Виктор, он протянул руку. Твой двоюродный дядя по отцовской линии.
Он мог назваться хоть «папой римским» это бы не приумножило и не приуменьшило свалившегося на меня удивления.
Она сильно смущена, директор с готовностью бросилась защищать моё молчание.
Понимаю, Виктор кивнул. Не будем торопиться. Я очень рад знакомству.
И я, наверное, рада
Вика, директор предупреждающе свела брови и губы. Не вежливо так разговаривать с дядей.
Всё нормально, Виктор улыбнулся директору, отчего та мгновенно растаяла. Документы подтверждают родственную связь, но общение ещё предстоит наладить. Я несколько лет разыскивал родственника. Готов проявить терпение и теперь.
Директор и завуч переглянулись.
Видишь ли, Вика завуч совершила паузу прежде чем прыгнуть с разгона в карьер, твоего отца действительно разыскивали и признали пропавшим без вести
На самом деле мне было плевать. В наследство этот человек оставил только размытую память хлопанья входной двери, после которого началось падение мамы.
Но Виктор нахмурился:
Это ведь расстроит Викторию, и в его адрес полетели извинения, хотя, по сути, получателем являлась я.
Со мной вообще происходило странное: было одинаково страшно и говорить, и молчать, даже улыбаться казалось несусветной глупостью. Оставалось только рассыпаться на молекулы под внимательным взглядом Виктора.
И когда я уже набралась храбрости проблеять что-то невразумительное, двоюродный дядя неожиданно закончил свидание:
На сегодня достаточно, и снова протянул мне руку. Хочешь увидеться со мною завтра, Виктория?
Хочу, пролепетала я, чувствуя, как волны тепла расходятся по всему телу от простого рукопожатия. А зачем?
В силу некоторых причин у нас с женой не будет детей, в голосе нет сожаления, лишь сухое констатирование факта. Виктория, его тёплые пальцы задержались на моей трепещущей ладони, хочешь я стану твоим опекуном?
4
Май набирал обороты, разворачивая день на долгие часы. Вместе с теплом у меня появилось будущее, которое, я надеялась, не отнимут, как карманные деньги, данные сердобольной соседкой за вынос мусора, и не вырвут из мочек, словно серебряные серёжки.
Виктор приезжал ежедневно. Ему было 30 лет, и он успел сделать карьеру в качестве инженера, хотя без проблем разбогател бы на поприще модельного бизнеса. В наших встречах мне не хватало интимности в приемлемом смысле этого слова. Кто-то постоянно присутствовал третьим, при этом, не считая себя лишним, и я ощущала зажатость и раздражение. И да, я влипла: что смотреть в глаза Виктору, что нежиться в тёплой ванной для меня стало всё едино.
Женская половина персонала чувствовала приблизительно то же самое, поскольку за мгновения до его визита из сумочек извлекались духи и косметика, и школа-интернат превращалась в благоухающий цветник.
Учащиеся, лишённые права краситься, выучили звук мотора серебристого Фольксвагена и наваливались на стёкла, стоило Виктору припарковать авто у входа.
Беспокойство проявлял один только молодой психолог:
Ты совсем не переживаешь из-за переезда? спрашивал Игорь.
Так же переезд был способом побега от прошлого, от равнодушия телефона, так ни разу не звонившим в мой адрес.
Лишение материнства долгий процесс, не мог взять в толк психолог. Как получилось, что процедура уже пройдена?
О том же он наверняка спрашивал и директора. Видимо, ответ не удовлетворил его.
А, что супруга Виктора? наводящий вопрос после череды провокационных выглядел нелепо.
Директор и завуч говорили с ней по видеосвязи. У неё объект на Дальнем Востоке
Знаю, знаю: она «сильно занятой человек». Мне хотелось бы лично поговорить с Синди.
Странное имя, однако, я настаивала перед каждым любопытствующим, что более подходящего для жены Виктора не может быть.
Что ты чувствуешь, думая о переезде?
Умиротворение, покорность судьбе.
Страшновато немного, но предчувствие хорошее.
Тебя окружат новые люди. Помни о своих достоинствах, цени своё время, и знакомые будут ценить тебя.
От поддержки в кабинете психолога до зависти в общей комнате меня отделяли какие-то сорок шагов.
Вот так свезло! девочки никак не могли разобраться ухмыляться им или хмуриться, поэтому зачастую одновременно делали и то и другое. Себе бы такого «папика» заиметь!
Пошлые намёки не имели под собой основания. С моего разрешения Виктор сделал несколько подарков, но главной ценностью было его обещание переезда в загородный дом. Этого оказалось слишком много, по мнению соседок, для такой «обычной» девчонки, как я. Даже добродушная Лера отстранилась, будто моё обрётшее более-менее внятное очертание будущее, являлось подтверждением лживости слов о беспросветной безнадёге.
Я бродила то в раздумьях, то в мечтах и могла споткнуться на ровном месте. Учителя снисходительно относились к моему состоянию и не напрягали задушевными разговорами. Они вообще мало обращались ко мне без причины, пока на горизонте очередного безоблачного утра не появилась сумрачная фигура завуча:
Виктория от её растерянного тона моё сердце оборвалось. Тебя ждут у директора.
В глубине души я догадывалась о скоротечности постигшего меня счастья, оттого и маялась последние дни. Виктор передумал. Наверное, его жена против приёмыша в доме.
Услышав шаги в коридоре, директор сама открыла дверь до стука.
Вот наша умница! Хорошо закончила год, ведёт себя прилежно. Опять же, не курит.
От овеянного светом окна отделилась тонкая фигура. Мне показалось, что это фея спорхнула с подоконника. Женщина приблизилась легко на головокружительных каблуках, будто босиком по мягчайшему газону, в облаке из сладкого парфюма. Воплощение изысканности обошло меня замершую в недоумении по кругу, после чего крепко обняла:
Ну, здравствуй, дорогая племянница!
5
Алессия Сергеевна, это так неожиданно директор развела руками.
Можно просто «Алесса», кончиком шёлкового шарфика женщина пощекотала меня по носу. Какая ты большая! Зови меня «тётей»! предупредила она. И обязательно на «ты».
Хорошо, в поисках объяснений я посмотрела на директора, но ту саму нужно было спасать.
Тётя, ты откуда явилась? из-за растерянности я буквально восприняла просьбу, отчего вопрос вышел идиотским.
Из дома, конечно, чудная женщина изобразила смешок больше похожий на звук крошащегося стекла. Из нашего дома, многозначительно добавила она, утратив чуточку ауры волшебства в пользу пульсации коммерческой жилки за голубизной взгляда. Вот, глядите, посетительница вынула из дорогой сумки толстую папку. Здесь все необходимые документы.
Документы? я понемногу начала приходить в себя.
Ну конечно! Алесса улыбнулась. Без бумажек не оформить опекунство. Среди прочего есть документ на право собственности недвижимости в столице. И, на всякий случай, проект особняка за городом.
Она развернула лист на столе.
Что это? завуч робко указала в угол чертежа.
Конюшни. Всё это очень скоро будет принадлежать тебе, дорогая, Алесса игриво подмигнула мне.
Душевного трепета от упоминания богатства, обозначенного границами пунктирных линий, я не ощутила и лишь ради приличия сказала:
Круто.
Вот и замечательно! нежданная родственница была явно довольна. Начинай собирать вещи, дорогая. Я забираю тебя.
Но, Алессия Сергеевна директор потянулась через стол всем недоумением и растерянностью.
Алесса, напомнила и одновременно укорила та.
На девочку уже подано заявление об опеке. Решение практически вынесено.
То есть как?! голос Алессы вновь зазвенел стекольными осколками. Моего кузена признали пропавшим без вести! Я обязана позаботиться о сироте!