На Донье Сайлово, я покажу, где именно.
Машина тронулась и медленно покатилась по лесу в направлении шоссе. Было сложно ехать в темноте, София только сейчас поняла это. Когда они мчались сюда, то о дороге и не думали.
А где живешь ты? Этот вопрос София задала не из вежливости и даже не для общего развития. Ей надо было знать, ушли цыгане из города или нет.
В прекрасном месте, где ценятся людские качества, а не набитый кошелек.
Боже мой! Ты только что продал мне краденые машины, а у Иво купил оружие. И ты сейчас говоришь о человеческих качествах?
София была уверена, что Ромаль сейчас остановится и высадит ее в темном лесу, но он спокойно ответил:
Я один думаю о своих людях, а вас двое, и думаете вы о том, как набить именно свои карманы. Можешь возмущаться, красивая девушка, но ты не права. Твой народ считает мой лживым и вороватым, но наши люди обладают удивительной способностью проявлять заботу о ближнем.
София отвернулась от Ромаля что толку спорить? Он ответил убедительно насчет Иво, что уж лгать. Но ей не нужны эти проклятые машины, ей нужно втереться в доверие к криминальным авторитетам. А вот что касается цыган, здесь он ее не убедил. Она помнила цыганских попрошаек, воров и лжецов. А еще они умеют давить на чувства. И своим изворотливым языком пугают простых жителей.
Ты меня не убедил. Каждый будет стоять на стороне своего народа. И ты у меня не вызовешь жалости к цыганам. Она всхлипнула и мастерски сделала вид, что смахнула слезу.
Ромаль улыбнулся, не обратив внимания на ее спектакль, и продолжал следить за дорогой, которой видно не было. Они выехали в поле. София продолжала рассматривать мужчину. Она говорила, что у него красивая улыбка? Да, черт, лживая красивая улыбка. Наверняка фальшивая, как и он.
Хочу уже быстрее доставить тебя домой, произнес он, чтобы ты не залила мне слезами машину.
Из твоей машины сделали решето, считай, что я ее оплакиваю. Она отвернулась и начала пристально смотреть в окно.
Когда они выехали на освещенное шоссе, София облегченно выдохнула, ощущая лишь усталость и безнадежность. Что вот теперь ей делать с продырявленными машинами? Она достала телефон и набрала номер Иво. Как-то она не подумала сделать это раньше, находясь в шоке.
Слушая длинные телефонные гудки, девушка опустила телефон на колени.
Игры и выпивка, раздался голос Ромаля, вот и ответ насчет сплоченности народа. У вас каждый сам за себя.
Она ничего не ответила. Но она точно знала, что Иво ее любит и не променяет на выпивку и игры. Скорее всего, что-то случилось. Но говорить об этом Ромалю она не стала, он все равно не поверит.
Какой дом? спросил он, когда заехал на улицу Донье Сайлово.
С красной крышей.
Они все с красной крышей.
София только сейчас поняла, что он прав, а она никогда не обращала на это внимания. А все почему? Она не считала этот дом своим.
Семнадцать. Через дом.
Он подъехал к калитке и, не заглушая двигатель, остановился.
Всего хорошего, скажи этому дню спасибо, что осталась жива.
София уже было открыла дверцу и поставила ногу на тротуар, но замерла и обернулась к водителю. А разве не ему она должна сказать спасибо?
Спасибо, что осталась жива, Ромаль Бахти. Но чутье мне подсказывает, что, если бы не ты в меня бы не стреляли.
Девушка натянула улыбку и вышла из машины, захлопнув дверцу. Она прошла к калитке, слыша, как колеса машины зашуршали по гравию. Здесь их дороги снова разошлись, что неудивительно, им вообще не по пути.
Калитка была не заперта, что слегка удивило Софию. Дядя очень ответственный в этом плане, и хоть район тихий, он все равно ее запирал. У девушки были ключи, она достала их из кармана и закрыла за собой калитку на замок.
Зайдя в дом, София крикнула, что пришла, и направилась к себе в комнату. Она будет всю ночь оплакивать машины премиум-класса и сто шестьдесят тысяч евро. Возможно, придумает что-нибудь, но это будет завтра. Сегодня она не поедет на пристань одна, с нее хватит игр с оружием.
Дверь в ее комнату была открыта, что слегка насторожило девушку. Сердце снова бешено забилось, и знакомый привкус железа появился во рту. София переступила порог и застыла: все ее вещи валялись на полу, дверцы шкафа открыты, полки комода выдвинуты, ваза разбита, картина на стене перекошена. Комната превратилась в один сплошной хаос.
Первые несколько секунд София не могла дышать, ей как будто нанесли удар в грудь. От этого удара она попятилась, не веря глазам и своим мыслям.
Но чем больше проходило времени, тем легче становилось дышать, зато глаза начали наполняться слезами.
Внезапно она сорвалась с места и кинулась в комнату дяди и тети. Добежала до нее с трудом слезы уже скатывались по щекам, а руки дрожали. Она боялась узнать, что ее ждет за дверью в их спальню. Возможно, они спят. Просто спят! Поэтому молчат! Но не верила своим же мыслям.
София дрожащими пальцами коснулась ручки на двери и открыла ее, боясь зайти. В комнате было тихо. Однажды она так же вошла в свой дом, и это переломило всю ее жизнь. Не хотелось повторения, в груди все сжалось, слезы заволокли глаза, но она сделала шаг вперед.
О боже. Она прикрыла рот рукой, оседая на пол.
В собственной постели лежали дядя и тетя, перепачканные кровью, смотрящие на нее пустыми безжизненными глазами.
Глава 7
София с трудом отползла от двери, вынимая телефон из кармана куртки. Из-за пояса джинсов выпал пистолет, который она тут же схватила, а потом откинула подальше от себя.
Прислонившись к стене в гостиной, она стала прислушиваться к звукам в доме, боясь повторения прошлого. Теперь убийца пришел за ней?
Но нет, никого не было, иначе ее убили бы, едва она переступила порог дома.
Господи. Девушка согнулась в рыданиях.
Слезы застилали глаза, она включила телефон, но не видела дисплея. Кому звонить? В полицию! Конечно, в полицию! Но сначала она покинет этот дом, выползет на коленях из этого ада, захлопнет за собой дверь и больше не переступит порог.
Она оперлась руками о пол, пытаясь встать, и в поле зрения снова попал пистолет. София схватила его, жалея о том, что ее не было дома в момент, когда эти ублюдки стреляли в ее родных. Она убила бы их с особой жестокостью, смотря прямо в глаза!
Но пистолет сейчас в ее руке выглядел угрожающе даже для нее самой. Она сидела с ним возле комнаты, где были застрелены единственные близкие ей люди. Если взять себя в руки и попытаться подумать здраво, то можно решить, что это она убила их.
София перестала всхлипывать, и ее ошарашенный взгляд застыл на серебристом металле.
Но нет! Полиция не сможет обвинить ее, из этого пистолета не стреляли десять лет точно. Она не уверена, что он вообще в рабочем состоянии. Девушка положила оружие на колени и прислонилась к стене. Она взяла телефон и нажала на кнопку с абонентом «Иво». Где он, когда так нужен? В голове роились мысли. Может быть, Иво сейчас лежит в собственной кровати с пулей в виске? София сглотнула, сбросила этот звонок и набрала номер полиции.
Я София Андрич, живу по улице Донье Сайлово, 17. Прошу вас, она зажала рот рукой и снова разревелась, не в силах сказать дальше, прошу вас, приезжайте.
Ее рука опустила телефон, потому что больше не было сил слушать вопросы и тем более на них отвечать. И в голове всплыло имя еще одного человека, к которому она могла обратиться. И пока София сидела на полу, дожидаясь полиции, она набрала уже знакомый номер, который сохранила в памяти телефона.
Алло, Александр? Это София, ее голос дрогнул, мне нужна ваша помощь. Кажется, ограбили дом, где я живу. И убили моих родных. Улица Донье Сайлово, 17.
Она сбросила звонок, опустила телефон и просидела у стены, глядя в одну точку до тех самых пор, пока не приехала полиция.