Тем не менее в чем-то вы правы. Пожалуй, Лауру с ее снайперскими способностями стоит оставить здесь. Плюс еще пару солдат.
Логан оживилась:
Спасибо большое!
А вам лучше собираться. Капитан грустно ей улыбнулась, похлопала по плечу и прошла мимо, разгоняя вокруг запах сырости и земли.
Радость Логан длилась недолго. Оставшись в коридоре одна, она прокрутила в голове весь разговор, и ее до выступивших слез обожгло осознание: она может не вернуться к Лауре. Перед глазами ожили картины из военной хроники. Ее тело могут разорвать мины, сжечь горло и внутренности газом, распороть брюхо так, что она еще будет жива, наблюдая за тем, как в грязь вываливаются органы. Смерть от экспансивной пули будет милосердием. Тогда Логан впервые спросила себя, зачем они пришли сюда, в самое пекло, когда могли помогать людям в мирных регионах. В порыве жалости и жажды справедливости, из-за слепой веры в то, что они смогут что-то изменить. Но теперь перед Логан открылась настоящая картина войны: жизнь всякого энтузиаста с верой в правое дело превратится в две безликие даты на могильной плите, и кроме изуродованного трупа, если повезет, и омраченных его преждевременной кончиной воспоминаний не останется ничего, а тем, кто знал его, покажется, что такого человека никогда не существовало.
Страх пробрал Логан до дрожи в коленях. Единственное успокоение, единственная радостная мысль заключалась в том, что Лаура останется в поместье, в безопасности.
Логан зашла в одну из комнат, откуда доносился детский смех. В рассеянном полумраке на застеленном подушками и пледами полу расположились дети под надзором двух воспитателей. Лаура сидела у дальней стены с проектором, показывавшим на стене мультфильм. Так приятно и больно было видеть ее улыбку. Заметив Логан, она встала, тихонько подошла к ней и прошептала:
Как ты, солнце?
Нормально. Ты?
Лауру напугало ее потерянное выражение лица.
Что-то случилось?
Логан не могла выдавить из себя даже слово. Слезы душили ее, в горле застрял ком. Она заключила Лауру в крепкие объятия.
Ты мне очень дорога. Всегда помни об этом.
Лаура замерла, затем словно обмякла. Она медленно положила руки на спину Логан и прошептала:
Тебя вызывают на фронт?
Слышать это от нее, с ее обычно нежным и звонким голосом, было для Логан словно узнавать свой смертельный приговор. Воображение неустанно подкидывало изображения ее кончины и страдания Лауры по ней.
Все будет хорошо. Логан отстранилась от нее и улыбнулась, думая: «Хоть бы она не слышала об этих варварских пулях».
Опасностей хватало и без них. Лаура знала о положении дел на фронте хуже, но и ее осведомленности хватило, чтобы ужаснуться.
Мы знали, на что идем. Логан постаралась придать своему голосу бодрости. Не волнуйся. Скоро все это закончится.
А меня не вызывают?
Нет. Ты и еще несколько солдат останетесь здесь охранять детей, пока их не заберут.
Логан чувствовала, как Лаура хочет спросить о чем-то еще, но боится. Наконец она набралась смелости и медленно, подбирая каждое слово, спросила:
А если вы проиграете?
Глаза Логан забегали из стороны в сторону.
Тогда линия фронта сдвинется.
Прямо сюда?
Она опасливо кивнула.
Но мы не допустим этого.
И все же нужно готовиться к худшему.
Несколько секунд они простояли молча. От страха перед грядущим спутывались мысли.
Еще не поздно уйти, предложила Логан. Мы можем вернуться в Берлин и помогать оттуда. Нам необязательно быть здесь и рисковать, потому что Война уже проиграна, Лаура. Поражение германцев вопрос времени. На самом деле я боюсь оставлять тебя даже здесь. Враг все ближе. Тебе лучше уехать.
Я не уеду без этих детей. В медовых глазах Лауры засверкали слезы, и голос наполнился горечью. Раз на то пошло, я против того, чтобы ты отправлялась на фронт. Останься со мной. Давай придумаем что-нибудь.
Нельзя. Вступая в ряды германской армии, пусть в качестве наемниц, мы обязаны выполнять приказ. Единственный выход разорвать контракт.
Но это жестоко! Вскрик Лауры утонул в раскатистом смехе героев мультфильма. Слезы скатились к дрожащему подбородку. Как они могут так бездарно распоряжаться нашими жизнями? Если знают, что проигрыш неизбежен, зачем продолжают эту войну? Почему бы не сдаться? Я шла сюда не для того, чтобы бессмысленно умереть в окопах, а для того, чтобы помочь людям вырваться из этого ада. И тебе умереть так тоже не позволю.
Лаура, мы не можем выбирать. Мы или здесь, или в Берлине. С тобой все будет хорошо. Если враги все же подойдут близко, вы сможете убежать по подземным путям.
Я не о своей судьбе пекусь, а о твоей. Ты не расходный материал. Как они могут наобум бросать тебя в самое пекло? Я сейчас же поговорю с капитаном о том, чтобы тебя оставили со мной.
Логан вновь обняла ее. Лаура спрятала лицо в ладонях и всхлипнула:
Я не переживу, если с тобой что-то случится.
Как и я, если что-то случится с тобой.
Лаура посмотрела на детей. Все они знали, что такое война, но еще никто не видел ее уродливого лица и не испытывал истинного ужаса. Это стало возможно благодаря таким солдатам, как Лаура, которые вовремя успели перевезти малышей в безопасное место. И все же, несмотря на это, на одно мгновение, подарившее ей обманчивое облегчение, она захотела бросить их всех и уехать с Логан подальше от бойни, но уже в следующую секунду корила себя за эти мысли. Ей было больно признавать, что жизни этих пятидесяти малышей куда важнее жизней тысяч солдат. Несмотря на все пламенные речи и всеобщее уважение, обезумевшая от страха общественность видела в них не более чем бездушный расходный материал, обязанный до самой последней секунды служить им.
7. Новое знакомство
Саша вышел из черного лимузина. Погода не радовала. Ночью дождь хлестал не переставая, и сегодняшний день, судя по легкому утреннему мраку на улицах и холодному ветру, не собирался становиться для него исключением.
Он застегнул верхнюю пуговицу черного пальто и, не дожидаясь свиты и Дирка, направился ко входу во дворец.
В парадном вестибюле его встретили только Лавиния, Анджеллина и их чета. Астры среди них не оказалось.
Ваше Величество, Дирк пожал руку королеве, как всегда прекрасны.
Мистер Марголис, кивнула она ему и перевела слегка растерянный взор на Сашу. Мистер
Марголис-младший, поспешно вставил Дирк, кладя руку на плечо сына. Звучит забавно, не правда ли? Но все же греет душу. Как себя чувствует Анджеллина? Вчера мы не смогли толком поговорить. Сегодня необходимо исправиться.
Саша снял его руку с плеча. Дирк принял вид, будто подобный жест для него в порядке вещей, и продолжил снисходительным тоном:
Предлагаю самым старшим из нас, включая Ее Высочество принцессу, уединиться за чашкой чая и побеседовать. Он улыбнулся уголком рта и осмотрел ее с хитрым прищуром. Ввиду сложившейся ситуации вокруг вашей персоны нам есть что обсудить.
На секунду Анджеллине показалось, что ее пытаются пристыдить. Она опустила голову.
Разумеется.
Нам уже накрыли в гостиной. Лавиния повернулась в сторону белых парадных дверей справа, сразу за колонной.
Я бы тоже хотел присутствовать во время разговора, подал голос Саша.
Пока не стоит, сын. Позже я тебе все расскажу. В конце концов, разговор коснется и Делиуара, что для тебя, все еще представителя другой страны
Понял, можешь не продолжать. Если вы не против, Ваше Величество, я подожду в библиотеке. Во время последнего визита заметил у вас там несколько интересных старинных томов.
Конечно. Мой пасынок проводит вас. Достаточно было взгляда Лавинии, чтобы прислуга считала приказ и ринулась его выполнять. Вы, вероятно, еще не знакомы хорошо.