Иван Лаврентьев
Утонувшая в метели
Утро в квартире Протасовых
Декабрьское солнце играючи облизывало обивку мягкой мебели, пробираясь сквозь лёгкий тюль в квартиру Протасовых. Отражаясь в стёклах книжного шкафа, морозный свет наполнял всю комнату, пребывающую в безмятежной тишине. Нарушали её лишь мерное постукивание настенных часов из тёмного дерева и едва слышное сопение среди вороха подушек и одеяла.
До Нового года оставалось десять дней. За ночь улицы Петербурга покрыл свежий снег, он всё ещё неспешно порхал в утреннем воздухе. Выглянув на улицу, сопящий обнаружил бы чудесную картину: изящные золочёные фасады особняка Мясникова, видневшегося из окна квартиры дома 7 в Гродненском переулке, приоделись в пышную шубу. Белый цвет очертил и витиеватый контур ограды, и тонкие ветви рябин, и хвойные лапы елей, залил собою тротуары, крыши, небо. Словом, белым-бело!
Но сопящий только открыл глаза. Взгляд его первые пару мгновений был туманным: сознание только-только возвращалось из ночного забытия. Не так давно ему исполнился двадцать один год, и всю свою пока небольшую жизнь он любил понежиться в постели до обеда. Долгий сон позволял многое повидать за ночь, однако вспомнить, к сожалению, сложнее, чем увидеть.
Парень нащупал телефон на прикроватном столике и поднёс его к лицу, перед глазами замаячили уведомления. Ненужная информация от приложений, объявления о нелепых прямых эфирах, очередные несмешные видео от знакомых ничего интересного. С прищуром от экранного света обратил внимание на время суббота, 10.00.
Грубое ругательство раздалось в голове! Он поспешно сбросил сонную негу вместе с одеялом и подорвался с дивана. Неразмятое мускулистое тело поддавалось плохо: вставая, запнулся о собственную ногу и чуть не распластался на паласе, издав при этом гулкий топот.
Скажем прямо, внешними данными молодого человека природа не обделила: высокий брюнет, кудрявый, глубокие серо-голубые глаза и точёные скулы. Вдобавок он серьёзно увлекался дзюдо в школьное время, так что сложен был хорошо: широкая спина, сильные руки и ноги, крепкий торс, когдато даже чётко выделялись заветные кубики. Только вот побороть неуклюжесть, которая мешала и на татами, с годами так и не удалось.
«Неужели не сработал будильник?» недоумевал он по пути в ванную, и только добравшись до пункта назначения, вспомнил. Вчера канул в Лету последний в году экзамен в Университете прокуратуры, что означало небольшие каникулы и, конечно, подъём ближе к обеду.
Недовольный ложной тревогой парень поплёлся обратно в своё сонное логово, походившее больше на гору белья, чем на постель. Вскоре мысли о предстоящем домашнем выходном, проведённом в полном безделии, развеяли неприятные ощущения.
Неожиданно завибрировал телефон новое сообщение. Это из соседней комнаты написала сестра: «Женя, что ты грохочешь?»
Лениво застучали пальцы по экрану, сообщая о добром утре, после чего телефон был отброшен в ноги со сладким зевком, и веки сомкнулись. 10 утра не время для начала субботы, вот час дня, например, совсем другое дело.
Брат и сестра Протасовы проживали одни в небольшой двушке в центре города. Родились и выросли в Магадане холодном северном городе на восточном краю страны, омываемом суровым Охотским морем, а учиться приехали в культурную столицу.
За три года докупили некоторую мебель, раскрасили обстановку своими вещицами и превратили съёмное жильё в свой собственный уютный дом обжились. Истинными петербуржцами назвать их было сложно: в творчество не подались, ажиотаж от архитектуры, обилия музеев и истории на каждом шагу постепенно стих, стал привычен, зонты всё так же забывали дома, затейливых шарфов не носили. И всё же они посвоему любили этот город. Учёба давалась легко, жизнь с каждым годом играла новыми красками, в общем, о переезде не жалели.
Не прошло и пары минут, как дверь в гостиную, по совместительству приходившуюся Жене спальней, открылась, и на пороге появилась заспанная Вика в пижаме. Её рыжие волосы были спутаны и взлохмачены, а на лице остался характерный след от подушки, яснее всего говорящий о качестве сна. Сестра протопала к дивану и рухнула на вторую половину, толкая парня ближе к «стенке».
Что ты творишь? недовольно пробурчал тот. У тебя есть своя кровать, целая комната!
У меня там сейчас холодина, окно было открыто, я мёрзну.
Ты ещё и сама холодная, парень заворочался вместе с одеялом, перетягивая на себя большую его часть. Я тебя сейчас столкну.
Не имеешь права, ухмыльнулась Вика, я старше.
А я больше, с закрытыми глазами проворчал Женя, забрав всё одеяло себе.
Разница в возрасте между братом и сестрой Протасовыми составляла чуть больше года, однако учиться они пошли в один класс и, соответственно, в университет поступали одновременно. Так уж вышло, что выбор обоих пал на ведомственный вуз: он хотел блюсти за законностью, а она интересную юридическую профессию. Сошлись на прокуратуре.
Интересным было то, что цветом волос Женя пошёл в папу брюнета, а Вика унаследовала огненнорыжие локоны мамы. Обычно споры брата и сестры заканчивались фразами о том, что ктото из них приёмный или был подброшен цыганами вполне классический приём, действующий безотказно.
Разумеется, всё это были только шутки, Вика и Женя приходились друг другу родными братом и сестрой, которые в данный момент не могли поделить диван.
Ладно, сдался парень, получай свою половину.
Довольная Вика укрылась одеялом и тоже закрыла глаза. В комнате снова воцарилась тишина, нарушал которую лишь стук настенных часов, мерно чеканивших секунды. Когото этот звук раздражает и мешает заснуть, но, как правило, утром ничто на это не способно. Глаза сами закрываются в самых непредназначенных для этого местах: в вагоне метро, на остановке во время ожидания автобуса. Тогда даже десять таких часов, стоящие рядом и тикающие вразнобой, окажутся бессильны. Но вздремнуть Протасовым было не суждено, спустя десять минут тишины утреннее блаженство нарушила мелодия вызова.
Что за издевательство? Можем мы отдохнуть в законный выходной? приговаривала Вика, в возмущении рыская по дивану в поисках телефона. Её брат, тяжко вздыхая, приподнялся на подушке.
Да? Ало, чтото случилось? как можно доброжелательнее произнесла девушка. Нет, мы не видели. А что ты хотела?
Кто это? шепнул Женя.
Лия, так же шёпотом ответила сестра, затем в трубку: Мы ещё не встали, но уже в процессе. Заходи, сейчас поставлю чайник.
Что?! недовольный парень зарычал и упал лицом в подушку.
Разговор продолжился ещё пару минут, в основном сопровождавшийся звонким трепетом с того конца провода. Вика периодически мычала в ответ, пока ей с большим трудом всё же не удалось прервать собеседницу и попросить оставить подробности на разговор за завтраком. Она завершила вызов и глянула на затылок брата.
Лия ездила по делам и сейчас освободилась.
Какие дела могут быть в субботу в 10 утра
Понятия не имею. Крайнее было как раз рядом с нами, поэтому она сейчас зайдёт на завтрак.
Крайнее?! Так их ещё и несколько
Женя, сестра хитро улыбнулась, отставить разговоры, завтрак с неё.
Парень приободрился и ухмыльнулся в ответ:
Так это меняет дело.
Да, так что вставай, умывайся первым и надень чтонибудь, не нужно щеголять в трусах перед гостьей.
А что такого, я у себя дома, к тому же считаю, что и в трусах неплохо смотрюсь.
Вика бросила в брата подушкой и тот заливисто захохотал.
Я понимаю, что Лия тебе нравится, но не стоит настолько торопить ваши отношения.
Она мне не нравится, нахмурился Женя, однако улыбнулся.