Это не кухня афродизиак!
Шеф-менеджер расточает комплименты вам на итальянском, и сама себе кажешься дивой, просто балериной assoluta[39], в соответствующем окружении
Вечно какие-то истории Честное слово, ну хоть бы ты меня защитил от себя самой, Януш! жалобно пропела я, взмахнув рукой и едва не опрокинув высокий золотой бокал со свежевыжатым апельсиновым соком: он слегка покачнулся, но все же устоял, оставив на льняной белоснежной скатерти ярко-оранжевый отпечаток.
Typisch Anna[40]. Prost![41] усмехнулся мой многоумный и язвительный друг, поднимая ответный бокал.
Ты что, издеваешься надо мной? уже было возмутилась я.
У-гу-гу В ответ донеслись какие-то нечленораздельные звуки: Януш прожевывал сочное мясо, щедро пролитое пряным и острым соевым соусом, пытался ответить, подавая мне какие-то сигналы рукой, и одновременно не мог совладать со смехом.
Друг называется Таких друзей сдавать в музей, как говорила моя бабушка, проворчала я, приступив наконец к трапезе. Ох, вот уж воистину, как же мало человеку нужно для истинного счастья после долгого студенческого трудового дня! Первый же отведанный мной кусочек щедро пролитой соусом рыбы совершенно примирил меня с миром и даже с моим ироничным собеседником. Это действительно что-то божественно вкусное, первой свежести, по Булгакову!
Анна, пожалуйста, не злись, я просто неудачно пошутил Кстати, а почему ты убеждена, что этот твой Сандерс невиновен? Отсмеявшись, Януш посмотрел на меня уже более внимательно, даже пристально и отчего-то без улыбки. Эта внезапная перемена настроений показалась мне странной и даже слегка подозрительной. Что это с ним?
Во-первых, он не мой, и тебе это известно, Януш, звонко отчеканила я, благоразумно отставив в сторону бокал с апельсиновым соком. Во-вторых просто знаю. Знаю, и все.
И все же это не аргумент, милая Анна. Такого не бывает, чтобы невиновного просто так посадили, безо всяких на то улик, задумчиво и примирительно покачал головой Януш, и в его голосе была почти религиозная убежденность, которая передалась и мне. В самом деле, Сандерс мог исказить факты с него станется, а я, наивная, как всегда верила, почему-то игнорируя очевидные вещи.
Он, например, утверждал, что ссоры как таковой между ним и Веронези не было, а было некоторое скажем так, некое недоразумение, связанное с моим личным конфликтом с Веронези, а он меня просто пытался защитить, вот и все! А ведь я с Антонио Веронези не конфликтовала! Да и как бы я могла скромная аспирантка, каких десятки, решиться идти на конфликт с маститым профессором, маэстро медиевистики, научными работами которого не устает восхищаться весь просвещенный мир!
Я просто не могла бы этого сделать как из этических, так и эстетических соображений, поверь мне, дорогой читатель!
А его работа по Лоршским Евангелиям может быть связана с этим дурацким конфликтом с Сандерсом? спрашивала, а вернее сказать, допрашивала Януша я уже в который раз.
Анна, дорогая, успокойся, я прошу тебя. Твой бедняга Сандерс не при делах, здесь задействованы совершенно другие люди. Забудь уже эту историю, давай сменим тему, примирительно заключил спец по историческим вопросам Януш и, в знак особого доверия, чуть наклонился ко мне.
Послушай, ты не мог бы оказать мне любезность и перестать называть его моим?.. вновь чуть не смахнув бокал, хлопнула ладонью по столу я. Да сколько же можно, в конце-то концов, издеваться над поэтессой? Сандерс никогда не был моим.
Януш пожал плечами. Далее зашла тема о новом автомобиле Януша элегантном темно-сером Volkswagen последнего выпуска, на котором он меня встретил возле библиотеки университета. Попутно Януш, как это обожают немцы, жаловался на подорожание бензина и непродуманную экспортную политику региона, благодаря которой «у нас скоро будет как в Марокко». «Это как?» не поняла я. «Мало машин, и много ослов», невозмутимо заявил Януш.
Ну, хорошо, хорошо, хотя я не понимаю, почему ты не хочешь говорить о Веронези, тебе что, совершенно не жаль его? Ведь ты его ученик, лучший! Забыв о Сандерсе, я уже смотрела на несчастного Януша с новым упреком.
Ну, отчего же, изволь, покладисто кивнул Януш, хотя уйти с автомобильной темы любимой темы для разговоров каждого честного и уважающего себя немца не так-то просто, но мне удалось!
И далее мы заговорили о Веронези.
В течение всего последующего часа мой немецкий приятель, со вкусом потягивая из высокого стакана светлое пиво кажется, это был столь любимый в стране честных тевтонов сорт Warsteiner, не спеша излагал свою средневековую сагу, озвучив таким образом одну из самых мистических версий случившегося.
Послушай, Анна, ты вообще-то зря смеешься! уже с некоторой обидой в голосе горячился Януш. У меня есть свои проверенные источники в Uni, так вот, говорят, что тайное студенческое общество до сих пор действует, что Веронези также в него входил и что все члены этого самого общества хранят ему верность до самого конца!
До какого еще конца? Меня, несмотря на весь трагизм истории с Веронези, начала забавлять абсурдность таких предположений. Смешил меня и детский энтузиазм Януша, в частности его дедуктивные интенции в этом странном, загадочном, но, по правде говоря, абсолютно не касающемся нас обоих деле.
Кто мы с Янушем такие, чтобы выстраивать версии резонансного убийства, введшего в тяжелый ступор все население нашего небольшого студенческого городка? Пусть этим следствие занимается, это их прямая обязанность. Тоже еще, Пуаро и мисс Марпл!
Анна, ты просто прими как данность, что кроме того, что Веронези был авторитетным членом тайного союза, в котором, как известно, бывших не бывает, он, кроме того, был большим ученым сильным, талантливым, блестяще эрудированным и очень амбициозным. Януш усмехнулся, но не без волнения и горечи. Мы все, и ты и я в том числе, в какой-то степени жертвы его неуемного академического темперамента и амбиций, которым не суждено было сбыться.
Ты это серьезно? продолжала этот импровизированный допрос я. Ты действительно думаешь, что его последняя работа по Лоршским Евангелиям была настолько значимой, что в силу каких-то неведомых нам причин кто-то попытался его остановить, и и поэтому?..
Да, я именно так и считаю, ты все поняла правильно, невесело кивнул, чуть помолчав, Януш. Это ведь не просто какой-то там артефакт, связанный с историей Лорша и историей монастыря, а часть духовного наследия нации! Ты понимаешь меня, Анна? Это, если хочешь, даже символ, духовный символ целого движения
Как Святой Грааль у крестоносцев? Но кому же все-таки это было нужно? недоумевала я. Ну не ордену же иллюминатов! Эту довольно свежую и еще не успевшую заветриться версию я прожужжала в уши Янушу уже несерьезно, в качестве научной шутки, для того, чтобы несколько разрядить гнетущую «средневековую» атмосферу, в которую мы неизбежно погружались всякий раз, заговаривая о Веронези и его загадочной гибели весной прошлого года.
А ты напрасно смеешься, милая Анна. Повторив это, Януш сделал глоток кофе и взглянул на меня как-то уж очень внимательно. Я как раз сейчас занимаюсь этими самыми материалами для одной из еще не опубликованных статей Антонио Веронези. Его новая научная работа была как раз о таинственном исчезновении Лоршских Евангелий и последующем разгроме бедных бенедиктинцев в Лорше! Кроме того, это как ты, надеюсь, понимаешь было связано с более поздней по времени деятельностью одного из тайных союзов, члены которого потом все эти книги и вывезли Ты же помнишь, Веронези рассказывал нам на лекции: часть рукописи отправилась прямиком в Англию и сейчас обитает у Виктории и Альберта[42], часть осела в Румынии, в частной библиотеке одного из крупных католических монастырей, а две остальные части Они могли просто спрятать рукопись, и следы ее затерялись