Хорошо, Антош. Буду здесь тебя ждать.
Начал с тех, кого поймал на выходе. Проводив к воротам Жанну Григорьевну, поздоровался с ее мужем. Он, как обычно, забирал ее после работы. Разумеется, мы все были с ним знакомы. Мужчина пожал руку и поехал. Когда стал идти к корпусу, заметил стоящую одиноко Дианку и подошел.
Скучаешь?
Нет, вечеринка удалась на славу. Столько апельсинового сока я давно не пила.
А раньше не могли дождаться очередного праздника, чтобы нахлебаться его.
Это да. И вода тут будто вкуснее.
Тоже заметил. Наберу себе пару бутылочек.
Мы тихо засмеялись даже несмотря на то, что шутка вышла кривой.
Как ты? сунул руки в карманы и встал плечом к плечу едва соприкасаясь.
Не знаю. Наверное, хорошо. Этот вопрос, кстати, один из самых сложных.
Правда? взглянул на нее и сразу отвернулся, продолжая смотреть вперед на проезжающие мимо редкие машины.
Потому что каждый раз думаешь, как правильно ответить.
Сейчас она словно упрекала меня в том, что больше не в круге ее доверия, будто ломаю ее привычную зону комфорта.
Почему? Разве нет желания ответить как есть?
Чаще всего нет, уловил ее движение головой.
Диана смотрела в бескрайнее небо, и в этой темноте я не видел ее лица, потому что фонарь светил нам в спины.
Даже мне? она повернула свою голову ко мне. Красиво подсвеченное лицо с одной стороны, словно ничего не выражало. Только глаза Они так и не научились лгать, выдавали странную правду.
Тебе особенно.
Диана
Это так странно.
Почему-то всегда, стоило мне задуматься о времени прошедшем после детдома, было стойкое ощущение, что мой мир двигался дальше, а у других стоял на месте. Время замерло. Почему я так думала, не знаю. Может, потому что не видела, как со временем меняются другие люди, а наблюдала лишь за своей жизнью.
Я вышла замуж за своего парня, которого любила с восьмого класса. Мы окончили институты. Сняли квартиру. Копили на свою собственную. Жизнь и не думала останавливаться. И вот я стояла и смотрела на то, как мой друг, который словно испарился из нашей жизни десять лет назад, превратился в мужчину. Имеет личную жизнь и Просто живет. Как и остальные.
И тут отчего-то выползает моя боль. Словно умоляет о том, чтобы кто-то был рядом и был не таким счастливым. Конечно, я рада за Антона. Его успехи, о которых я так и не успела услышать, но стоя рядом с Пашей, мне нечего было сказать больше о своей жизни.
Мне казалось, что у меня все идет вперед. Есть о чем гордиться, но замок на моих губах было не снять.
Я бухгалтер небольшой фирмы, мне двадцать восемь, и я живу у своей подруги, потому что на носу развод. Неужели это вся моя биография за десять лет?
Именно поэтому я не хотела там оставаться. Убежала прочь. Я не стану жаловаться. Мне предстоит начать все заново? Я это сделаю. Просто сейчас я уязвима.
Успех не случается за один день. Но распасться все может и за мгновение.
Стало откровенно стыдно за свой эгоизм. И потому пришлось взять себя в руки. Я не видела его столько лет и не могу взять и испортить эту короткую встречу.
Но в итоге мне пришлось прятаться от Паши. Избегать его. Стоило мне попытаться подойти к Антону, как он появлялся на горизонте. Да и взгляд Лизы мне откровенно не нравился. Она не жаловала друзей своего парня. Странно это, ведь он с ней Внутренний голос рассмеялся надо мной.
Паша был идеальным мужчиной. Антон идеальным другом.
Когда хаос заполонил весь разум, я решила остановиться. Просто иначе, это приведет к какому-нибудь срыву.
Сработало.
Я успокоилась. Стала наслаждаться этими моментами, которые останутся в памяти до следующего визита в родной детдом. Потом вышла подышать воздухом и легкие стянуло оттого, что выдался момент поговорить.
Этого избегать я не хотела.
Как ты? спросил так просто, словно мы виделись вчера еще, а не десять лет назад.
Черт, а ведь это действительно большой срок.
Не знаю. Наверное, хорошо. Этот вопрос, кстати, один из самых сложных.
Правда?
Потому что каждый раз думаешь, как правильно ответить.
Это правда. Порой сами люди спрашивают это не потому, что на самом деле желают знать как твои дела.
Почему? Разве нет желания ответить как есть?
Чаще всего нет.
Подняв голову, я смотрела на небо, слишком звездное для этой странной ночи.
Даже мне?
Меня удивил его вопрос. Не должен был, но удивил.
И я поняла одно, что просто не хочу ему говорить ничего из того, что вызовет жалость. И жаловаться в целом. Не потому, что стыдно. Потому что мы взрослые люди, и есть вещи, которые однажды меняются.
Я скучала по другу, но внутри я на него обижена.
Тебе особенно.
Заслужил, опустив голову, он пинает маленький камешек гравия.
Ничего ты не заслужил. Для всех мы выбираем один ответ: «Все хорошо».
Вот именно, для всех.
Брось, Антон. Я не хочу говорить о том, что ты сбежал кучу лет назад, а сейчас обижаешься из-за того, что ты не на первом месте в моем списке доверия. И этот вечер не для грусти.
И все же
Никто никому ничего не должен, заключаю и решаю перевести тему: Завтра приедешь на матч, против воспитателей?
Не могу. У Лизы работа в понедельник с самого утра, нужно отдохнуть после длинной поездки.
Мы замолкаем на пару секунд.
Знаешь, теперь увидев тебя и твою девушку сейчас, я понимаю, почему ты не встречался ни с кем из девчонок. Кстати при этом, разбив немало сердец.
О, неужели? Интересно послушать твою версию, сложив руки на груди, он поворачивается и по-мальчишески кивает, чтобы начинала.
Ну, я вижу эту девушку. Она такая серьезная, дерзкая, прямая, уверена, что потрясающе умная. Еще красивая, разумеется, с каждым словом он сильней щурился. В общем, Юлька Усякова, которая так и не дождалась от тебя приглашения потанцевать на выпускном, тоже согласилась бы со мной, что никто бы не сравнился с твоим идеалом.
Какой глубокий анализ, как-то невесело отвечает.
Скажем так, она умеет себя подать. И я за тебя очень рада, Тош.
На мои слова он ничего не говорит больше, и мы снова замолкаем.
Странно, что общение слишком натянутое. Хотя, может, мне так кажется, потому что другого Антона я и не знала никогда.
Мне жаль, что мы потерялись, громом его слова меня придавливают к земле.
И мне, в горле образовывается ком, который мешает дышать, а еще дурацкие слезы откуда-то возникают.
Я должен идти.
Отчего-то эта фраза звучит странно.
Конечно, поворачиваемся друг к другу.
Я пытаюсь улыбнуться, в то время как он угрюм, а может, просто устал от насыщенного дня.
Иди сюда, он раскрывает руки, и я быстро оказываюсь в его теплых дружеских объятиях.
Пытаюсь не делать эти прощальные объятия слишком крепкими, но наши руки слаженно стискивают друг друга все сильней.
Я рада, что мы встретились сегодня, шепчу, будто тайну.
И я, ответ звучит еще тише.
Мгновение становится душераздирающим и если он продолжится, то я просто разревусь. Но этого не случается, потому что
Антон, доносится с крыльца школьного корпуса голос его девушки, и мы оба ослабляем хватку рук, опуская их. Ну я жду.
Иду, кричит, не оборачиваясь.
Он смотрит на меня, быстро бегая глазами по лицу, а потом коснувшись щеки большим пальцем, улыбается, прежде чем развернуться и уйти, сказав, что мы спишемся или созвонимся. Я наблюдаю за тем, как они садятся в его глянцевую, черную машину и, проезжая мимо меня, посигналив, скрываются за воротами детдома.
Созвонимся или спишемся, повторяю его слова, зная, что номер он мой даже не взял.
Глава 10
Следующий день прошел, как и всегда после празднования дня рождения интерната. Выпускники играли в волейбол против учителей и воспитателей.
И как любит повторять наш физрук. Да и все взрослые «Победила дружба!».
Уезжать было до ужаса тоскливо.
Паша ходил по пятам начиная с того момента, как увидел меня и Антона за разговором.