Через два дня, 28 ноября, тяжеленную дверь с маленьким закрытым из коридора на щеколду фанерным окошком распахнул старлей Хохлов. Был он в повседневной форме, но выглядела она как парадная. Сапоги хромовые зеркально отражали пол и Лёню с Витюшей. Импортный бы у старлея гуталин. Китель с брюками жена ему отгладила так, будто сегодня Хохлов улетает к министру МВД получать звезду Героя Советского Союза. А верх фуражки гнутой внутренней пружиной лихо поднимался к потолку.
На выход! крикнул старлей добрым командным голосом. Не перепились пивом без милицейского надзора?
Банку Витюша с Лёней осушили на рассвете. Вчера рано уснули и оживились когда утром ещё темно было.
Ко мне в кабинет, поманил друзей Хохлов ладонью, направленной в его рабочую комнату.
Витюша с Лёней аккуратно и осторожно, как настоящие заключенные, разместились на ворсистом диване начальника их маленькой тюрьмы. Сели рядышком напротив стола и руки держали за спиной.
Я взломщиков и грабителей заведения директора общепитовской точки Албаса Хамхоева поймал и отвёз в районное УВД. Три дурных обалдуя, Андрей Хохлов радостно потер руки и сел на стол. Вы свободны. Гуляйте, но не нарушайте! Понятно сказано?
Мужики встали, но не уходили.
А кто это? с лицом неосведомленного человека поинтересовался Витюша.
И как же вы их моментально выловили? Потрясённо воскликнул Лёня с эмоциональным перебором. Высший класс!!!
Это такая наша работа, скромно сказал Андрей, глядя в окно. Ну, если умеешь работать, ясный день. Я так подумал: Вот они надрались у Алика пивом. А дальше что? Разбежались с перепуга? Дверь-то взломали, пиво украли. Не платили же. ВотИ лежат далеко в степи, где людей нет и дорог?
Ну да, как же! Будут пить дальше. А где брать пойло? Восьми-то не было. В магазине не укупишь. Я обошел всех, кто производит самогон. Их шестеро в деревне, которые на продажу гонят. И вот Нина Игнатьевна Токарева сказала, что позавчера около семи в долг взяли четыре бутылки Потапов, Замашкин и Ступин.
Ну, куда, подумал я, они пить пойдут? Рано же. Друзья спят почти все. Да и семьи чуть ли не у каждого. Значит, версия гнилая. Но самогон из горла пить это ж пытка. Для жизни опасно. То есть пойдут, думал я, туда, где стаканы есть. А что у нас рано открывается из общепита? Рабочая столовая «Степная сказка». Прихожу а они все там. Уже надрались. Мало чего соображали. Я их без наручников притащил в отдел, оформил, рапорт написал начальнику РОВД. И на мотоцикле с коляской отвёз в Заречный, сдал начальнику отдела разбоя. Вчера мне грамоту привезли за задержание организованной группы опасных преступников. Будут сидеть года по три. Это точно.
А здорово! сказал Витюша. Я боялся, что они спрячутся и вы посадите нас.
Так не бывает! отрапортовал Хохлов. Невиновных мы бережем и почем зря свободы не лишаем. У нас справедливость на первом месте.
А самогонный аппарат конфисковали у бабки Токаревой? тихо, как бы между прочим, поинтересовался Лёня.
А смысл? Хохотнул старлей. У любого забери сегодня так завтра им новый сделают. У нас трудиться на государство за малые деньги мужики просто не любят, но умельцев-то с золотыми руками человек сто минимально наберётся. Аппарат бабке сделает кто-нибудь часа за три она ему бесплатно десять литров отгонит и всем хорошо. Я изымаю, уничтожаю, акты посылаю в район. Борюсь, мол! Они меня хвалят, хотя понимают, что грипп и самогоноварение победить нельзя. Ну, всё. Идите, и впредь не грешите!
На улице мужики вдохнули до переполнения лёгких прекрасным деревенским воздухом с ароматом увядающей полыни из степи и задумались.
Три дня прошло, грустно оценил ситуацию Витюша. Но к Лидке, к бывшей моей, за деньгами ходить бестолку. Пахнет от нас это первое. Второе от нас пахнет прилично и рожи кривые после КПЗ. Не даст денег. Можно не ходить, не позориться. Но уехать надо. К трезвой жизни в Зарайске, к обновлению моральному.
Так к Наташке Разиной из промтоварного двинем. Мы не скажем, что деньги надо на билеты, а объясним, что на новые пластмассовые удилища собираем. Ты меня вообще не слушал? Лёня обиженно отвернулся. Я ж говорил к Лидке твоей с запахом пива не сунемся. К Натахе надо хилять. Любовница она мне или ком с горы? Любовница даст. Денег, я имею в виду.
Дождались под забором сельсовета десяти часов и уверенно, ровным шагом, чтобы кто из окон их видит понимали идут приличные люди, не шваль, вечно больная головой с похмела. Но Наташки на работе не было. В магазине бродила одна тётка Тимофеева, учётчица с весовой на току. Она вроде бы кофту себе выбирала. А продавщица Люба ходила за ней и шептала на ухо, что вот эта кофточка и вон та ей «ой как к лицу будут».
Наталья в город вчера уехала, крикнула продавщица Люба. На день рождения брата. Директор на два дня отпустил.
Паршиво дело, загрустил Витюша. Больше-то и негде взять. Все, у кого деньги имеются, подумают, что на пропой просим и потом не отдадим, естественно. Не получится, так-распратак, уехать. Так нам не просто билеты надо купить, нам и жить там первое время на что-то. Пока устроимся работать.
Лёня прислонился к стене у двери и глядел в потолок. На лице его отражался натужный мыслительный процесс.
Пошли шмотки посмотрим, дрели, наборы слесарные, спорттовары, он отклеился от стены, прихватил друга за рукав и они вошли через красивую никелированную «вертушку» в торговый зал.
А то, блин, я не видал штанов с рубашками, засмеялся Витюша. Но ходили они долго и разглядывали всё подряд.
Есть неплохие вещицы, минут через двадцать оценил Лёня. Но мы такие потом в городе купим. Платить-то будут получше, чем в колхозе. Ладно, Любаша, пошли мы. Наташке скажи, что я заходил. Мы сегодня тоже в город едем. Но там я её не найду. Да и зачем отвлекать от праздника? Ну, чао!
Они отошли далеко от магазина, в переулок, по сторонам которого росли огромные тополя и закрывали собой часть неба и верхушки домов. Сели на бревно. Ветром повалило старый тополь. Посидели немного молча. Потом Лёня достал из-под телогрейки дрель, которая лежала в магазине. Порылся за пазухой да небрежным движением руки, какие делают приезжающие в Семёновку гастролёры-фокусники, извлёк смятый в комок шерстяной спортивный костюм.
Витюша онемел и глядел не на вещи, а на друга так, будто случайно в просёлке знакомом встретил привидение и чуток струхнул.
Ты не писай в туман и в штаны, улыбнулся Лёня. Для государства дрель и костюм тьфу. Вот если бы мы прокатный стан или ГРЭС стимзили то да. Урон стране и всей экономике. А мы на трассе дрель за полцены продадим, костюмчик тоже и нам хватит не только на билеты. В номере люкс можем неделю кантоваться в Зарайске. Пока с работы в общагу не устроят.
Лёнчик, я за жизнь гвоздя не украл с машдвора, закашлялся Витюша, подпрыгнул над бревном и стал суетливо ходить туда обратно. А кроме нас и тётки никого в магазине не было. И если Люба заявит Хохлову, то нам вместо работы в Зарайске тоже трезвая жизнь катит. Но на зоне. Года три корячиться тебе «в четверке» общего режима за такую кражу. А я не воровал.
Дубина ты, Витюша, засмеялся чистым детским смехом друг. Она их что, каждый день пересчитывает? Там вон сколько барахла. Вот будет у них инвентаризация тогда, может, заметят, что дрели и костюма не хватает. А когда она будет, инвентаризация? Да мож через полгодаНас Хохлов в Зарайске искать и не подумает. Он участковый деревни Семёновка. Кто его туда пустит? Ну, а ты не трухай. Если что, то я один всё взял. Ты и не знаешь сейчас. И потом не будешь знать. Я тебя сдавать не собираюсь. Тиснуть дрель с костюмом чисто моя задумка и моё исполнение, понял?
Ладно, успокоился Витюша. Может, и не заметят ничего. Всякого -разного, правда, и не пересчитать в промтоварном. Тогда давай бегом на трассу. Пихнём добро и в кассу за билетами.