Эти эпичные съёмки стали началом конца блестящей Иришкиной карьеры тележурналиста. Пришедший в себя после интервью Бреддер не преминул тут же добежать до телефона и наябедничать руководству телекомпании. Которое после этого начало косо на неё поглядывать. А заодно присматриваться к её материалам.
Ещё более эпичным выдалось завершение тех съёмок. Вернувшись в телекомпанию и заново пересмотрев интервью, дабы выделить таймкоды начала и конца пары кусочков бреддеровской болтовни, которым предстояло попасть в эфир, Иришка плюхнулась за один из стареньких компьютеров (которых в кабинете было ровно три по одному на двух корреспондентов, не считая меня стажёра) чтобы дополнить её небольшим кусочком текста.
Однако долгое время ничего хоть сколько-нибудь вменяемого ей сочинить не удавалось. До тех пор, пока я, не сжалившись наконец над Иришкой, не оторвал взор от её «орешка», добрую половину которого выставляли на всеобщее обозрение её ультрамодные джинсы, не склонился над её плечом, и не надиктовал в свободное от телефона ухо несколько предложений, которые хоть как-то могли объяснить телезрителю, что за бред несёт Бреддер. Иришка восприняла всё как должное, бодро нащёлкав всё это на клавиатуре, попутно откусывая от очередного огурца. Новый же косой взгляд, брошенный ею в мою сторону, в этот раз блеснул чем-то, похожим на одобрение. Молодец, мол так держать, стажёр! Выйдет из тебя толк!
Материал, как и следовало ожидать, прошёл в эфире незамеченным. Чего нельзя сказать о его «авторе», над которым после этого случая начали сгущаться тучи начальственного недовольства. Стоит отметить, что и ранее написанные Иришкой материалы особым качеством не отличались. А тут ещё и жалоба такого уважаемого человека!
На ГыТыРКе ходила такая поговорка журналист это человек, который ничего не знает, но всем хочет об этом рассказать. Так вот Иришка под неё не подходила совершенно. Ни к чему такому она не стремилась были у неё дела поважней. Поэтому её судьба, точнее карьера телевизионного корреспондента, оказалась предрешена с самого начала.
Однако, перед финалом этой истории случилось ещё одно памятное событие, активной участницей которого стала Иришка. Точнее поначалу пассивной. Никак не желая смириться с тем, что ни одно из придуманных им для неё прозвищ не приживалось, Лапидарский задумал страшную месть. Пользуясь тем, что Орешек была на съёмках, а кабинет пустовал, он коварно проник на её страницу в популярной тогда социальной сети, под её же, непредусмотрительно не закрытом аккаунтом, и злодейски поменял ей там все статусы. После чего, впервые посетив иришкину страницу, можно было подумать, что она девушка с низкой социальной ответственностью, практикующая различные нетрадиционные способы отправления сексуальных потребностей.
Само собой, вернувшись с очередных съёмок и первым делом зайдя на свою страницу, пострадавшая сторона тут же устроила расследование, переросшее в громкий скандал, отнюдь не добавивший ей очков в глазах руководства. Стоит отметить никаких результатов расследование не дало, а Лапидарский в содеянном так и не сознался, до конца отстаивая свою непричастность.
Закончилась история Иришки в телекомпании внезапно, и совсем не так, как многие ожидали. Спустя несколько месяцев, публично получив несколько начальственных нагоняев, она не стала ни юлить, ни выкручиваться, ни обвинять в причастности к её грехам всех окружающих, как это зачастую делали её коллеги, а попросту взяла да написала заявление.
Это было первое увольнение с ГыТыРКи на моей памяти, да ещё и случившееся из принципиальных соображений. Возможно поэтому оно осталось в воспоминаниях таким ярким пятном.
В дальнейшем следы Иришки затерялись во мгле неведения. Только однажды моих ушей достиг слух, что она работает где-то продавцом мобильных телефонов. Но сам я её больше никогда не видел.
02. ЧЕТЫРЕСТА ТЫСЯЧ ТОНН ЩЕБНЯ
Звучное погоняло ППШ, как и следовало ожидать, Лёхе придумал штатный Петросян телекомпании Лапидарский. Впрочем, и фамилия у него оказалась подходящей Шпагин. Так что особых усилий завзятому острослову прикладывать не пришлось. Впрочем, это прозвище подходило Лёхе не только по этой причине Он и сам был как знаменитый советский пистолет-пулемёт весь какой-то ребристый, угловатый, очень внушительный и крайне надёжный. Но, как вскоре выяснилось, ужасно устаревший.
При первом с ним знакомстве Алексей произвёл на меня неизгладимое впечатление. В отличии от той же Иришки и других подобных ей подставок под микрофон, к работе своей относился основательно, я бы даже не побоялся такого слова профессионально. Перед выездом на съёмку никогда не забывал о предварительном, то бишь уточняющем звонке мол, и вправду ли состоится вышеуказанное мероприятие, или, по какой-то причине, всё-таки может отмениться? И обязательно залезал в интернет дополнительно просветить себя касательно того, что такое он собрался снимать, дабы не выглядеть по приезду совсем уж круглым идиотом.
Также он работал и на съёмках, чётко, уверенно, точно зная что он хочет услышать от людей, у которых берёт интервью. Особенное же почтение мне внушала Лёхина смелость по части записи стендапов так называется приём, когда журналист сам появляется в кадре, чтобы продемонстрировать свою сопричастность к происходящему. Для ППШ ничего не стоило залихватски спрыгнуть в какую-нибудь недовыкопанную канаву, и, на фоне вяло шевелящихся с похмелья и поминутно перекуривающих работяг, с умной миной изречь что-нибудь эдакое. Значимое. Подчёркивающее важность творящегося.
Да и репортажи у него выходили точь-в-точь выстрелы из пресловутого автомата. Одинаково эффективные. Особенно в благоговейный трепет меня повергало их начало. «400 тысяч тонн щебня с филигранной точностью отгрузили с начала этого года работники предприятия Светлое прошлое. Однако это только лишь начало долгого и сложного пути» Такого уровня понимания происходящего и погружения в тему мне, как тогда казалось, не удастся достигнуть никогда. Разве что спустя годы кропотливого труда.
Начальство к нему относилось соответственно. Стоило где-нибудь приключиться коммунальной аварии, стихийному бедствию или начаться подготовке к отопительному сезону, ни у кого не возникало вопроса «кого туда слать?» Конечно ППШ! Он всё вывезет!
Своего пика кривая моего уважения к Лёхе достигла после случая, когда ваш покорный слуга сотворил один из первых своих репортажей, или, скорее нечто похожее на него, и сдуру посмел обозвать себя в его конце специальным корреспондентом. На что высшее руководство тут же указало мне пальцем, снисходительно сообщив:
Специальный корреспондент это у нас Шпагин, а ты пока не дорос!
С тех пор в моей журналисткой жизни появился первый ориентир, к которому стоило стремиться. Правда, ненадолго.
Прошло полгода. Потом год. Другой. Третий. Эти самые пресловутые «400 тысяч тонн щебня» сначала поднавязли в зубах, потом откровенно надоели, затем начали бесить, а далее стали уже притчей во языцех и предметом бесконечных шуток всё того же Лапидарского.
Другими словами, ППШ не развивался. Достигнув определённого уровня, он упёрся в него, как в потолок, то ли не желая, то ли попросту не имея возможности никуда расти. Ни вверх, ни даже вбок.
Лишь только однажды он сделал попытку прыгнуть выше головы. Когда ушёл из ГыТыРКи пресс-секретарём в одну из районных администраций нашей области. Однако долго там, не смотря на свою, казалось бы, природную предрасположенность к чиновничьей работе, ППШ не продержался, уже через полгода попросившись вернуть его на старое место. И родная ГыТыРКа приняла обратно блудного сына с распростёртыми объятиями. Что она, в принципе, делала всегда.