На что она лишь поиграла густыми бровями:
Я хочу быть услышанной.
Делай, что хочешь, только не втягивай меня в это, пожалуйста, попросила я и почувствовала спешащие вдоль позвоночника мурашки верный признак волчьего взгляда. И чуть не подпрыгнула от раздавшегося буквально за спиной бархатного голоса:
Втягивать во что?
Достижение я даже не врезалась в Хуана, обернувшись. Видимо, поняла на уровне инстинктов, что рядом с ними лучше не делать резких движений.
Моя сестра говорит про гуляния в Лысой бухте, Мира шагает к нему. Традиционный праздник. Через две недели. Вы с братом придете?
Он почему-то снова посмотрел на меня.
А Изабель, значит, не собирается на него идти?
Вообще-то, на гуляния ходили все, и я не исключение. Ежегодный праздник представлял собой конкурс на лучший пирог, разные игры на силу и ловкость, танцы и, конечно же, просмотр фильма на большом полотне под открытым небом после заката. В нашей глубинке не так много бывает развлечений, чтобы пропускать хотя бы одно из них! Тем более такое масштабное.
Я еще раздумываю, ответила я.
Вы знакомы? ревниво поинтересовалась Мира. Она посмотрела на меня своим фирменным взглядом, которым отваживала других девиц от Артурио, но на мне это не работало.
Познакомились в мясной лавке. Пусть теперь кусает локти, что не пошла со мной за цыплятами.
Судя по виду сестры она тоже об этом подумала, но тут же нацепила самую лучшую свою улыбку и протянула Хуану руку.
Мирабель. Ее младшая сестра. Для друзей просто Мира.
Вместо того, чтобы галантно поцеловать тыльную сторону ладони, Хуан ее просто пожал, раздосадовав Миру.
А мы уже друзья? усмехнулся Хуан, почему-то посмотрев на меня. И так, будто невинное «друзья» подразумевало что-то еще.
Папа не приглашает в гости врагов, сказала я и направилась в столовую под недовольное шипение Миры:
Изабель!
Сегодня мама расстаралась: достала старинный фарфоровый сервиз, наследие ее прабабушки, приготовила множество деликатесов рыба, морепродукты, мясо, и даже приоделась в платье цвета красного вина, а волосы, как и Мирабель, украсила живыми цветами белого гибискуса. Помимо вервольфов на ужин пришла моя старшая сестра Вероника вместе с супругом. Уверена, узнай весь город, что мы пригласили Рамиресов в гости, все жители напросились бы тоже. Или, по крайней мере, попытались бы втиснуться в наш дом. Например, родственники.
Кстати, о родственниках.
А тетушки Марисиэлы сегодня не будет? поинтересовалась я у матери, сбежав от Хуана и Миры.
Я ее пригласила, но у нее прихватило сердце.
Действительно прихватило, раз тетка не пришла посмотреть на вервольфов. Но, может, это и к лучшему.
Додумать мысль я не успеваю: через другую дверь, из гостиной, появляются отец и Даниэль. Даниэль? Имя ему совершенно не подходит, слишком мягкое для мужчины, сделанного словно из камня, из острых граней, о которые можно порезаться. Старший Рамирес на меня не смотрит, но я все равно чувствую его присутствие всей своей сутью. Комната будто заполняется силой, как воздушный шар воздухом. Вот только от нее сложно дышать. У Хуана другая энергетика, более мягкая, не такая подавляющая. Рядом с ним я могу находиться, но в одной комнате с Даниэлем мне находиться почти больно. Сердце будто сдавливает невидимой рукой, и я вспоминаю Марисиэлу и Тонио. Им тогда стало плохо в лавке незадолго до появления Хуана. Может, у нас с ними какая-то сверхчувствительность к вервольфам? Аллергия? Но, помимо этой энергетики, есть в этом Рамиресе что-то слишком властное в том, как он двигается, как себя ведет. Спокойно. По-королевски. Словно он уже король этого мира. Вождь. Альфа.
Так вервольфы называют главного волка, главу стаи альфой. Чем могущественнее альфа, тем многочисленнее у него стая. А у Даниэля всего лишь один брат. Как такое возможно? Или мое предположение верно? Насчет того, что его изгнали. Могут ли вообще изгнать альфу? А главное за что?
Пока я все это думаю, все занимают свои места. Даниэль, как почетный гость, садится возле отца, напротив матери, а вот Хуан занимает место кузена Адриана возле меня, чем вызывает новую вспышку недовольства у Миры, которая оказывается по другую сторону стола тетка Андреа не желает уступать ей свое место рядом с младшим вервольфом.
Кажется, твоя сестра преследует меня, прошептал Хуан, склонившись ко мне и согревая дыханием мою шею. Всего лишь на секундочку, но это заставило меня сесть ровнее.
Теперь ты понимаешь, что чувствую я, припечатала я.
Я мужчина, вполне серьезно заявил он, мне можно. Это суть всех брачных игр охотиться за волчицей. Она убегает, ты догоняешь. Не наоборот.
Брачных игр?!
Я не волчица.
Нет, покачал он головой. Но ты мне нравишься.
Чем?
По запаху. Ты приятно пахнешь.
От подобной откровенности я опешила.
И девушки на это ведутся?
Хуан нахмурился, очевидно, силясь понять, что делает не так.
Я не говорил это никому, кроме тебя.
Конечно-конечно, кивнула я, но сарказма в этих простых словах было столько, что им можно было наесться взамен маминой стряпни.
Я рад, что вы приняли наше приглашение, сказал папа гостям. Нечасто увидишь новых жителей в наших краях. Вы к нам надолго?
Как получится, ответил Даниэль. Он сидел по диагонали, и я отлично его видела, как и он меня. Нас привело сюда одно дело. Уедем, как только сможем его выполнить.
Вот вроде ничего особенного, но я почему-то поймала его мимолетный взгляд на себе. Бред! Их дела никак не могут быть связаны со мной.
Мы можем вам как-то помочь? поинтересовался папа. В ваших делах.
Спасибо за доброту, но это семейное, ответил за брата Хуан, за что поймал одобрительный кивок.
Расскажите, откуда вы родом, попросила мама.
Мапинту. Полуостров Роага.
Не край мира, конечно, но достаточно далеко от Вилемии. Впрочем, на Роаге когда-то были вилемейские колонии, это объясняло их имена и знание языка. И экзотичную внешность.
Ваши предки, наверное, смешивались с местными волчьими племенами, озвучил мою мысль дедушка. И за столом повисла неловкая пауза.
У того, что мы не сталкивались с вервольфами, была и обратная сторона все знания о них ограничивались выпусками радиопередач. Но эти передачи создавались людьми для людей, а значит, где-то ведущий мог приукрашивать, где-то вовсе выдумывать, а что-то в принципе мог не знать. Например, вещи, которые могли их оскорбить.
Вот и сейчас напряжение повисло в воздухе. Той самой силы, которую я чувствовала в присутствии вервольфов, будто стало больше. Я метнула взгляд на Даниэля, пытаясь предугадать, как он отреагирует, но внешне он остался невозмутим.
Я и Хуан чистокровные представители одного из этих племен, ответил он спокойно, но вместе с этим высокомерно.
Значит, там ваш дом, улыбнулась мама. Скучаете по нему? По родным?
Да, так же коротко подтвердил Даниэль. Но не расслабился, наоборот, силы стало как будто больше. Словно напоминание о родных всколыхнуло не лучшие чувства, а мамина попытка сгладить угол только его обострила.
Далеко же вас занесло от дома, присвистнул муж Вероники. Надеюсь, ваше дело того стоит.
Стоит, ответил на этот раз Хуан. Оно очень важное для нашей семьи.
И за откровенность получил неодобрительный взгляд старшего брата.
Прости нас, Даниэль, разрядил обстановку папа. И ты, Хуан, прости. Мы мало знакомы с традициями вервольфов, но будем рады, если вы расскажете о них.
Только если взамен поделитесь рассказом о своих, кивнул Даниэль. Это меньше всего напоминало вежливые беседы за ужином, скорее, какие-то бизнес-переговоры.
Договорились, улыбнулся папа. Что за дело привело вас в Лысую бухту? Возможно, мы можем с ним помочь.
Дай нашим гостям поесть! игриво попросила мама, хотя за этой игривостью я уловила привычное раздражение, которое ее охватывало, когда кто-то недооценивал ее готовку. Поэтому лично я утащила с общего блюда несколько закусок: зря что ли я их делала? Обычно на нервах у меня пропадал аппетит, но тут, наоборот, проснулся.