Спасибо. Я всё понял. Не смею отвлекать!
Титан раскланялся и вышел из переговорной. Казалось, его зеленоватый костюм теперь весь пропах едой. Нестор ждал у лифта. Они погрузились на нём в пучину промышленного здания. Выйдя на первом этаже, Нестор повёл аудитора налево от входа в бывшую ГЭС. Справа была столовая. Аудитор попросил же изменить маршрут и пройти в сторону от пищеблока. Там их ждала та страшная уборная.
Титан открыл дверь адского туалета. Нестор спрятался носом в кардиган. Даже заходить не стал:
Фу, это ужасно!
И кто должен следить за этим порядком? холодно спросил Титан, слегка поучая руководителя.
Я не знаю, мне трудно сказать. У этой бы уточнили, немой нашей уборщицы. Я здесь даже и не бываю, уже и забыл, что в этой части офиса на этаже есть туалет.
Уборщицу зовут Маша, упрекнул Титан.
Ну да, Маша. Пойдёмте уже! Я распоряжусь, чтобы здесь навели порядок. Кошмар какой!
Пара вышла в широкий светлый коридор, облицованный белой потускневшей плиткой. На стене мозаикой выложены сцены труда инженеров-энергетиков, что некогда здесь обитали. «На смену атому сила воды!» выщерблено на плитке. Поверх барельефа на стенах висели инструкции, объявления, приказы. Из беглого осмотра: «Как заправлять погрузчик Лифтёр-8050» с описанием и картинками.
Лакированные туфли аудитора противно скрипели на идеально гладком гранитном полу. Несколько человек в униформе и кепочках прошли мимо. Поздоровались с Ленцовым. Он лишь отвечал им «здрсти» сквозь зубы, делая вид, что безумно занят аудитором и не может уделить своё драгоценное внимание даже на робкое «добрый день».
Мы это здание выкупили у Министерства внутреннего хозяйства. В девяносто втором, кажется, или третьем, проводил привычную лекцию Ленцов.
Со скидкой, поди? язвил Титан.
Ох поверьте, казна окупила своё. Оборудование они, разумеется, перевезли на новый объект. Нам достались лишь эти стены. Здесь множество проходов, лазов, тоннелей. В турбинном отсеке мы храним уборочную технику. Много чего переделали. Титанический труд! Прямо лунная база!
Не боитесь, что река вернётся в старое русло и вас зальёт?
Что вы! остановился в длинном тёмном холле Ленцов. Водохранилища выше по рельефу все обмелели. Альтиновские озёра в пойме реки Нерки следующие на очереди. Большой воде неоткуда взяться.
Это и грустно повесил нос Птенцов.
Ничего! Зато земля здесь отменная! Палку в неё воткнул и вырастет дерево. Нам повезло, что сохранился подземный водоносный слой. Поливы главный успех нашего предприятия.
Однозначно вода нынче на вес золота.
Верно! Как и еда! Люблю свою работу! радовался Нестор Михайлович. Он протянул руку к выходу и громко добавил:
Прошу, сюда. Подходим к складу.
Пройдя через прозрачные пластиковые шторы и широкую рулонную дверь, они вышли на огромную площадку. Горячий летний ветер поднял золотые кудри Птенцова. Он попал в огромный полуоткрытый склад, на секцию второго уровня. Сквозняк выл, пролетая из одной широкой двери в другую. Ангар высотой этажа в три, шириной метров пятьдесят. Достаточно тёмный и просторный. Под их ногами катались побитые жизнью погрузчики, перевозя упакованную еду на поддонах. Птенцов восторженно достал плёночную фотокамеру.
Это великолепно! Прямо муравейник! воскликнул аудитор. Ленцов польстился:
Верно, мы с Тимофеевичем разрабатывали концепцию склада. Здесь всё отточено до миллиметра. Каждый процесс, каждый человек всё на своих местах. Пройдёмте, покажу дальше.
Они спустились по узкой железной лестнице. Между ящиками и мешками с едой мельтешили работники в униформе. И так целый день. Всё и правда кипело.
Раздался противный гудок. В одночасье всё замерло. Народ начал бродить. Звуки работы стихли, шипение конвейера прекратилось. Лишь роботы и погрузчики продолжали челночить по узким проходам склада.
Что случилось? отрешённо спросил аудитор. Нестор пошёл выяснять. Все сорок работников замерли, обсуждая что-то и слушая музыку в карманном радио. Ленцов бегал от одной рабочей станции к другой. Аудитор вслед за ним. Выяснилось!
Перед ними возник старший бригадир смены. Он попытался объяснить:
Так Аристарх же курить пошёл!
Понятно хмуро и задумчиво промычал ИБДшник.
Что, сейчас перекур? вопросил аудитор.
Не-а, перекуров нет. Перерыв через полчаса, потом ещё смена и по домам, вяло и сумбурно рассказывал старший в красно-белом комбинезоне. Он больше походил на механика, нежели на фермера.
Вас как зовут? Меня Титан.
Очень приятно! Марк Синицин. Я заведующий складом.
Как так выходит, что из-за одного человека у вас вся линия встала? Где он?
Аристарх! завопил куда-то в пустоту Марк. Тотчас как чёрт из табакерки с окурком в зубах выскочил грязноватый полненький парнишка лет двадцати. При этом он казался лысеющим и морщинистым. Работяга носил лёгкую вязаную шапку набекрень, хотя была жара. Рукава завёрнуты, как и низ его штанов. Он вышел трусцой, сутулясь. Робко спрятал сигарету при виде незнакомого мужика и директора, выкрикнул: «Чё надо?»
Хватит курить! За работу, живее! пытался играть в босса Синицин. Стало ясно, что не будь тут старших, его бы послали.
Да, ну это, ты меня затрахал! Я один за всех вкалываю, ёп! Дай перевести дух. Шеф, чё он меня мурыжит, совсем уже? Я чего, ишак какой вьючный?
В итоге долгих разговоров и разборок в шумном складе на мокром от раздавленных помидоров асфальте выяснилось, что парень единственный, кто работает в две смены на упаковочной линии. И его никто не подменяет! Специалистов просто нет. Назначить некого. И всех всё устраивает. Все переводят стрелки и винят друг друга.
Отточено всё до миллиметра, говорите? Очень плохая организация, Нестор Михайлович! хмурился аудитор. Вы понимаете, что минута простоя линии обходится вам в огромные суммы! Срочно нанимайте ему помощника!
Да никто не идёт, я же вам говорил! защищался ИБДшник.
Незаметно из-за активного обсуждения вопроса, вокруг аудитора начала скапливаться небольшая толпа. Работяги наблюдали, как зеваки за аварией. Овощная линия остановилась. Оказалось, что и материалы для упаковки зачастую заказывают только когда они кончатся, а не впрок. Приходится неделю простаивать, а овощи портятся. И продавать их без должной упаковки нельзя покупатели не возьмут. И перепродать уже тоже не выйдет, товар законтрактован. Карандаш аудитора начал свою непримиримую работу, шурша по мягкой бумаге. Небольшая фотокамера жадно щёлкала, наматывая на коричневую плёнку кадры паллетов с едой.
Просящих и жалующихся вышло много. Складские грузчики, весовщики, тарщики, карщики. Все окружали молодого парня. Посыпалось:
Сделай нам нормальный учёт.
А когда зарплату поднимут?
А почему мой напарник не вышел на работу, а его не уволили и не оштрафовали?
Мне приходится выполнять обязанности и за себя, и за того парня, а денег поровну где справедливость?
Страждущие начали топить аудитора, будто он Мессия спаситель их души и пророк праведного ведения бизнеса. Сам же Титан закипал, уже не успевая за потоком жалоб, обретающих контуры бушующей толпы. Люди стали обступать и толкать Птенцова. Удавка сжималась.
Всю жизнь, ещё со школы, он был тихоней. Светлым умненьким мальчиком, прилежно посещающим все занятия, учился между «хорошо» и «отлично», кроме пары предметов. Проблем преподавателям не чинил. Пару раз подрался с кем-то в туалете за все годы учёбы, и то первый раз был в младших классах. Школа была обычной, но с уклоном в математику. Именно там он и приобрёл фундамент своих знаний.
Титан всегда с некой завистью наблюдал за популярными старшеклассниками. Он хотел быть таким как они. Например, выпускник Йохан красивый, умный, из приличной семьи. Староста класса, отличник. Он был и на ведущих ролях в школьном театре, и девочки за ним бегали, и одноклассники просили списать домашнее задание. Водитель отца высаживал его из чёрной машины по утрам. Йохан всегда искромётно шутил и был душой компании, а учителя были от него в восторге. Он был в центре внимания, окружённый некой славой и ореолом занятости, важности. Всем нужный, желанный, востребованный. Парень поступил в престижный вуз с высокими баллами.