Это вы лечащий врач Митча?
Он слегка расправляет плечи.
Верно. Доктор Ривера мой пациент.
В голове у меня начинают крутиться шестеренки. Значит, это с ним говорила по телефону Софи. Она назвала его Итаном, если память мне не изменяет.
Софи права, вы должны были позвонить, как только Митча перевели из операционной! Слова слетают с языка прежде, чем успеваю подумать. Но доктор Томас тихо смеется, а значит, все не так плохо.
Я главный врач отделения комбустиологии, а не справочная и не простой медбрат, отсмеявшись, говорит он серьезно.
Хорошо.
Хорошо? повторяет доктор Томас, озадаченно приподняв брови.
Я передам ваши слова Софи, простой медсестре, сухо говорю я, подозревая, что для него это важно. Важнее, чем он готов признать.
Выражение его лица подтверждает мою догадку.
Откуда вы знаете Софи? прищурившись, интересуется он. Как, вы сказали, вас зовут?
Я не говорила. Я еще не переоделась в рабочую форму, и под защитным комбинезоном на мне старые джинсы и выцветшая желтая рубашка, на ногах любимые туфли. Ему не узнать, что я работаю здесь. Мне пора. Позаботьтесь о нем.
Поколебавшись, направляюсь к выходу.
Вы не хотите спросить, как у него дела?
Резко останавливаюсь, но не оборачиваюсь. Смотрю прямо перед собой и сжимаю руки в кулаки.
Разве вы не за этим сюда пришли?
Мои ноги не двигаются. Я не могу уйти. Ощущение, будто застряла в болоте. Перед глазами залитое кровью лицо Митча, в ушах звучат отчаянный голос Лоры и грохот динамиков из отделения неотложной помощи. Я вспоминаю об умершем Джордже, раненых Нэше, Лише и Йене.
Я превращаюсь в бомбу замедленного действия.
Задыхаясь, смотрю в потолок, а потом делаю глубокий вдох и опускаю голову. Да, мне хочется спросить: как у него дела? он в порядке? худшее позади? как прошла операция? насколько сильно повреждены ткани? сколько процентов кожи придется пересадить? о нем хорошо позаботились? быстро оказали помощь? Но не могу выдавить ни слова, только пытаюсь убедить себя, что все в порядке. Что происходящее кошмарный сон, который затянулся.
У него обширные ожоги второй степени, но раны заживают хорошо. Если хотите узнать больше, вам придется представиться. Последние слова звучат твердо. А ведь доктор Томас вообще не должен был раскрывать мне информацию о состоянии Митча! Понятия не имею, почему он это сделал
Ожоги второй степени. Значит, мое предположение оказалось верным. Меня бросает в жар, и внутренности словно завязываются в узел.
Ему что-нибудь передать? спрашивает доктор Томас, и я моргаю.
Полный сочувствия голос, вопрос Этого еще не хватало!
Нет необходимости, выдавливаю я, пытаясь сохранить хотя бы частицу достоинства, но, сделав несколько шагов, перехожу на бег и мчусь к лифту, мечтая оказаться подальше отсюда.
Подальше, подальше, подальше.
Кнопка загорается. Только когда закрываются двери, я снова могу нормально дышать. Я с такой силой сжимаю поручень, что у меня белеют костяшки пальцев. Лифт едет с третьего этажа на первый, откуда я пройду в главное здание.
Митч в порядке. Его перевели из операционной. Самое худшее позади. Больше не придется ходить в соседний корпус и стоять посреди отделения комбустиологии, гипнотизируя взглядом дверь в палату Митча.
Такие ожоги, как у него, обычно заживают за три-пять недель. Конечно, останутся шрамы, но было бы хуже, если
Возьми себя в руки, Сьерра, произношу самую бесполезную фразу всех времен и народов, радуясь, что нахожусь в лифте одна. Ты врач. Человек пострадал, ты оказала ему помощь, на этом все. Ты сделала свою работу. В отделении неотложки ты и не такое видела, поэтому возьми себя в руки.
Дзинь!
Выйдя из лифта, спешу в главный корпус, чтобы не опоздать к началу смены. У меня потеют руки, а сердце колотится так, словно я пробежала марафон.
Захожу в раздевалку. Коллеги, готовясь к дежурству, переодеваются и разговаривают.
Встав перед своим шкафчиком, делаю глубокий вдох, чтобы справиться с подкатывающей к горлу тошнотой и отогнать мысли о Митче, о взрыве.
Вот и все.
Вот и все, повторяю и вздрагиваю, когда кто-то рядом неожиданно спрашивает:
Что все? Твоя смена? А я думала, мы сегодня дежурим вместе.
Черт, Мэйси! Ты меня напугала!
Взглянув на нее, вынуждена признать, что в отличие от меня она выглядит неплохо несмотря на отсутствие макияжа, о чем говорят многочисленные веснушки на ее лице. Ярко-красные очки, розоватые щеки, волосы собраны в небрежный пучок. Цвет ее волос всегда напоминал мне черный кофе, в который капнули немного молока.
Извини, я не хотела. Она поднимает руку, в которой держит потрепанную книгу. Похоже на детектив или триллер, но названия разобрать не могу. Я читала и теперь готовлюсь к смене. Хотела поздороваться и спросить, как дела. Ты выглядела немного рассеянной и Она пожимает плечами. Последние дни были тяжелыми.
Да, знаю. Пока мы разговариваем, я надеваю тунику. Халат остается в шкафчике сегодня обойдусь без него. Понятия не имею, почему Лора так любит халаты Меня они раздражают, я ношу их только во время обходов, чтобы произвести хорошее впечатление на главврача.
Лора сегодня работает? спрашиваю, потому что не успела посмотреть расписание.
Думаю, нет. Кажется, она взяла еще один выходной и выйдет только завтра. Говорят, доктор Брукс чувствует себя намного лучше, а доктора Райса вообще выписали.
Йена выписали? переспрашиваю удивленно и, убрав пейджер в карман, запираю шкафчик.
Мэйси кивает:
Да. Но это еще не все: он уже вернулся к работе.
У меня вырывается смешок. Йен спятил. Судя по всему, он не только вырвался из плена демонической медсестры Тори и выписал себя сам, но и решил пойти дальше. Кто бы мог подумать, что это возможно.
Что у него было? Легкая черепно-мозговая травма, синяки и ушибы? Не прошло и четырех дней! Он должен отдыхать. Я думала, его освободили от обязанностей?
Вот же сукин сын. Наверное, я так бешусь из-за того, что Йену разрешили выписаться и вернуться к работе, в то время как меня почти заставили взять дополнительный выходной, чтобы прийти в себя.
О ком речь? интересуется Зина, присоединяясь к нам.
О Йене, отвечаю и пересказываю то, что узнала от Мэйси.
Я не удивлена, посмеиваясь, говорит Зина. Рада, что все пострадавшие идут на поправку.
«Похоже, Зина снова в норме», думаю я, наблюдая за ней. Может, спросить, как она справляется? Но расскажет ли она правду?
И еще кое-что, взволнованно продолжает Мэйси, вырывая меня из размышлений. Митч, наверное, уже пришел в сознание. Через несколько недель ожоги затянутся настолько, что можно будет снять бинты и выписать его.
При упоминании Митча у меня перехватывает дыхание. Не хочу думать ни о нем, ни о его ранах, которые медленно превращаются в шрамы.
Отлично, отвечаю отрывисто, завершая разговор. Быстрее, Мэйси, а то опоздаешь. Я пойду. Скоро увидимся.
Не дожидаясь ответа, отворачиваюсь от Мэйси с Зиной и, пройдя мимо занятых своими делами коллег, выхожу из комнаты и спешу в отделение.
Сегодня смена Изабеллы Дейнс, которую мы все называем Беллой. Я вижу ее за стойкой в приемной кардиохирургии.
Привет, Сьерра. Хочешь кофе? спрашивает она, окидывая меня обеспокоенным взглядом.
Нет, спасибо. Можешь глянуть, не появились ли новые распоряжения? У меня был выходной, и я не в курсе событий.
Конечно, подожди минутку.
Привет, малышка! раздается веселый голос, и рядом появляется Грант. Он смотрит на меня даже пристальнее, чем Белла. Это раздражает.
Ты пытаешься прорентгенить меня взглядом или что?
Возможно. Чтобы решить, стоит ли спрашивать, как у тебя дела.
Побереги силы, бормочу, прислонившись к стойке.
Белла углубляется в поиски. Понятия не имею, что она ищет. Вся необходимая информация должна быть у нее в компьютере.