Он впервые так нагло воспользовался высоким положением: разве станет гид обвинять принца в краже? И разве поднимет охрану, чтобы его найти? Анджеллина права. Он перенес столько унижений, став Марголисом, что имеет полное право хоть иногда пользоваться положением и связями семейства.
Саша незаметно выхватил карту из кармана так удачно оставленного гидом халата, вышел в лобби через уборную и спустился в лифте на минус первый этаж. В отличие от верхних этажей, где каждый уровень был как на ладони и почти все кабинеты огорожены прозрачными либо матовыми стеклами, нижний напоминал пустой забетонированный лабиринт со множеством вшитых в стены железных дверей.
Он нашел нужную лабораторию и приложил карту к сенсорной панели.
Дверь с приятным шипением отошла в стену.
Свет вкрученных в потолок ламп включился моментально, освещая компьютеры вдоль стен, зловещие инструменты, разложенные на металлических столах, и доску у дальней стены с закрепленными на ней частями тела.
Тело Саши обдало холодом, и он невольно качнулся назад.
Она была похожа на прекрасную бабочку, расчлененную и пришпиленную булавками.
Руки и ноги разобрали в местах сгибов локтей, колен и запястий, шею отделили от туловища и повисшей головы, вскрыли и полностью выпотрошили брюхо. Черные шарниры лежали в отдельной коробке рядом. Органов не было ни в коробках, ни на столе.
Украдкой, словно боялся разбудить, он подошел к ней и взглянул ей в лицо снизу вверх. Ее ресницы задрожали от тяжелого дыхания. Подрагивающей рукой он коснулся ее затвердевшей от холода щеки. Выражение лица не изменилось с тех пор, как она испустила дух, только уголки рта были опущены.
Что они сделали с тобой?
Ничего, что должно вызывать такой драматизм.
В кабинет зашла Эмилия.
Вас уже заждались.
Я хочу забрать ее. В глазах принца прорезалась жесткость. А точнее то, что от нее осталось.
Простите?
Вы меня слышали, отчеканил он.
Боюсь, что это невозможно. Мы еще не закончили исследования. Она подошла ближе и взглянула на Анко. Вы уже не вернете ее, не почините. Хотите похоронить? Это рискованно. Сжечь? Она принесет больше пользы в таком виде. Одни ее органы чего стоят. Вы просто гений. Но уверены, что хотите ворошить прошлое?
В глубине души Саша признавал, что Эмилия права. Он устал думать об Анко, устал винить себя за ее гибель и убеждать, что обязан поступить с ее телом по-человечески и предать земле.
Еще давно замечания Бундестага откликались в нем решительным бурным протестом. Он думал, что защищает ее, но наконец осознал, что все это время защищал одного себя и пошатнувшуюся уверенность в том, что не настолько одинок, чтобы быть привязанным к искусственно созданному существу больше, чем к живому.
Анко не человек. Она машина. Рукотворное создание, ради которого он был готов пожертвовать десятками жизней людей настоящих, из плоти и крови, с любящими семьями и неуемной жаждой выжить. Быть может, это было зря.
Он молча направился к выходу.
* * *
Я постараюсь навестить вас хоть раз. Саша подошел к черной машине. Все равно живу рядом, в противоположной части округи.
Будьте так любезны.
И, если не будете ерничать, кто знает, Саша вскинул брови и загадочно улыбнулся, может, передам какой-нибудь подарок.
Анджеллина расплылась в благодарной улыбке.
Спасибо.
Следить за вами, уверен, будут отличные телохранительницы, но не теряйте голову и будьте внимательны. Как разгребу хотя бы часть дел, вернусь к вам.
Занимайтесь своими делами, сколько потребуется.
Анджеллина поймала себя на лукавстве: она предлагала ему это из вежливости, на самом деле отчаянно желая, чтобы он поскорее вернулся к ней. После каждой новой встречи даже самое короткое расставание ощущалось острее, чем прежде.
Водитель открыл перед Сашей дверцу авто.
До свидания, принцесса.
До встречи.
Саша сел в машину в ожидании, когда Дирк договорит с Эмилией. Наконец, спустя десять минут, когда Анджеллина и Лавиния скрылись за дверями центра, он сел рядом, и машина тронулась.
Королева пока останется. Дождется охраны. Они прибудут через двадцать минут.
Оперативно. Саша отвернулся от него. Сегодня ты был молчаливым.
Дирк открыл окно и закурил сигару.
Мне просто хотелось понаблюдать за тобой, так что я не смел отнимать ни секунды, которую ты мог бы занять своими подозрениями и анализами.
Думаешь, им можно верить?
Да. По крайней мере они знают, что если их заподозрят в чем-то, то на следующий день уже не найдут. Дирк выдохнул дым в открытое окно и вновь затянулся. Надолго тебе нужно отлучиться? Мы сделали еще далеко не все.
Пару дней. Саша свел брови на переносице. А что, еще не со всеми извращенцами меня познакомил?
Главного приберег напоследок.
И кто же это?
Мой отец. Твой дедушка. Гедалия Марголис.
10. «За» и «против»
После посещения центра в душе у Саши остался неприятный осадок.
Он пересек порог замка и поспешно двинулся в сторону своей комнаты. Служанки, последовавшие вслед, предлагали ему перекусить перед началом работы. В животе урчало от голода, но из-за одержимости провести исследование Саша не собирался тратить время на обед, пока голод не станет нестерпимым. Он попросил принести ему еду ближе к шести вечера и спустился в лабораторию.
Моника сидела за стопкой бумаг перед 3D-схемой горгона. Услышав приближающиеся резкие шаги, она обернулась.
Как успехи, мисс Хьюз? По вашему измученному лицу не скажешь, что вы на пороге открытия.
Моника слабо улыбнулась и встала.
Уничтожить свое детище сложно не только из психологических соображений.
В любом случае вам лучше поторопиться. Нет сомнений, что в битве за Берлин горгоны будут. Иначе лично отправитесь сражаться с ними.
Она опустила покорный взгляд, угодливо, но сдержанно улыбнулась и села за стол.
Саша подошел к своему длинному белому столу в углу лаборатории, достал из коробки пробирку и поставил ее в круглый приплюснутый аппарат размером с футбольный мяч. После тонкого писка панель засветилась голубым. На экране компьютера возникло окошко. Саша сел в кресло и принялся постукивать по клавишам прозрачной сенсорной клавиатуры, встроенной в стол. Он отправил запрос в исследовательскую лабораторию для получения образцов отравленных резервуаров.
Спустя час панель на аппарате погасла, и перед Сашей одна за другой открылись вкладки с результатами.
Так, вздохнул он.
Это связано с Анджеллиной? встала рядом Моника.
Саша ничего не ответил, продолжая читать данные про себя.
Вы исследовали ее кровь?
Слюну. Решил начать сначала и с самого простого.
И какие результаты?
Сядьте, пожалуйста, на место, пока вас не заставили сделать это силой, приказал он голосом, преисполненным усталости и негодования.
Возможно, я смогу помочь.
Занимайтесь своим делом.
Всего пять минут.
Саша смерил ее небрежным взглядом, полным недоверия. Несмотря на многие извинения и бесконечное раскаяние в ее глазах, он не мог забыть, что перед ним создательница горгонов, ставших главной причиной погибели тысяч германских солдат. И Анко.
Порой принц не разбирал, где проложена граница между состраданием и непреклонностью. В душе он оправдывал короля, добровольно взявшего на себя бремя войны на территории его страны, в отдельных районах которой, где еще некогда процветало благополучие, остались только руины, выжженные земли и обезображенные гниющие трупы защитниц страны, которые даже нет возможности забрать. И все ради одного-единственного человека. С другой стороны, он осознавал, что независимо от решения Александра Делинда развязала бы войну и все те же люди погибли бы. Просто жертв было бы на одну больше. Одновременно с тем он видеть не мог ученого, чьим зверским творением и изуродовали мирные города, родные земли и жизни тысяч граждан, что уже не дождутся своих близких. В этом была вопиющая несправедливость, но отказываться от жалости к Александру он не собирался.