Правда, такую жуть о хозяине леса Дремучего можно будет рассказывать потом, в далёком будущем.
Но и сейчас уже он мог бы любого путника при неожиданной встрече ввести в неописуемый ужас!
А как бы вы повели себя в глухом лесу, если бы внезапно увидели перед собой корявую ветку с пучеглазыми глазами по бокам, передвигающуюся на корявых ножках, которая при этом угрожает вам корявым сучковатым пальчиком?
И всё это выглядит настолько коряво и необычно, что лучше уж при такой встрече не корявить душой, а скорее удрать подобру-поздорову.
Просто оторопь берёт при мысли о такой встрече!
Благо хозяин того леса Дремучего был совсем не таким, каким мы его себе представили. И вид у него был вполне себе видным. Правда, росточком он был в те времена не больно-то велик. А если хорошенько покумекать, то на кой ему рост великий в ту пору сдался, коли сам он был ещё мальчонкой?
Мальчонка-то мальчонкой, да вот выглядел он вовсе не по-детски
Скорее, похож он был на небольшого старичка, лесного гнома, так как был жутко заросшим да лохматым. А поверх всеобщей лохматости произрастали на его голове веточки дубовые, на которых весело шелестели при малейшем ветерке зелёные листочки. То тут, то там эти веточки с большим трудом продирались сквозь густые нечёсаные пряди его грязных волос.
Два лупоглазых глаза выпирали поверх этой лохматости, словно тоже проросли, силком продрав себе дорогу сквозь густые волосы.
Вот таким был неухоженным этот мальчонка. А всё потому, что никогда ему не доводилось видеть своего отражения. Так как не было в том лесу Дремучем озёр с чистой водой, чтобы вглядеться в ту воду и, увидев в ней своё отражение, ужаснуться такой запущенности.
Его нос тоже выдавал в этом мальчонке лесного дремучего обитателя, потому как более походил не на обычный нос, а на обломанный засохший сучок. На то, что этот сучок ещё не совсем засох, указывал лишь зелёный дубовый листочек, одиноко растущий поверх сучковатого носа.
Вот такой необычный вид был у хозяина Дремучего леса. И был тем хозяином не кто иной, как сам леший!
А звали лешего, хозяина дремучего леса в те стародавние времена, под стать его юным годам Лешик.
Леший в недалёком будущем будет настолько властно управлять лесными массивами, что сможет при желании расшатывать могучие деревья из стороны в сторону, вырывая их из земли с корнями и издавая при этом жуткий скрежет и хруст. Будет он окутывать весь Дремучий лес таинственным мраком и пугающими звуками.
Пока же в данный момент Лешик имел возможность расшатывать лишь себя самого, шатаясь по Дремучему лесу и потрескивая при этом своими ещё не совсем окрепшими веточками
Был, а точнее, была в том лесу ещё одна хозяйка.
Правда, была она хозяйкою только возле своей хатки-избушки, на единственной опушке этого Дремучего леса.
Её избушка была необычна тем, что ни окон, ни дверей при первом взгляде на неё не обнаруживалось. Словно это был короб какой-то, а не избушка вовсе. Лишь одиноко торчащая из её двускатной крыши печная труба говорила о том, что это не просто короб, а жильё со всеми полагающимися ему удобствами.
На самом же деле и дверь, и окна у избушки имелись. Но были они надёжно скрыты от постороннего глазу. А ещё чудна была избушка тем, что стояла не на земле, а на двух тонких сваях-опорах, которые раскачивались при малейшем порыве ветра. Потому и устойчивости у той избушки была самая малость. А хозяйка избушки при этих порывах ветра металась по своей хатке от стенки к стенке, пытаясь хоть за что-то ухватиться, чтобы не набить на своём лбу или носу очередную шишку.
Вот так и жила хозяйка лесной опушки в своей необычной избушке от ветру до ветру.
А звали хозяйку той избушки Ягушею.
Как раз в этот самый момент потайная деревянная дверца избушки приоткрылась, издавая при этом зловещий скрип, и выпустила свою хозяйку наружу.
А хозяйкой той оказалась довольно бойкая девица с очень симпатичным для тех мест лицом, главным украшением которого являлся крючковатый нос. А больше ничего особенно привлекательного в том привлекательном лице-то и не было. Ну, если не брать во внимание густющие брови, которые чуть оттеняли добрые по своей сути, но зловеще-красноватые зрачки глаз.
Девица та была стройна собою, если не считать пребольшущий горб, который возвышался выше её привлекательной головы.
Имелась у Ягуши и ещё одна особенность, которая сразу бросалась в глаза: левая нога у неё, начиная от самого колена, была костяная. Нога та шумно брякала при ходьбе о деревянный настил избушки.
Одета девица была вполне сносно, ни в чём не отставая от тамошней моды: сверху до низу была она обвешана и облеплена сочетанием различных трав, листьев и древесной коры. Кожа на лице и руках у девицы была обветренной и обильно покрыта цыпками.
Лихо выскочив на порожек избушки, Ягуша первым делом оглядела всю опушку в надежде высмотреть что-то важное для себя.
Её надежды тут же оправдались, и она с радостью потёрла руку об руку. Затем она постаралась сделать вид, что ничего не заметила. Хотя в то же время неустанно следила за тем, что привлекло её внимание у самой окраины опушки.
То, что так заинтересовало Ягушу, передвигалось и приближалось к избушке очень медленно и почти незаметно.
В конце концов у Ягуши терпение лопнуло, и она хрипловато прокричала:
Долго ещё я буду за тобой наблюдать, сучок ходячий?! Коли б знала, что ты нонче засобираешься ко мне, то как раз бы к завтрему и вышла тебя встречать!
«Сучок» замер на минуту при неожиданном оклике. А потом и вовсе перестал двигаться от досады, что его так легко обнаружили.
Тьфу на тебя! раздражённо прокричала Ягуша. Будешь ты, наконец, шевелиться, сучок лупоглазый, али нет?
«Сучок» затрясся своими веточками от возмущения, но, сдержав в себе превеликую обиду, чуть быстрее зашагал к избушке.
Ну вот! Совсем другое дело! радостно проговорила Ягуша. Стоит только тебе поддать хорошенько, и ты уже летишь ко мне, словно ясный сокол.
«Ясный сокол» тем временем преодолел расстояние от края опушки до Ягушиной избушки и остановился.
Ну что ты замер, сучок стоячий! опять возмутилась Ягуша. Али ждёшь, чтоб тебе поддали ещё? А может, у тебя силёнок не хватило, чтоб в мою избушку войти?
А чего я в твоей избе не видал? наконец скрипнул «сучок». Да и боязно мне в неё входить
Чего ж тебе боязно, Лешик? удивилась Ягуша. Сотню раз входил в избу было не боязно. А теперича боязно стало?
Лешик смутился и виновато уставился в землю. Его терзали какие-то сомнения. Наконец он решился и сказал:
А что в твоей избе хорошего, кроме стен голых? Стоит мне только войти к тебе, так ветрище поднимается жуткий! Избушку твою голостенную тут же начинает мотылять из стороны в сторону. И начинаешь летать да кувыркаться по всей избушке, а уцепиться при этом и не за что. Ты-то отделаешься, как всегда, лишь синяками да шишками. А я себе при таких-то качелях все веточки пообломаю. Вот и боязно мне Долго потом ждать приходится, покуда веточки опять отрастут.
Эх ты, сучок боязливый! огорчённо вздохнула Ягуша.
Это я сейчас выгляжу как сучок, попытался оправдаться Лешик. А по истечении каких-нибудь нескольких сотен лет я стану большим, как развесистый дуб. Вот тогда-то уж я точно не стану робеть перед твоей избушкой!
Так моя избушка к тем временам тоже переменится, проговорила Ягуша. Не будет она мотыляться на одном месте от каждого дуновения ветерка. А станет она мотыляться по всему белу свету!
Неужто злой ветрище твоей избушке палки, на которых она едва держится, вовсе поотрывает? испуганно проговорил Лешик. Так я в таком случае и подавно в твою избу ни ногой!