Стоит ли удивляться тому, что некурящие женщины, у которых мужья курильщики, болеют раком легкого в 3 раза чаще, а умирают на несколько лет раньше, чем их сверстницы, живущие с некурящими мужьями? По мнению эпидемиолога, доктора Хираяма из онкологического центра в Токио, «риск для некурящих женщин пропорционален числу выкуриваемых их мужьями сигарет».
В наибольшей степени увеличивается риск заболеть раком легкого, если кроме «домашнего Чернобыля» женщина вынуждена находиться в накуренном помещении еще и в течение рабочего дня. Поэтому нельзя не согласиться с решением суда Швеции, о чем недавно сообщила центральная печать. Суть этого сообщения сводится к следующему. Женщина, которая не курила и не имела контактов с канцерогенами, ионизирующими излучениями и т. п., вдруг умерла от рака легкого. Родственники обратились с иском в суд на учреждение, где она проработала последние 18 лет. В иске было указано, что в служебном помещении всегда было сильно накурено. Верховный суд удовлетворил этот иск и присудил компенсацию за «производственную травму». В СССР только от рака легкого погибают более 100 тыс. человек ежегодно. Родственники есть у многих.
Рассуждая о насильственном табакокурении, нет смысла специально говорить о детях. Совершенно ясно, что на неокрепший детский организм сигаретный смрад действует еще более губительно, чем на организм взрослых. Отметим лишь, что в тех семьях, где три курильщика, там здоровых детей практически нет. Более того, благодаря курению родителей у детей существенно снижены умственные способности. И нет оснований считать, что от таких детей в будущем появится потомство более способное и здоровое, поскольку отклонения в развитии накапливаются и передаются по наследству.
Добавим сюда же еще и такие, научно установленные факты:
у женщин-курильщиц бездетность встречается в 10 раз чаще, чем среди тех женщин, которые не курят;
курение дает 96% выкидышей и 1/3 недоношенных детей;
дети у курильщиц рождаются не только в среднем на 300 граммов меньше весом, но нередко рождаются с такими дефектами, как порок сердца, косоглазие, паховая грыжа, волчья пасть, заячья губа
А сколько людей из-за Голубого змея погибает преждевременно? Чтобы помочь читателю представить масштабы, я приведу только одну цифру: в Японии из-за пристрастия матерей к табаку, ежегодно гибнет 4 тысячи младенцев! Это в Японии, где курящих значительно меньше, чем в России. Сколько ж младенцев истребляют наши мадонны с сигаретами в зубах?!..
Курение принято считать медленным самоубийством. Да, это действительно так: курение это самоубийство. Но по отношению к детям, по отношению к близким, к окружающим людям курение, фактически, является убийством! И пора бы, на мой взгляд, нашим законодателям задуматься об этом и ввести в уголовный кодекс соответствующую статью, пора бы без всяких благосклонных скидок курильщика квалифицировать не только как членовредителя-самоубийцу, но как уголовного преступника, который бездумно убивает людей его окружающих.
1992 г.
Литература:
1. Толстой Л. Н. ПСС. Т. 27. М., 1936. С. 278.
2. Агитатор армии и флота. 4, февраль 1988. С. 31.
Идеология пития,
как разновидность бреда
В последние годы мне приходится проводить противоалкогольный курс, в связи с чем нередко выслушиваешь, конечно же, и такое: «Евгений Георгиевич, что делать муж (сын, внук, мать, дочь) пьет, себя алкашом не признает, и лечиться ни в какую не хочет!?..».
Что можно сказать на это озадаченным родственникам?
А, в самом деле, что?
Ах, как было б просто, если бы алкоголизм был всего лишь болезнью, а алкоголик больным: дал таблетку, сделал «информационную клизму» и, о радость! человек жив, здоров и устойчиво счастлив!.. Но увы, алкоголик не больной, а алкоголизм не болезнь «Алкоголизм это психологическое страдание» (Г. А. Шичко). Алкоголик это, прежде всего, психологически страдающий человек, страдающий не по причине болезни головного мозга или же функционального расстройства тех или иных телесных структур. В основе страдания алкоголика лежит навязчивая идея будто бы спиртное можно и нужно пить. Более того, алкоголик человек верующий в благотворные свойства спирта и в то, что употребление оного часть общечеловеческой культуры.
А кто ж в этой связи тот, кто страдает от страдающего алкоголика? Почти всегда это также верующий в то, от чего он этого алкоголика норовит «вылечить». Это, во-первых. Во-вторых, он и сам не прочь поучаствовать в питейных ритуалах. И разница между этими людьми заключается не в объекте веры, а лишь в деталях ритуального действа и степени фанатизма. Чаще всего жаркая полемика разгорается по поводу такого догмата алкогольной веры, как «сколько необходимо пить?». При этом одни насаждают некую призрачную константу меру, другие же, напрочь отметая подобную постановку вопроса, заявляют: «Мера душа, а душа безмерна!». Ясно, что разницы принципиальной между спорящими нет никакой, есть лишь разница количественная. Отсюда и тщетность семейно-гражданской войны, ибо по сути домашнее окружение заявляет доморощенному алкоголику: «Мы верим, что пить надо, и ты тоже верь в то, что спирт пить можно, что спирт бодрит, веселит и расслабляет, верь, но по вере-то не живи, ибо подобное для тебя ущербно. Верить веруй, но платонически: рук не распуская, не разевая рот».
Родственники хотят собрата своего по вере излечить от веры? Хотят, чтоб он верил в надобность пития, но не пил? Да слыханное ли это дело?
Вера что это? По всей видимости, некая сумма идей, взглядов, представлений, которые человек почитает за истинные. В частности, алкогольная вера базируется на представлении о том, будто бы растворы спирта это напиток. Именно этот абсурд внедряют в общественное сознание виноторговцы, поэты да врачи-пьяницы.
А что же по этому поводу говорят трезвенники? А трезвенники говорят: «Спирт, то есть алкоголь безусловный яд, нервный яд, яд протоплазматического действия».
Кто же прав? Видимо все же наука, ибо она опирается не на торгашескую, шкурно-политическую конъюнктуру и не на кулинарно-литературные вкусы и пристрастия, но на факты, получаемые с помощью наблюдений и экспериментов. Вот только несколько выводов, сделанных крупнейшими учеными России.
Великий русский невролог В. М. Бехтерев: «Алкоголь является наркотическим веществом» [1].
Выдающийся русский физиолог Н. Е. Введенский: «Действие алкоголя (во всех содержащих его спиртных напитках: водки, ликеры, вина, пиво и т.п.) на организм в общем сходно с действием наркотических веществ и типичных ядов, как хлороформ, эфир, опий и т.п.» [2].
Выдающийся русский гигиенист Ф. Ф. Эрисман: «Алкоголь, как пищевое вещество, не имеет никакого практического значения; он, даже в сильно разведенном виде, составляет для человека опасный яд» [3].
Опираясь на мнение крупнейших ученых России, мы вправе задать себе и еще один вопрос: «А является ли в действительности спирт напитком?». «Напиток, в русском языке, это то, чем можно питаться, питать организм». (В. Г. Жданов). Можно ли питаться протоплазматическим ядом? Да всякому трезвому человеку, находящемуся в здравом уме, совершенно очевидно: ядом питаться нельзя никогда, нигде и ни под каким соусом. Совсем иное дело, если вы такой певец виноградной отравы, как, скажем, соплеменник дагестанских гастарбайтеров Расул Гамзатов:
«Ну и бредятина!» ахните вы? А если предположить, что вы правы? А вот тогда-то и встает все на свои законные места: если человек бредит не важно в стихотворной ли форме, или же в форме утомительно-длинной киноленты «Ирония судьбы», или в форме застольного тоста, с бредом бессмысленно спорить. Столь же бессмысленно, как, скажем, с пациентом Екатеринбургской психиатрички, который недавно заявил, будто бы он Леня Голубков. Вы, конечно, и это ваше право, можете ему читать лекции на тему «Быть Леней или не быть?», можете писать для него книги типа «В плену иллюзий», снимать документальные и даже игровые фильмы, но