Цзян Цин оживилась и в её глазах загорелись искорки.
Помните, я как-то говорила вам о поэте ханьской эпохи Сыма Сянжу? Именно в то время в Китае появились и прекрасные оперы, первые крупные произведения художественной прозы, и даже книги о фантастических приключениях. Не верите? на лице Цзян Цин появилось нарочито-обиженное выражение.
Верно, ответил Владимиров. Вам не верить я не могу
Цзян Цин бросила взгляд на настенные часы, вздохнула, и лукавое выражение на её лице сменилось на грустное.
Вчера к нам приезжали Жэнь Биши и Линь Боцюй, продолжила она. Я в это время была на кухне. Я бы не стала прислушиваться к их разговору, но мой муж завёл патефон и поставил пластинку с какой-то оперой. Он всегда так делает, чтобы никто не мог подслушать, о чём идёт разговор. Так вот: Жэнь Биши и Линь Боцюй настойчиво советовали мужу избавиться от Кан Шэна. А Линь Боцюй даже сказал: «Пока он не избавился от нас» Мой муж ответил, что Кан Шэн пока ему нужен, потому что через него идут переговоры с американцами Потом на кухне появился один из поваров и я вынуждена была отойти от двери. А когда повар ушёл, я снова приоткрыла двери. Они уже говорили о Ван Мине. Жэнь Биши сказал, что если Ван Мин публично не признает свои ошибки, на съезде могут возникнуть неприятности. Потом приехал Чжу Дэ и муж попросил его срочно расквартировать в Яньане батальон из сто двадцатой дивизии и ещё он сказал, что командир дивизии делегат седьмого съезда и ему можно доверять Вот и всё, сказала она и подняла на Владимирова глаза, полные тревоги и растерянности.
Владимирову, вдруг, стало жалко Цзян Цин. Он шагнул к ней, чтобы обнять и успокоить, но Цзян Цин загородилась от него руками.
Не надо тихо проговорила она. И тут же добавила: Вы знаете, чего я больше всего на свете хочу? Побывать в Москве Я столько уже наслушалась о Москве разного, что хочется самой посмотреть, какая она
4
Пятнадцатого января Совинформбюро сообщило об успешном завершении Житомирско-Бердичевской операции. К этому времени, по сведениям Совинформбюро, ударные группировки Первого Украинского фронта в ходе наступления освободили города: Радомышль, Новгород-Волынский, Бердичев и Белую Церковь.
Радиостанция американского агентства «Вашингтон Пост» в этот же день прокомментировала выступление президента США Рузвельта в Конгрессе, где он заявил: «Мы должны держаться вместе, чтобы не висеть порознь», назвав эти слова очередным призывом к лидерам СССР и Великобритании сохранять союз и дальше. Прочитав это сообщение, Владимиров не сдержался.
Если бы и в Яньани и в Чунцине так думали сказал он.
Орлов, который в это время уже собирался ехать в госпиталь, словно, возражая Владимирову, заметил:
Думают. Ещё и как думают! Вчера я встречался с Чжу Дэ. Он рассказал, что Чан Кайши намерен на территориях, подконтрольных КПК, создать народно-освободительную лигу с участием американцев.
Это что-то новое недоверчиво проговорил Владимиров. Только кто ему позволит? Думаешь, здесь согласятся?
В том-то и дело, усмехнулся Орлов. Это будет очередной повод к гражданской войне.
Владимиров удручённо покачал головой.
Нет, нет, Андрей Яковлевич. Это чья-то очередная утка! не поверил он. И гнездится она вовсе не в Чунцине, а в Яньани. Я в этом уверен. И делается с целью заставить Москву поволноваться
На другой день в доме появился Дэн Фа. Учтиво поздоровался с Владимировым и на его скуластом лице засияла улыбка.
Товарищ Сун Пин, сказал он, вам бы поближе к нам перебраться надо А то чуть ли не каждый день за вами приходится ходить
А у вас разве нет лошади? насмешливо спросил Владимиров, зная, что Дэн Фа боится ездить верхом.
Лошадь есть, ответил тот. Однако, я предпочитаю ходить пешком Так полезнее для здоровья. И добавил: Товарищ Мао Цзэдун просит вас прямо сейчас приехать к нему.
Когда Владимиров подъехал к жилищу Мао Цзэдуна, увидел его у входа в пещеру. Мао о чём-то оживлённо беседовал с охранниками. Завидев Владимирова, Мао Цзэдун сделал ему навстречу несколько шагов и остановился. Владимиров спешился с лошади, подошёл к Мао и поздоровался с ним. Мао, не выпуская его руки из своей мягкой по-женски ладони, улыбнулся и спросил.
Как ваше здоровье, товарищ Сун Пин?
Спасибо Хорошее, ответил Владимиров.
Хорошее здоровье дороже золота заметил Мао и тут же поинтересовался: Из Москвы что-нибудь есть?
Мао явно имел ввиду ответ на его телеграмму Димитрову.
Пока нет, товарищ председатель
Мао отпустил руку Владимирова.
Подождём обыденным голосом проговорил он и пригласил Владимирова пройти в жилище.
Здесь было тепло и уютно. Их встретила Цзян Цин. Приветливо, но сдержанно поздоровалась с Владимировым и предложила чай.
Спасибо, поблагодарил тот. Не надо беспокоиться
Нет, нет! бурно возразил Мао. Будем пить и чай и ещё кое-что. Меня на днях угостили рисовой водкой особого приготовления. Одну бутылочку я оставил про запас. Она нам и пригодится сегодня!.. Я правильно говорю? Обратился он к Цзян Цин.
Правильно, согласилась та и ушла на кухню.
А Мао продолжил:
Я вот о чём часто думаю В существующих на территории Китая, как в древности, так и в наши времена, всегда на первом месте стояла проблема отбора наиболее талантливых людей для управления государствами. Такой же подход к выбору правящего класса, или проще сказать, государственных людей, себя оправдывал. И в этом во многом заслуга идей Конфуция, о котором мы с вами уже не раз говорили. Мао потянулся к пачке сигарет, которая лежала на краю стола, достал одну и прикурил от пламени свечи. И только после этого продолжил: Я хотел бы обратить ваше внимание на довольно знаменательный факт. Конфуций появился на исторической арене Китая в непростое время: междоусобные войны, многочисленные беды людей и естественное их стремление, как и в наши дни, к миру, порядку и благополучию. Прошли с тех пор тысячелетия, и мы снова оказались в таком положении. Помните, я вам как-то говорил: стержнем философских идей Конфуция была идея о соблюдении всеми норм нравственной морали, когда отец должен быть отцом, а сын сыном? Ну и так далее. Всё это беспощадно разрушено. И китайский народ платит дорогую цену. Мао затянулся дымом, приподнял подбородок, выдохнул дым и спросил. А знаете почему? Потому что после Конфуция его учение было предано забвению и на первое место вышли деспотизм и самодурство. Император Цинь Шихуанди в 213 году до новой эры распорядился даже сжечь на кострах все сочинения Конфуция и живьём закапывать в землю его последователей
В это время из кухни вышла Цзян Цин с большим подносом и расставила на столе чашки с чаем, рюмки, две тарелочки с земляными орешками и бутылку рисовой водки. Мао отложил сигарету в пепельницу и энергично потёр ладони, затем снял с бутылки стеклянную пробку и почти с торжественным видом разлил водку по рюмкам. Приподнял свою и, любуясь переливом света от свечи на стекле, произнёс:
Давайте выпьем за понимание, которое приведёт нас с вами на широкую дорогу сотрудничества во всех областях! Пройдёт время, и наши потомки убедятся: мир и спокойствие на земле могут обеспечить только два великих народа ваш народ и мой!
После того, как выпили, Мао закусил одним орешком и сделал глоток чая. Причмокнул губами и обронил:
Прекрасный чай!..
Владимиров тоже закусил орешками и запил крепко заваренным душистым чаем.
Действительно, прекрасный чай, согласился он. Такой чай могут заваривать только прекрасные женщины. Добавил он.
Однако Мао пропустил мимо ушей слова Владимирова.
На чём мы остановились?.. спросил он.