут же влюбилась, как и все девушки, кто его видел и сидел на тренинге Мэтт был среднего роста, «бочковидного типа», с кругленьким животиком на ножках, темноволосый, коротко подстриженный, с ежиком, небольшой щетиной, с плоским круглым лицом, в очках в металлической оправе с минусом, примерно минус три У него были выцветшие голубые глаза, курносый нос и средний рот, и он был очень умным По крайней мере таким казался. Он сказал, что ему двадцать шесть.
В первый день он нам рассказывал правила прохождения интервью и говорил, что он получил все работы, на которых когда-либо подавал резюме. Много ли было у него в его годы работ? В тренинге участвовало не много человек только семь Мэтт был очень харизматичен, говорил эмоционально и воодушевляющее!
Мэтт говорил быстро. Нам, не носителям языка, все свои лекции он дал в распечатках, чтобы мы могли следить по тексту, переводить и подписывать сверху новые слова карандашиком.
Потом Мэтт нам дал домашнее задание составить свое резюме, как будто мы ищем работу, описать свои сильные и слабые стороны.
Пока мы ждали в коридоре в первый день, мимо пробегал Саша-наркодилер, который был Машей Бонтюк, его тоже сделал «мальчиком» его профессор. Посмотрели на Мэтта и Сашу-Машу вдвоем Маше Бонтюк, говорили, растворили «вешалку», чтобы ее плечи по ширине были как у Маши-Саши. «Он» учился на моем факультете информатики в параллельной группе, но после первого курса перевелся на эконом. Я знала лично и общалась и с Машей Бонтюк, и с ее мужским клоном
Дома мы должны были написать свое резюме для приема на работу, принести ему и на следующий день пройти с ним собеседование, как с работодателем, рассказать о себе. Мы должны были пройти с ним интервью, описать свои сильные и слабые стороны. Надо было готовиться к его заковыристым вопросам. Мэтт так отличался от веселых и «глупеньких», на мой взгляд, наших летних американцев, которые уже уехали, был таким серьезным и умным Он был в стиле топ менеджеров крупных фирм, как я тогда их себе представляла.
Мэтт спрашивал меня на интервью на следующий день: Кем вы видите себя через пять лет?
Ну, через пять лет я думаю закончить вуз. Надеюсь, и буду работать экономистом, я думаю До этого я вообще не задумывалась, где и кем я буду работать через пять лет.
Какой ваш уровень владения языка? спросил он у меня, к этому моменту я уже перепутала пару слов и еще несколько не знала.
Upper-intermediate, выше среднего.
Upper-intermediate? он даже рассмеялся. I think its intermediate
1
Его вердикт моего английского я запомнила на всю жизнь
На какую работу вы хотите подавать?
На работу экономиста в крупной иностранной компании.
Зрите в корень он говорил, что сильный оракл открыл ему будущее, Вы будете работать аналитиком в табачной фирме И зажжете там «утреннюю звезду»
Если бы я еще понимала, о чем он Я говорила словами Виолетты Генриховны, что надо быть специалистом со знанием языка
Зажечь звезду сделать значимое открытие, утреннюю звезду поставить рекорд по возрасту, быть самым молодым специалистом, который разрешит какую-либо задачу и справится, в моем случае, с производственной проблемой.
Я рассказала ему о своем будущем образовании, как будто я его уже получила, своих сильных и слабых сторонах из его распечатки.
Going well
2
В его распечатке по подготовке к интервью было сказано, что все свои слабые стороны надо в итоге представить как сильные.
Мне подходила следующая слабая сторона:
I used to be doing everything in the last moment, so I work well under pressure
3
Мое интервьюирование прошло на ура, спокойно и равнодушно, я сказала ему все свои заученные фразы, где я хотела бы работать, описала придуманную работу, все свои плюсы и минусы. Ничего особенного Он, наверняка, ждал от меня большего Но большего я придумать не могла Думаю, он был немного разочарован И показал мне это Но я все равно больше ничего не придумала И не переживала из-за его недовольства совсем
Но от Мэтта я была в восторге
На тренинге также была одна девушка Аня, похожая на адыгейку, но русская, белокожая, закончившая первый курс геофака, c длинными черными крашеными волосами ниже ягодиц, длинным узким лицом, у нее был тонкий хвостик и черные тонкие сапоги-чулки на высокой ровной платформе, хотя было лето. Она плохо говорила по-английски.
Пока мы ждали в коридоре, в комнате напротив Мэтт проводил переговоры, и Аня бросила на гостя Мэтта, лысого, высокого, в строгом костюме, прослушку, пылинку и сделала аудиозапись их разговора как он передал Мэтту квадратный черный высокий ящичек с новым глушителем сигнализации, последним достижением техники для угонов очень дорогих авто, который сделал сын нашей преподавательницы, лаборант компьютерного класса Гена.
Мы в коридоре у стены пытались прослушать, что они говорили друг другу в комнате, Аня смотрела на небольшой монитор, как у игрового тетриса, на котором плыли отдельные черные стрелы речи, как на компьютерных проигрывателях звуковых файлов, делали запись их разговора. В искаженной речи мы пытались уловить отельные слова. Аня говорила просто и спокойно
Все сделка проведена! Мэтт передал ему пять тысяч долларов за этот ящик!
Потом лысый мужчина в костюме вышел из комнаты, отряхивая голову, пытаясь скинуть пылинку с прослушкой.
Пять тысяч? Только пять тысяч? весело крикнула ему Аня.
Он усмехнулся. Пылинка упала, и адыгейка бросилась ее искать на полу. Нашла. Мне тут же в лицо прыснули препарат «забвения», и я как всегда все забыла Аня достала калькулятор и стала умножать пять тысяч на курс доллара.
Двести двадцать тысяч! И только?