За кем это?
Тоже занятый устройством спального места Дима проговорил:
Ну, за другими экипажами. Кто-то обходит дозором, а кто-то стоит на постах, он неожиданно улыбнулся. Так если ты спать не хочешь, я возьму твой комбез?
Отставить комбез, холодно сказал я. Приказываю спать, Паша.
Дима ко мне обернулся и поднял насмешливые глаза. Встретился с моим взглядом и отвернулся, проворчав:
Я ж спросил только. Уже и спросить нельзя.
Павлик тоже понял, что тут не шутят, и покладисто стал укладываться. Я сложил в пустой мешок котелок и кружку, нарвал туда для объёму травы, и положил его под голову, а сам спиной улёгся на комбинезон. Расположился в тени клёна и приказал себе чутко уснуть.
Однако не спалось. В экипаже гремели котелками и кружками, шуршали травой по моему примеру. Павлик спросил разрешения развести костёр, и Серёга сказал, что ему тут не пикник.
От соседних танков с одной стороны доносился перезвон гитары, а с другой, судя по возгласам:
Лошадью ходи! играли в шахматы.
И вообще днём спать не привык, оттого одолевали мысли. Вот в Корпусе те же люди скорого столкновения с врагом не ждали, но готовились к будущим сражениям каждую минутку.
А тут, когда бой может начаться сию секунду, каждая свободная минутка используется для отдыха. Большинством подсознательно используется, я один, наверное, умный. Ну и ещё два-три парня всё понимают, но мы никогда не скажем
Хорош уже впрок топить, растормошил меня Павлик. Питаться пойдём.
Я сразу проснулся и, вынимая из мешка манерку и кружку, думал, что спать про запас не бином Ньютона, нечего тут понимать. Прошёл с экипажем и занял очередь к одной из полевых кухонь.
Потёр рукой лицо, чтоб точно проснуться, отметил странность. Под рукой военный городок со столовкой, а готовят рядом в полевых условиях. Военная часть должна сверху выглядеть брошенной.
И солдатики из обслуги точно не местные военные. Как я это определил? По внешнему облику. Парни все одного возраста, около тридцати лет, и смотрят на вчерашних кадетов спокойно, что первогодкам не свойственно. И у каждого на груди знак автобата, а на правом рукаве герб Москвы и под ним надпись:
«Дружина боярина Большого».
Не, на рукаве любое можно написать, только по внешнему виду и поймёшь, что не вчера мобилизовали
Получили мы первое, а за вторым снова пришлось отстоять очередь. Поедая суп, я твёрдо для себя решил под второе блюдо добыть миску. На войне главное устройство с питанием, а на втором месте гигиена. Но тут надо посмотреть, что решат командиры.
Закончили с питанием и вернулись к накоплению сил до вечерней кормёжки. После ужина взводный собрал у своей машины все три вверенные ему экипажа, включая свой. Предупредил, что под покровом темноты предстоит переход. Приказал не спать, а лучше размяться и ополоснуться. Все последовали рекомендациям.
В половину десятого снова пришли члены экипажа взводного и позвали к его танку. Вася конкретизировал задачу: сначала долго идём в своём взводе, потом выстраиваемся, и по его сигналу атакуем. Все команды флажками, радио только на приём. За попытку самовольного выхода в эфир до контакта с врагом расстрел на месте исполнить нарушителя обязан каждый.
Экипажи, отдав честь, ответили:
Слушаем.
И Вася сказал:
Тогда бегом по местам.
Мы сорвались, как на пожар. Бежали без фанатизма, но всё-таки довольно быстро по приказу командира кадеты просто не умеют иначе запрыгивать в танк. Ещё не пробовали.
Сижу себе спокойно, от скуки смотрю в прицел. По приказу Сергея Димон запустил двигатель. Ещё немного посидели и начали движение. Быстро смеркается, Дима включил фары.
В прицел вижу командирскую машину и тёмные силуэты деревьев, идём по лесной дороге не быстрее тридцати километров. Паша от скуки всего через час начинает звереть.
Я один маг в экипаже, чувствую парней. Я их и раньше ощущал, просто не заострялся это точно от меня не убежит. Но что делать наводчику на переходе ночью?
Дима тоже скучает, он бы даже уснул, но ему нельзя, нужно вести танк за передним и соблюдать дистанцию. Командиру Серёге можно пока вылезти в свой люк. Я иногда смотрю в прицел.
А что остаётся семнадцатилетнему заряжающему Паше? Спать сидя в танке на марше? Я хоть в прицел могу смотреть, а ему только и дела, что медленно звереть.
Я парня немножко поддерживаю. Мог бы и усыпить, но лишь по его просьбе. С которой тот никогда не обратится из-за гордости, а сам я давно не лезу к людям без необходимости
Серёге надоело наверху, и он сел пока на своё место, сказав в шлемофон:
Заряжающий и наводчик, попробуйте поспать четыре часа.
Угу, проворчал Паша.
Через минуты пацан отрубается, а за ним засыпаю и я. Приказ командира совсем другое дело
Просыпаюсь и сразу смотрю на часы со светящимися стрелками. Спал ровно четыре часа.
Просыпаемся, говорю в шлемофон.
Есть, зевнул Павлик.
Счастливчики, по внутренней связи вздохнул Дима.
Рассвет скоро, потерпи, сказал командир.
Вот так. Какая-то часть машин полка я достоверно знаю только про две за летнюю ночь в неизвестном направлении по лесной дороге переместилась на сотню с лишним километров. Танки не только пушки и броня, они ещё быстро и далеко бегают.
Дима погасил фары, в прицеле проясняется картинка. Выезжаем из лесу, успеваю заметить впереди другие машины. Перед нами безымянная высотка. Сергей командует Диме:
Встаём в ряд.
Командир торчит в люке. В прицел вижу окопы почти до вершины, на склоне почерневшие от копоти третьи и четвёртые «панцири» немцев, ниже обгоревшие и покалеченные наши «Ратник-28», трупы в серой форме там да сям. Густо взметаются султаны разрывов с той стороны высоты вслепую бьют миномёты. На её гребне наблюдателю долго не просидеть.
Мы занимаем место в первой шеренге пятнадцати «Рысь-1». Всего две роты. Кто за нами, я не вижу, да оно мне и знать не нужно. Серёжа падает в своё кресло, опуская люк, и говорит:
Фугасный! Наводчик, мочить гребень по готовности!
Я уже задрал пушку. На гребне появились фигурки в сером, жму на спуск. Паша досылает второй снаряд. Сергей говорит:
Дима, полный вперёд.
Танк срывается с места, летим к вершине, не прекращая стрелять. Наверху появляются силуэты сразу трёх вражеских машин. Но команды на бронебойные Сергей не даёт. На всём разгоне крою фугасными по площади.
Неприятельские танки стреляют, нам прилетает в лоб башни. Танку фиолетово, а каково экипажу?
Враги одновременно вспыхнули! За нами точно идут свои машины для таких попаданий нужна «дорожка», а наша шеренга бежит без остановок. Вражеские танкисты покидают машины и попадают под фугасные снаряды. Командир говорит водителю:
Дима, на пригорке стоп
А на гребне показались уже четыре вражеских «панциря»! И это почти в упор!
Паша, бронебойный, сказал Сергей.
Снова нам прилетает в лобовую проекцию! Противник у меня в прицеле, ловлю раскачивание пушки и давлю на спуск. Мой первый горит, перевожу ствол правее
Ну, же Павлик! Снаряд в пушке, огонь. Загорелся второй. Ствол вниз
Танк выкатывается на гребень и замирает, снаряд на месте. Ух, а вас тут много! Бью врага с сотни метров, промазать трудно. Особенно стоя на месте
Рядом вспыхнули один за другим двое врагов я тут не один. Рядочком встали на горе две роты «Рысь-1». Враг тоже идёт двумя шеренгами по пять машин, перевожу стрельбу дальше
Из-за наших спин выкатились ещё пятнадцать «рысей» и без остановки летят вниз под нашим прикрытием. И тут вражеские танки пока кончились. Сергей командует:
Дима, вперёд. Паша, фугасные. Артём, крой по готовности окопы.
Теперь мы во второй шеренге атакуем вражеские позиции. Паша подаёт снаряды, как робот, стреляю без остановки.