и сводки эти мне в нос не тычь! Я и без тебя знаю, сколько официально "Курьер" газет продает. Ты скажи сколько подпольно!
Упоминание про лысину позволило Игорю предположить, что нагоняй получает либо бухгалтер, либо заместитель. Реплика про агентство "Курьер" прояснила ситуацию нагоняй получал Рыбкин. Заместитель начальника по оргвопросам отвечал за распространение как родной газеты, так и ее коммерческого приложения "Лавки объявлений".
Что-нибудь срочное? мило сморщив носик, спросила Любочка. Неужели, имея такое хорошенькое личико, она еще не привыкла быть объектом разглядывания? И это ее смущает?
Нет, нет, сказал журналист, лучше я пойду перекурю. Голос шефа гремел без остановки как на митинге. Буря разыгралась всерьез и надолго, а лезть после этого ора к Стасику с просьбами нет никакого резона. Пусть поостынет. Даже неплохо, что современное начальство сидит не за двойными советскими дверями, а за простыми фанерными. Теперь, чтобы узнать, какое у шефа настроение, совсем не обязательно лезть к нему в кабинет. Достаточно минутку пооколачиваться рядом.
Я позову, пообещала Любочка.
Не стоит, я попозже загляну.
В курилке Свистун принял эстафету от Палыча, начальника компьютерного участка.
Привет, сказал тот, делая последнюю затяжку, как дела?
Здорово.
А у нас опять машины посыпались. У меня виснет, Васину увезли на родину в "Паккард", а у шефа винды сбоят.
Игорь кивнул, будто понял, прикурил и дал дельный совет, естественно, в области, далекой от современных технологий:
К Стасику сейчас не ходи. Он на зама орет так, что Любочка краснеет.
У меня и без него дел полно, хорошо хоть "Лавка" сегодня вышла, заметил Палыч, выбрасывая окурок и покидая помещение.
Я вот хотел посоветоваться.., но Игорь с вопросом опоздал, компьютерщик уже бодро шагал по коридору.
Идея приобрести домашний компьютер распространяется воздушнокапельным путем и заразиться ею очень легко. Свистун незаметно для себя тоже оказался инфицирован ветрянкой всеобщей компьютеризации. А поскольку он ничего не понимал в материнских платах, винчестерах, драйверах и всем прочем, то без помощи Палыча рисковал приобрести новенький корпус, заполненный хламом, которому больше подошла бы упаковка в виде помойного ведра. Можно действовать по-другому просто купить самую дорогую машину, вряд ли она окажется самой плохой. Но так широко из коллег жил только Гера Шварцев, а на какие шиши никто не знал. Профессиональное ноу-хау!
Черт бы его побрал, дай прикурить! в курилку влетел Виктор Иванович Рыбкин. Сигарета в пальцах зама плясала, как марионетка.
Игорь заглянул Виктору в глаза. В них отражался праведный гнев подчиненного, получившего нагоняй и, конечно, несправедливый.
Вот зараза, нашел крайнего! продолжал зам по оргвопросам. Можно подумать, такое в первый раз случается!
А в чем дело? для поддержания разговора спросил Свистун. Что случилось-то?
"Лавка" вышла, коротко, между затяжками, объяснил Рыбкин.
Что ж тут плохого?
Ничего, если не считать, что наше коммерческое приложение печатается большим тиражом, чем мы заказываем.
Так может быть?
Виктор посмотрел на Свистуна, как на идиота.
Все может быть. Уже не в первый раз мы получаем сигнал, что у "Лавки объявлений" реальный тираж выше. Но по бумагам издательства проходит наш тираж.
Что же так нервирует редактора? Мы ведь и оплачиваем производство только нашего тиража. Перерасход бумаги? Игорь все не мог взять в толк причину конфликта.
Левый неучтенный тираж параллельно с нашим развозится по газетным киоскам и продается в первую очередь. Это же чистая стопроцентная прибыль! зам. по оргвопросам опять перешел на повышенный тон.
А редактор?
Я ему объясняю, что сигналы мне известны, что я работаю в этом направлении, а он орет. Причем так, что если бы его распиливали бензопилой "Дружба", он бы и ее заглушил. Можно подумать, что это я печатаю лишнюю пару тысяч "Лавки объявлений". Тут Рыбкин подозрительно посмотрел на Игоря. Но думать так у редактора нет никаких оснований!
Конечно, сразу кивнул Свистун, отводя взгляд от чересчур честных глаз зама. Когда человек с горячностью заявляет о своей кристальной чистоте, поневоле закрадывается сомнение. Игорь отбросил неприятную мысль. В конце концов, у него тоже нет оснований в чемлибо подозревать Виктора.
Я, может, ночи не сплю, думаю, как этих гадов изловить,
продолжал зам, но что я могу сделать один, если в городе двести газетных киосков и еще сотня точек, через которые распространяются печатные издания.
Сочувствую, сказал журналист, вспомнив, что у Рыбкина нет машины и гоняться за преступниками ему придется "на своих двоих".
Это настоящая мафия, переходя на шепот, сказал Виктор Иванович. Представь: лишнюю газету нужно отпечатать, упаковать, развести по киоскам и продать. Все эти операции выполняют разные люди, значит, все они в этом участвуют. Вся технологическая цепочка.
Что же делать? Арестовывать тираж в издательстве и пересчитывать? Игорь заинтересовался проблемой газетной мафии.
А печатники скажут, что лишние экземпляры это брак, что вполне допустимо. Есть даже какая-то норма на списывание в брак, процент от тиража, Рыбкин покачал головой. Я такой вариант прикидывал. Нет, левак нужно ловить по конкретным киоскам, в продаже.
Хорошо, накроешь ты киоск, проведешь инвентаризацию, выявишь лишние экземпляры "Лавки", а киоскерша
Она скажет: ой, ошибочка вышла, ой, экспедитор лишнюю пачку дал, перепутал, с кем не бывает, Виктор Иванович смешно передразнил плаксивый голос киоскерши. Это тоже чепуха, но у меня в запасе ход конем. Я могу отличить газету из левого тиража от нашей.
Но ведь на них серийных номеров нету?
Ты, Игорь, от жизни отстал, зам лучился превосходством и Свистуну расхотелось его дальше жалеть.
Мы же в "Лавке" начали цветную обложку делать. Ее заказывают отдельно и печатают строго по нашему заказу. Там аппарат немецкий, как в ксероксе, каждый экземпляр на учете. Придется этим мафиози свой тираж делать только черно-белым. Вот тут я их и прищучу! Виктор Иванович обрел обычную уверенность в себе, бросил сигарету и покинул Игоря. Пока.
Пока, отозвался Свистун, затушил свой окурок и отправился в кабинет редактора.
Можно, сказала Любочка, полагая, что предугадала вопрос журналиста. А Игорь и так из курилки видел, что в приемную никто не заходил.
Привет, Игорек, Станислав Юрьевич протянул сотруднику руку.
Здравствуйте, Свистун ответил на приветствие и замолчал. Как-то неудобно было начинать разговор с просьбы.
Слыхал? редактор, чтобы усилить реплику, нарисовал в воздухе крендель, похожий на знак вопроса.
О чем? все равно не понял Игорь.
В "Сибирском полиграфисте" взяли моду печатать лишние экземпляры приложения. По отчетам "Курьера" нашего тиража остается все больше, и он идет прямиком в макулатуру. Кто-то на этом наживается, а Рыбкин бормочет, что контролирует ситуацию, балбес!
Ну Виктор вроде, действительно, разбирается
В носу он ковыряется! Станислав Юрьевич снова распалился. Еще надо разобраться, на какой бумаге печатают левый тираж! Не думаю, чтобы эти мошенники создали фирму для покупки бумаги. Ведь наверняка у нас же ее и воруют!
У них есть норма на брак, блеснул эрудицией Игорь.
Есть, зловещим шепотом согласился редактор, а это что? Станислав Юрьевич потряс последним номером "Лавки". Что это, я говорю?! Он ткнул пальцем в газетную страницу, которая прямоугольной формой и тоном напоминала известную картину Малевича. Чистый брак, заляпанный краской, они гонят как наш тираж, а на списанной "норме" печатают свой! Я Витю уже предупредил: будет такое продолжаться, он через месяц вылетит из редакции, как из пушки, и ближе, чем на Луне, в другую газету не устроится. Это я ему организую