Послушай, Анна. Ты серьезно не понимаешь, что то, чем мы занимаемся, это лучший вариант развития для человечества?
Алан, не игнорируй тот факт, что ты безумно влюблен в свою работу. Объективность твоих суждений сомнительна. Ты же знаешь, как это происходит с людьми.
Он замолчал, опустил взгляд на руку и трижды выгнул пальцы в обратную сторону от ладони. Это была странная привычка Алана, он всегда так делал, когда у него начинался серьезный мыслительный процесс. После паузы он ответил.
Ну, тут все достаточно просто. Все люди хотят жить. Из поколения в поколение люди, у которых есть деньги, будут искать способы продления жизни. По-другому быть не может. Есть только три варианта. Матрица, клонирование или механическое тело. Мозг может жить 300500 лет, тело 100 лет, и то при идеальном обращении и хорошей генетике.
Первый вариант Матрица. Когда старение дает о себе знать, человек не дожидается своего распада, а подключается к Матрице. Тело в криогенном сне с сохранением функций мозга, который подключен к программе, симулятору жизни. Ввести десинхронизацию времени Матрицы и реального мира за счет увеличения нагрузки на мозг. Можно выжать всю 1000 в Матрице или пару сотен в реальном мире. Только не нравится мне такой вариант. Знаешь почему?
Почему? Боишься, что ощущения будут не те или программа не потянет объемного мира?
Нет. Ощущения не принципиально. А глубина мира зависит от Архитектора. Просто выключат Матрицу рано или поздно, и все, кто к ней будут подключены, умрут.
Ты серьезно считаешь, что кто-то стал бы разрабатывать Матрицу в течение лет ста, чтобы потом ее просто выключить, не обращая внимания на людей, которые в ней?
Да. Маньяк всегда найдется. В любом обществе и в любое время.
Одному маньяку с таким не справится.
Ладно. Давай не будем спорить. Лучше про второй вариант клонирование. Чтобы жить долго, людям нужны новые органы и омолаживающие стволовые клетки. Так с современной медициной можно выжать прибавку в 50100 лет жизни. Считай, удвоить срок. Омолаживающие клетки делают из эмбрионов, а для органов нужны взрослые клоны. Эмбрионов можно сколько угодно наделать, их растить недолго, а вот с органами сложнее. Тут нужны именно клоны, чтобы тело принимало новые органы в ста процентах случаев. И они должны быть взрослыми. А это значит 18 лет, чтобы вырастить клона. Только вот скажи, если инвестировать, чтобы тебе 18 лет растили клона, то, наверно, он должен быть качественным. А это значит, что тут нужен нормально работающий мозг, чтобы тело развивалось как надо, никаких наркотиков и химикатов. То есть полноценный человек. Только полноценный человек может быть качественным клоном и донором. Даже если индустрия начнется с каких-то недочеловеков, без развитого мозга, она все равно придет неизбежно к тому, что клон, которого отправят на убой для органов, будет полноценным человеком. Итого получается, что, если человечество выберет клонирование, это закончится тем, что будут плантации людей для расчленения. Ну знаешь, как свинофермы. Только эти вот «свиньи», вероятно, будут лучше, чем люди, для которых их растили. Да и вообще представь картину: чтобы жить долго и счастливо, тебе надо убить себя. Какой-то сбой в логической цепочке жизни. Ну и теперь третий вариант механическое тело. Наш вариант. Главный плюс заключается в том, что никого убивать не надо, выращивать, расчленять, погружать в криогенный сон. Не нужно создавать отдельного программного мира, можно жить в реальном. Безусловно, механизация самого мозга это далекое будущее, которое вызывает много вопросов. Сейчас необходимо заняться тем, что легче, тело. Сначала конечности это самое простое, потом глаза, уши, нос. Затем этап сложнее полностью бионические органы. Если человечество научится делать органы и стыковать их с нервной системой, то продолжительность жизни будет 500 лет. Дальше останется механизировать мозг, вместе с этим придет бесконечность.
Алан, люди так не смогут жить.
Почему?
Это ты видишь, что люди хотят жить. А я вижу, что они хотят умереть.
Да ладно, Анна. Все хотят жить.
Допустим. Хорошо, пусть ты прав. Но вопрос: как жить? Ты сам знаешь, что неизбежно с механизацией тела приходит ослабление ощущений обоняния, осязания, вкусовых рецепторов, понижается качество слуха, качество зрения, и минимизация сексуального удовольствия. Ты думаешь в мире найдется много людей, для которых жизнь это нечто большое, чем ощущения?
Ну не может же быть все так безнадежно. Мы же всетаки люди, а не животные.
Чем люди будут заниматься, если у них будут механические тела без ощущений и жить они будут по 500 лет?
Чем-нибудь полезным. Может, убивать друг друга за ресурсы наконец перестанут. Прекратят насиловать и грабить.
А мне кажется, они сойдут с ума. Сознание не выдержит изменений.
Ладно, любимая. Хватит о плохом думать, давай я тебя лучше обниму. Пока у нас с тобой осязание в норме, не стоит упускать возможности.
Алан разбудил во мне желание говорить, высказывать свои мысли, обсуждать, делиться моим миром с ним. Этим странным зеркальным миром в моей голове. Он видел его, он тоже жил в нем, как и я. Теперь зеркало отражало не только то, с чем соприкасалась я, но и то, с чем соприкасался он. Ему тоже нравилось строить проекции и перематывать время, делать прогнозы, искать ответы. Тогда я поняла, что мое зеркало может вместить очень много информации.
Пока я увлеченно разрабатывала детали, он нашел, по его мнению, самый главный пробел:
Анна, а ты-то где?
Я?
Ну да. Со мной все понятно в твоем мире. Образ ясный.
А ты-то где?
Я там тоже есть.
А где? Сидишь в углу и наблюдаешь? Почему в твоем мире до тебя нет никому дела?
А почему они должны обращать на меня внимание? Я никому не мешаю и ничем не выделяюсь. Кому нужна Анна, кроме тебя, Алан?
Так не пойдет. Вот поэтому ты ни с кем не разговариваешь, кроме меня, в реальной жизни. Все думают, что ты немая, и не пытаются даже с тобой общаться.
Алан, ты же помнишь, я рассказывала тебе про Трейси.
Я не смогу выдержать еще нескольких Трейси в своей жизни.
Не все люди Трейси.
Это ты так думаешь, потому что ты Алан. И ты не Трейси.
Пока я рядом, никакие Трейси к тебе не подберутся. Нужно попробовать, Анна. Начни общаться с людьми в своем мире. Кто знает, может ты захочешь с ними поговорить и в реальном мире после этого? Ты попробуешь в зеркале, посмотришь, как они реагируют, протестируешь. Если все в порядке, может, с кем-нибудь заговоришь в реальной жизни.
Они не захотят со мной говорить.
А почему ты так думаешь?
Да кому я нужна, Алан?
Ты бесценная. Самая хорошая в мире девочка. Только дурак этого не поймет.
Да ладно тебе, Алан! Кто тебе поверит и твоим словам? сказала я, улыбнулась и принялась обнимать его за плечи, уткнувшись носом в его рубашку.
Да ты просто струсила. Признавайся давай! Боишься?
А вот и неправда. Я смелая.
Да кто тебе поверит?
Ты! Ты мне поверишь.
Не поверю, пока не докажешь. Попробуй общаться, AnNa.
Он меня убедил. То, что он рядом, придавало мне уверенности. Следуя его рекомендации, шаг за шагом, используя зеркало, я открывалась. Начала говорить с коллегами отрывистыми фразами, выдавливая их из себя с усилиями. Выглядело это странно. Помню наш с ним разговор, который изменил для меня многое.
Анна, послушай, ты уже прошла большой путь. Но впереди путь еще длинней. Я знаю, ты не доверяешь людям, боишься, что тобой будут пользоваться, что будут оскорблять, унижать, подавлять, мешать, приставать. С твоей феноменальной памятью, ты помнишь каждый удар, каждый подвох. И статистика говорит тебе, что намного безопаснее и надежней избегать контакта с окружающими тебя людьми. И пусть ты не жалуешься, но я вижу сам всю твою боль и растерянность, когда, прилагая неимоверные усилия над собой, ты находишь в глазах человека, с которым заговорила, Трейси. Порой мне хочется найти эту женщину втайне от тебя и как следует отругать ее так, чтобы мало не показалось. Но от этого ее призрак не перестанет тебя преследовать.