Помогите найти детей!
Список детей, разыскиваемых родственниками, госучреждениями и организациями
1. Адамович Юзеф Генрих., 14 лет, Виленская губерния, потерялся в городе Смоленске
2. Альховские: Иван, Прасковья, Елизавета, Иван, Самарская губерния
3. Абеселевич Легат, Самарская губерния
4. Баянов Петр, 13 лет, Самарская губерния
5. Берестенкова Лидия, 13 лет, Херсонский уезд
6. Бутчины: Иван, 10 лет, Наталия, 9 лет, Нежин
7. Блиновы: Павел, 9 лет, Анна, 13 лет, Самарская губерния
8. Болтов Семён, 10 лет, Конотопский округ
9. Ватаманов Викт. Павл., Самарская губерния
10. Вахтеров Ефим, 12 лет, Самарская губерния
11. Германовы: Александр, Иван, Андр., Самарская губерния
12. Горелова Пелагея, 15 лет, Конотопский округ
13. Губанова Евгения, 10 лет, Самарская губерния
14. Духно Александр Павл., 5 лет, потерялся в Москве, родом из Самарской губернии
15. Журавлева Анаст. Кирил., Самарская губерния
16. Зайцевы: Егор, 10 лет, Алексан., 12 лет, Пугачевский уезд Самарской губернии
17. Зубахин Ив. Ант., 15 лет, Донбасс
18. Исаенко Александр, Иван Андр., Самарская губерния
19. Козлитинов Далмат Лукич, 15 лет, Владикавказ. Ушел из дому в 1921 г.
20. Крайнова Мария, 5 лет, Саратовская губерния
21. Калугин Мих. Петр., 13 лет, пропал в Харькове около 3 месяцев назад
22. Кириллины: Егор, 13 лет и Дмитрий, 12 лет, Самарская губерния
23. Лисецкие: Теофил 16 лет [и еще один ребенок, без имени], 14 лет, пропали в Ковеле в 1915 г.
24. Леонтьевы: Александр, 11 лет, Васил., 9 лет, Матвеевка, Бугуруслан
25. Люшина Евдокия, 16 лет, Самарская губерния
26. Леонтьевы-Львовы: Анна, 14 лет, Мария, 13 лет, Павловка, Самарская губерния
27. Лапаев Павел Максим., 9 лет, Самарская губерния
28. Лаухина Екат. Сем., Самарская губерния
29. Мошко: Антонина, 12 лет, Анна, 11 лет, Тимофеевка, Крым. В 1921 г. потерялись на вокзале в Харькове
30. Мельниковы: Виктор, 14 лет, Антонина, 16 лет, Павловка, Тульская губерния, пропали в Сочи в 1922 г.
31. Митрофанов Ив. Сем., 16 лет, Самарская губерния
32. Мазепов-Батков Мих. Сем., 14 лет, Самарская губерния
33. Мартынов Иван Петрович, 11 лет, Самарская губерния
34. Мамунякова Анисья, Самарская губерния
35. Масленнековы: Александр и Василий, Самарская губерния
36. Маркина-Кучкакова Натал. Ефрем., 11 лет, Пугачевский уезд
37. Навацкие: Стефан и Фаддей Андр. Потерялись в 1921 г. на границе
38. Нестеренко Иван Егоров., 14 лет, Донбасс
39. Навашин Михаил, 610 лет, Самара
40. Нафиков Закия, 11 лет, Башкирия
41. Патрикеевы: Прокофий, 11 лет, Мих., 7 лет, Самарская губерния
42. Павловы: Николай, 14 лет, Василий, 13 лет, Люся, 7 лет, Харьковская губерния
Как могли власти, специальные комиссии по борьбе с беспризорностью, найти детей, полагаясь на такие общие данные? Дети часто знали свое имя, но не фамилию или назывались вымышленным именем, чтобы их не нашли и не отправили обратно в семью. Кроме того, нередко власти записывали ребенка под фамилией, связанной с местом, где его нашли. Например, беспризорный мог быть записан как Борис Казанский, потому что его нашли на Казанском вокзале в Москве. Все, кто изучал беспризорность в 1920-е годы, предостерегали, что нельзя полагаться на приводимую ими статистику именно из-за недостоверности анкетных данных[35].
У Ильи Эренбурга есть роман «В Проточном переулке», написанный осенью 1926 года, где он называет беспризорных «ничьими» или, точнее, «кукушкиными детьми», оставленными родителями в другом «гнезде» в надежде, что кто-то позаботится о них, как это делает кукушка, когда откладывает яйца. Эренбург какое-то время жил в московском переулке, вынесенном в заглавие романа; в основу повествования положены личные впечатления писателя:
Не знаю почему, Проточный переулок тогда был облюбован ворами, мелкими спекулянтами, рыночными торговцами. В ночлежке «Ивановка» собиралось жулье. В домишках, розовых, абрикосовых, шоколадных, с вывесками частников, с выдранными звонками, с фикусами и поножовщиной, шла душная, звериная жизнь последних лет нэпа. Торговали все и всем, ругались, молились, хлестали водку и, мертвецки пьяные, валялись как трупы в подворотнях. Дворы были загажены. В подвалах ютились беспризорные. Милиционеры и агенты угрозыска заглядывали в переулок с опаской[36].
В центре Москвы, недалеко от Арбата, в подвале дома под номером десять в Проточном переулке находят приют четверо беспризорных: Журавка (он же атаман), Чуб, Хлепин и Кирюша. На двух верхних этажах в коммунальных квартирах живут разные типажи бакалейщик, скрипач, бывшая баронесса, живут среди грез, коварства, интриг и супружеских измен. Но проблема только в них, в проклятых беспризорниках: они украли окорок у бакалейщика, и тот решает наглухо закрыть выход из подвала, замуровать детей заживо (в основу романа лег реальный случай, описанный в газетах).
Петька, маленький сын баронессы, предупреждает детей. Те убегают из переулка, садятся на поезд, идущий на юг. С беспризорными убегает и Петька. В пути они видят людей, непохожих не тех, что жили в Проточном переулке: почтенные граждане едут в уютных вагонах, пьют чай с пирожными, читают книги и обмениваются любезностями, предвкушая отдых на южных курортах. Но когда на остановке дети осмеливаются попросить копеечку, за ними гонятся, их избивают, а Кирюша умирает от побоев («Били его вкусно, как только что перед этим попивали чай»). Нигде нет спасения беспризорным. Милые и интеллигентные пассажиры поезда относятся к беспризорным так же, как самодовольный бакалейщик в Проточном переулке: «Единственный выход для государства это истребить всех» такую фразу можно найти в парижском издании книги, но ее убрали, как и несколько фрагментов романа, из более поздних изданий, опубликованных в Риге и Москве[37].
Анатолий Васильевич Луначарский, первый нарком просвещения РСФСР с 1917 по 1929 год, выступал за гуманный подход. В своей речи 8 февраля 1925 года по случаю выставки «Революция, жизнь и труд» в Москве он говорил о картинах Федора Богородского из цикла «Беспризорные»:
Упомяну сейчас только одну фамилию, которую я до сих пор не слышал, художника, которого я не знаю, но работы которого меня порадовали. Он обещает много, принимая во внимание его молодость. Я говорю о картинах, изображающих беспризорных детей и принадлежащих молодому художнику Богородскому. Это превосходные вещи. Мне кажется, что они крепко сработаны. А между тем это очень молодой мастер, вернее, даже не мастер, а подмастерье. Самое же лучшее то, что здесь мы в самом деле видим перед глазами действительность, настоящий опыт художественного социально-психологического анализа. Это вздор, когда начинают говорить, что художник не должен быть психологом. Художник-психолог вовсе не уходит от материализма. Ведь живописец не может рыться в так называемой «душе» человеческой. Что на самом деле он дает? Он дает внешность, наружность. Он дает чистую материю, то, что относится к тому «поведению», которое изучает как раз наша новая научная психология. Мы должны знать человека. Это основной материал для нас. Мы должны стремиться к тончайшему познанию человека через его внешние проявления. Человеческое чувство, настроение очень трудно учесть непосредственно, но то, как оно отражается в физиономии, в позе, в самой конструкции всего внешнего облика, имеет огромное показательное значение. И вот суметь чисто зрелищными путями представить нам какой-нибудь социальный тип, чтобы перед вами как будто распахнулись двери, и вы сразу осознали, сразу увидели, как переплетались социальные пути, соединялись линии, создавались условия, чтобы дать именно такой тип, это и есть высокое искусство. Для этого нужно суметь выбрать объект. Вот когда мы смотрим на эту серию лиц беспризорных детей Богородского, мы как будто видим самое нутро тех, которые сейчас растут волчатами. В будущем они, быть может, испытав все эти неласковые прикосновения судьбы, по-разному выйдут на разную дорогу. Одни выкуют необычайно острый ум, гибкость, хладнокровие, самостоятельность и волю, другие окажутся отщепенцами, антисоциальным элементом, а третьих скосит судьба, сделав жертвами туберкулеза, идиотизма и т. д. И молодой Богородский умеет показать нам все это. Его прекрасные этюды нужно издать как иллюстрации к хорошему трактату о том, что из себя представляет такое социальное явление, как детская беспризорность[38].