Твою за ногу, Тихомиров тяжело вздохнул, снова отпер сейф и вынул оттуда бутылку армянского коньяка и стакан, потом с сомнением посмотрел на меня и достал еще один. Откуда только ты на мою голову взялся.
Мы из тех ворот, что и весь народ, я принял на четверть наполненную тару, покатал жидкость по стенкам, вдохнул аромат и только после этого отхлебнул. Хороший коньяк! Настоящая Армения!
Дерьма не держим, довольно кивнул Илья и тоже хлебнул алкоголя. А там, у себя во снах, кем был-то?
Не поверишь, собой и был, я еще раз вдохнул запах, но пить не стал. Чеботарев Семен Павлович, одна тысяча девятьсот девяносто четвертого года рождения, город Новосибирск Российской Федерации. Ровно через тринадцать лет после развала Союза Советских Социалистических Республик. А знаешь, кто первым кинулся дербанить еще не остывший труп страны рабочих и крестьян? Комсомольские вожаки и верхушка ЦК. Те самые партократы трепологи, которые ни хрена не умели делать, зато задалбливали постановлениями съездов и собраниями сочинений вождей. Комитет к тому времени выхолостили, они уже лет сорок как не имели права работать по партийному руководству, только с разрешения ЦК, а сам понимаешь, ворон ворону глаз не выклюет. Сажали только тех, кто совсем зарвался, да и то пара показательных процессов, не более.
Сука Тихомиров, глядящий на меня круглыми от шока глазами, только и смог, что это выдохнуть, и залпом допил коньяк, а затем налил себе еще полстакана и также опрокинул в глотку, даже не поморщившись. Сука
Не то слово. Я тоже глотнул, грустно усмехнувшись. Там такое было потом как-нибудь расскажу. Не хочу сейчас. Не смогу. Наверно, после войны и то было лучше. Как минимум потери населения сопоставимы. Не вписались в рынок, понимаешь? Ублюдки я хоть это время почти не застал, совсем мелким был, но насмотрелся достаточно. И потом только понял, как мама себе во всем отказывала, лишь бы меня накормить. По двое суток голодала. И с Каленым сошлась только потому, что у него бабки водились. Воры и бандиты тогда хорошо жили. Я тоже вором хотел быть, пока не посадили. А пока сидел, этот ублюдок маму порешил. Ненавижу, сука! Мог бы, еще раз кончил бы его, своими руками!
Мы узнали, кто такой Барон, отвлек меня Илья, немного пришедший в себя. Цыганский барон, жил на Лесоперевалке. Когда Каленого кончили, ушел в бега. Объявлен во всероссийский розыск. Найдем, не сомневайся.
Или нет, я грустно усмехнулся. Знаю я, как оно бывает, бандиты в федеральном розыске десятилетиями живут не напрягаясь, да еще почетными гражданами становятся. Впрочем, это там было. У вас, может, и получится. Все же люди тут другие. Более человечные, что ли. Серьезно, там при малейших проблемах директор бы меня выкинул из школы, собственно, так и случилось, а тут прям бьются против райкомовских уродов, несмотря на возможные проблемы. И это норма.
И я готов за это бороться! Понимаешь, вы только думаете, что капитализм это плохо, а я это точно знаю! Я жил в стране, где человек человеку волк. Где стариков резали за квартиры, брошенные и никому не нужные дети жили на улице и нюхали клей, потому что в детдоме еще хуже. Где русских резали во всех бывших союзных республиках с криками о сотнях лет оккупации. Так что большего патриота, чем я, еще надо поискать. Так своему начальству и передай. Или наш разговор пишется?
Такие правила, немного смутился Тихомиров. Положено.
Ну и ладно, я вдруг почувствовал, как меня отпустило. Все равно же вы меня уже давно срисовали. Надо было бы давно бы взять попытались. Не факт, что это бы получилось, при всем уважении к возможностям энергетов, но даже если тебя съели, у тебя есть два выхода. Ты понял, да?
Эксперты говорят, что ты действительно способен на самоубийство в критической ситуации, кивнул капитан. И при этом не могут точно определить твой психологический возраст. Разные тесты выдают то пятьдесят лет, то шестнадцать.
А мне и есть шестнадцать, рассмеялся я. Вот не поверишь, я реально чувствую себя как подросток. Разве что знаю чуть больше, а в остальном все то же самое. Может, я так никогда и не вырос, поэтому к переносу отнесся довольно спокойно. А ведь у меня там осталась семья. Жена, дети.
И не скучаешь? удивленно уставился на меня Илья.
Скучаю, я пожал плечами. Но дети уже взрослые. Денег я оставил достаточно, чтобы еще их внукам хватило. Компания тоже работает как часы, сын в совете директоров, так что развалиться не даст. Жена опять же поможет. А я для себя пожить хочу. Маму устроить, чтобы пожила, как белый человек. Она заслужила больше, чем кто-либо. Короче, как-то так. Пойду я, а то поздно уже. Мама волноваться будет. И да, насчет вопросов, что у вас накопились будущее я предсказывать не умею, а то, что было у нас, никакого смысла не имеет. Просто потому, что мир уже слишком сильно изменился за эти сто лет, различия настолько кардинальны, что даже сравнивать нет смысла. Максимум что я могу дать это технологии. В основном айти, то бишь программирование, сетевые технологии и так далее. Для этого мне и нужен сервер.
Но ты же понимаешь, что без контроля мы не можем на это пойти? Тихомиров уже не пытался давить. Максимум, что могу пообещать это не лезть в код.
Все равно же полезете, я пожал плечами. Не поймете правда ничего, но дело ваше. Решайте, короче. А я поехал. Мама обещала котлет нажарить, с пюрешкой. И «ленинградский» салат сделать. Так что сам понимаешь, опаздывать нельзя.
Глава 7
Разговор с Тихомировым назревал давно. Я не сомневался, что меня срисовали почти сразу, да и Выгорский это почти прямо подтвердил, но подозревать это одно, а признаться лично совсем другое. Оставалось надеяться, что в итоге я все же не окажусь на столе вивисекторов или где похуже, а шансы на это были немаленькие, пусть даже я не блефовал насчет самоубийства. Перерождение, переселение души, временная регрессия назови как хочешь, суть не изменится, все это подразумевает практически бессмертие. Ну или как минимум еще одну попытку. Откажутся ли от такого партийные бонзы? Я товарища Иосифа Виссарионовича, конечно, уважал, но при этом ничто человеческое ему не было чуждо. Что уж говорить о других, не столь морально крепких руководителях Советского государства.
С другой стороны, именно по этому вопросу я ничем не мог помочь. От слова совсем. Я даже момент своей смерти не помнил, последнее, что отпечаталось в мозгу, как надевал новейший шлем виртуальной реальности полного погружения. Он-то меня и убил, я уже думал об этом. Зажарил мозги, словно микроволновка, хоть конструкторы в один голос утверждали, что это невозможно. Но вот результат, как говорится, налицо.
Но даже если я соберу такой же, что не так просто, хотя бы потому что на данный момент нет даже одной пятой нужных технологий, я никогда не дам гарантию, что перенос повторится. И никто не даст. Скорее мы получим труп с вскипевшими мозгами, а там, где его душа, в раю, аду или ином измерении, мы никогда не узнаем. А как проверишь-то? Я бы с удовольствием отправил весточку семье, но как это сделать? Орать в космос?
К тому же было у меня подозрение, что я не первый такой красивый тут нарисовался. Уж слишком спокойно ко мне отнеслись, словно к обыденности. Мол, шастают тут всякие. Будем присматривать, но в целом ты нам нафиг не нужен. Оно понятно, даже если взять официальную историю про разрывы и прочее, там почти прямым текстом сказано, что первые техники и методики развития люди получили от гостей с той стороны. И не только демонические, обычные тоже. Понятно, что их потом исследовали, дорабатывали, развивали, но база точно была не местная.
Короче, предпосылки того, что меня реально могут оставить в покое, были. Может, поэтому я вчера и решился говорить почти напрямую. Ну еще и психанул, не без этого. Я не врал Тихомирову, что ощущаю себя подростком. Я им и был по сути. Никакого вот этого, старик, запертый в теле ребенка, ни фига. Я жил и дышал полной грудью, наслаждаясь молодостью. Тем, что пропустил в прошлой жизни, по дурости угодив за решетку. Правда, проблем теперь у меня только прибавилось, но, по сути, тот же Митрофанов это так, мелочь.