Хозяйка! Этот звонкий крик вывел всех из оцепенения. Прибежавшая на шум кухарка бросилась к Шиа. Близнецы-Создатели! Вы же ранены!
Помимо того, что эльфийка лишилась верхней одежды, вся её левая рука была залита кровью: плечо рассекал глубокий порез. Из-за шока Шиа даже не почувствовала боли, но теперь, охнув, схватилась за руку, безрезультатно зажимая рану. Служанка было кинулась на помощь, но Арэйсу остановила её:
Нет, ты вызовешь жандармов. Остальным займусь я.
Оставшаяся половина дня прошла смутно. Сначала у всех утомительно долго брали первичные показания, потом жандармы осмотрели место преступления, а затем конвой увёл графиню Вельц-Шарр в сопровождении отца. Придя в себя, аристократка теперь плакала по-настоящему. Cтрах перед неизвестностью угнетал её. Граф утешал дочь, как мог, с жалобной улыбкой раскланивался с блюстителями порядка. Вся эта суета, да ещё и разруха в кабинете, из-за которой в дом теперь беспрепятственно заползал холодный зимний воздух, сильно выматывали. Когда была возможность, Шиа уходила полежать в спальню: кровопотеря давала о себе знать. Достав все самые тёплые пледы, Арэйсу закутывала в них эльфийку, чтобы та не мёрзла.
Они ни разу не обмолвились о произошедшем, пока в доме были посторонние. И лишь когда и кухарка, и горничная ушли отдохнуть, Арэйсу поджала губы.
Шиа, только не отпирайся: ты ведь задумала это с самого начала? Ты хоть представляешь, насколько это было опасно?
Извини, тихо произнесла эльфийка. Теперь представляю. Но не тогда
Рука графини действительно отросла очень быстро, и было нечто жуткое в том, что через какой-то час от ранения не осталось и следа. Эльфийка впервые примерно представила, что ощутили человеческие маги, сотворившие нордов: самовосстанавливающиеся чудовища, не знающие отдыха и поражения. Покалечить, но не убить такого противника означало заведомо ухудшить своё положение: через несколько часов монстр вернётся целым и невредимым, тогда как твои раны останутся прежними.
На тренировках Арэйсу всегда учила Шиа, что, сражаясь с нордом, нужно целиться ему только в грудную клетку или голову. Лишь так удастся остановить его. Теперь, прочувствовав эти напутствия на себе, Шиа осознала, насколько всемогущим и опасным противником была на самом деле княгиня с её-то регенерацией и способностями. Неудивительно, что Келсий привязал её к себе заклятьем. Возможно, и резкость Арэйсу как в суждениях, так и в действиях проистекала из той же уверенности, что мало кто способен ей навредить.
Однако когда Шиа поделилась с княгиней этими мыслями, та недовольно изрекла:
Да, вот только вся моя живучесть бесполезна, если вы будете далеко убегать! С вами-то я не могу ею поделиться!
Она всё ещё злилась на подопечную за глупую выходку, однако Шиа не успела начать извиняться: совсем неподалёку разлилось сильное магическое эхо.
Это император напряжённо произнесла Арэйсу.
Шиа тоже встрепенулась: ещё никогда Аурелий не навещал её таким образом, и что-то подсказывало: если он телепортировался, столь неприкрыто заявив о своём визите, презрев любые условности, повод явно должен был быть исключительным. И обе девушки даже догадывались какой.
Когда император ворвался в комнату, распахнув настежь двери, лицо его было диким, оскалившимся. Но ещё больше оно перекосилось, когда Аурелий увидел Арэйсу: та держала бинт, чтобы сменить Шиа повязку. Вне себя он прорычал:
Ты! Я же велел тебе защищать её!!
Казалось, Аурелий был готов задушить её от ярости. А дальше всё произошло очень быстро. Попятившаяся от него княгиня только успела умоляюще вскрикнуть: «Нет, не надо, пожалуйста!» и в следующий момент её опрокинуло на пол. Тело напряглось и выгнулось дугой, точно на дыбе. Арэйсу раскрыла рот, царапая ногтями пол. Безмолвный крик застрял где-то в горле.
Нет! Нет, я не хотел Осознав роковую ошибку, Аурелий бросился к ней.
Как по команде тело княгини обмякло. Рвано хватая воздух, Арэйсу свернулась на полу калачиком, её мелко трясло от рыданий.
Простите меня простите меня Этот хриплый голос совсем не походил на тот, каким она обычно разговаривала. Княгиня плакала беззвучно, не поднимая головы и не шевелясь.
Арэйсу упавшим голосом произнёс император, не зная, что сделать.
Та, заметив движение, отшатнулась. Шиа, потерянная, молча соскользнула с кровати, обнимая Арэйсу и помогая ей подняться.
Это я виновата, ответила она, понуро смотря на Аурелия. Я вынудила её оставить меня наедине с графиней.
Идиотка! Как ты могла?! в бешенстве всплеснул тот руками. Ты слишком легкомысленно к этому относишься! С этого дня я запрещу Арэйсу вообще когда-либо выпускать тебя из поля зрения.
Издеваешься? немедленно возмутилась эльфийка. Я что, даже помыться теперь одна не смогу?!
Да, даже так!
Ты не можешь этого сделать без моего разрешения!
Нет, это ты не понимаешь, насколько всё серьёзно! Быть со мной это не только красиво жить, не только обладать властью! Это ещё и необходимость подчиняться многим правилам, в том числе касающимся безопасности. Я ей прикажу, и ты не сможешь ничего сделать! В своём неистовстве Аурелий казался Шиа чужим. По крайней мере, ещё никогда он не разговаривал с ней таким образом. Однако его злоба, как и прежде, очень быстро сошла на нет. Шиа, у тебя никто не умирал. А я чуть с ума не сошёл, когда узнал, что на тебя напали, произнёс он дрогнувшим голосом. Мне до сих пор иногда снится, как у меня на руках умирает матушка, понимаешь?! Я не хочу, чтобы снилась ещё и ты!
В глазах Аурелия отразилась мука все те минуты ужаса и боли, которые он пережил, узнав вечером о нападении и не имея понятия, в каком состоянии находится возлюбленная. Вдруг от него что-то скрывают? Вдруг не сообщили самого страшного? От одного предположения об этом сердце сжимал мертвенный ужас.
Осознав его отчаяние, пристыженная, перестала спорить и Шиа. Опустив голову, она тихо тронула Аурелия за рукав.
Прости. Простите меня. Я думала только о себе. Я не хотела вас так ранить! Она крепче обняла княгиню, которую прижимала к себе другой рукой. Я уже пообещала Арэйсу, что больше не буду её прогонять. Я нарушила её первое условие.
Император тяжело вздохнул.
Ладно. Арэйсу, иди пока к себе, отдохни.
Ни произнеся ни слова, княгиня тут же оставила их наедине. Аурелий сперва крепко прижал к себе Шиа, вдыхая её запах, затем обратил внимание на повязку.
Сильно ранило?
Ничего, заживёт. Возможно, будет шрам.
Как это произошло?
Похоже, когда я выбегала, графиня Вельц-Шарр зацепила меня иглами.
Аурелий вновь нервно выдохнул.
Я ей этого не прощу, тихо прошептал он. Я не дам им издеваться над тобой, как над матушкой. Будет суд.
* * *
Суд, несмотря на то, что стал сенсацией даже не столько из-за того, что судили аристократку, сколько из-за конкретных действующих лиц, собрал не так много публики, как можно было бы ожидать. Отчасти это объяснялось тем, что князь Мешерие заранее дал понять, что не появится на заседании, решительно отрекаясь тем самым от рода Вельц-Шарров. Поэтому, когда молодую графиню вывели в зал, где должны были вынести приговор, она увидела в основном завсегдатаев иных салонов, заведомо сочувствующих эльфийке, а ещё представителей торгового класса желающих узреть честный суд над заносчивой элитой. Лишь небольшая толика аристократов из числа её знакомых пряталась по углам, намереваясь стать безмолвными свидетелями её падения.
Кэрел постарался на славу, разворачивая конфликт в пользу Шиа. С присущей ему методичностью он сумел раздуть дело до национального масштаба, где на карту ставились честь и гордость Белой империи. Отношение к иностранцам, международная дружба, престиж государства всё это стало главной повесткой процесса вместо пикантных намёков на склоку двух соперниц из-за милостей императора.