Игнат смотрел на нее, любуясь стройными длинными ногами и телом, которого почти не скрывало полотенце. Но кое-что его беспокоило: где она была настоящей в том лесу, сжимая дробовик и готовясь встретить сектантов, или в этом огромном особняке, среди роскоши? Ему казался чужим этот дом, он был непривычен и неприятен ему.
И волшебница мгновенно уловила его сомнения и с легкостью прочла на его лице все, о чем он думал. Кира рассмеялась.
Игнат, ты совершенно не умеешь владеть лицом, оно у тебя как открытая книга. Старый Грэг провел тебя по этому шикарному тетушкиному дому с лепниной, позолотой, люстрой в бальной зале, в которой вот уже лет пять не было ни одного бала, и ты решил, что я часть всего этого? Не говори, и так вижу.
Игнат на это только хмыкнул.
Нет, егерь, я изредка гощу здесь, когда нуждаюсь в отдыхе. Я Кира Басаргина, боевая волшебница третьей ступени, приписанная к третьему полку пограничной стражи Гарнского королевства, находящаяся в данный момент в самоволке.
Не многовато пафоса? с усмешкой поинтересовался Игнат.
Занесло, да? Извини, иногда пробивает на патетику. Искупнемся?
Игнат задумался: погода отличная, солнце припекало.
А давай, согласился он, расстегивая ремень с кобурой и кинжалом.
Кира засмеялась, глядя, как он прыгает на одной ноге, стаскивая сапоги, встала, скинула полотенце и толкнула Демидова в бассейн, после чего с веселым визгом прыгнула следом.
Игнат вынырнул, отфыркиваясь и мысленно матерясь. Фарат хихикал в своем коконе. «Надо бы укрепить», подумал Игнат между делом. Дрыгая ногами, он стянул промокшую рубаху, штаны с трусами и швырнул их на лежак.
Так бы сразу, подплывая к нему, произнесла Кира, после чего, обвив шею егеря руками, поцеловала в губы, утянув Демидова под воду.
И как-то сразу стало легче, исчез неприятный осадок от этого здорового, богатого и такого чужого дома, растаял ледок, появившийся на первых минутах. По этому страстному, жадному и одновременно нежному, теплому поцелую Игнат понял, что она действительно ждала его.
Вечером они сидели в беседке, прямо посреди которой горел очаг, на столе лучшие кушанья, доставленные час назад из самого престижного ресторана Белогорска. Игнат в левой руке держал бокал сухого белого, а правой обнимал забравшуюся с ногами на лавку и прижимающуюся к нему Киру. На столицу княжества уже опустились сумерки, Игнат насадил на шампур кусок остывшей говядины и теперь подогревал его в пламени очага.
Ты знаешь, что ты варвар? глядя на это, поинтересовалась волшебница. Ты греешь на костре стейк по-белогорски в меду и соусе «Ажара», порция чекан.
Я хочу есть, отозвался Игнат, покручивая мясо, и не желаю есть его холодным, не так важно, сколько оно при этом стоит.
Кира засмеялась.
И мне погрей.
В полночь они считали далекие и тусклые звезды. Двор погрузился во тьму, вино кончилось, богатый стол был опустошен.
Может, пойдем в дом? кутаясь в теплую шерстяную шаль, которую принес старый слуга, спросила девушка.
Пойдем, нехотя произнес Игнат.
Он боялся выпускать ее из объятий. Впервые с момента гибели Анны ему не хотелось отпускать женщину, которая сейчас прижималась к нему. Даже Мила, которая так ловко прыгнула в его постель и попыталась приручить, была гораздо дальше.
Не бойся, я не исчезну, неожиданно произнесла Кира.
Демидов озадаченно посмотрел на нее: вот так с легкостью волшебница угадала его мысли. Ее слегка раскосые глаза сверкнули в отблеске догорающего огня.
Ничего странного, верно истолковав его взгляд, шепнула волшебница, когда ты сказал нехотя «пойдем», ты, вместо того чтобы отпустить, еще крепче прижал меня к себе, словно боялся, что стоит тебе убрать руку и я исчезну. Не бойся этого. Не знаю пока, к добру или к худу, но мы теперь связаны. Тогда, в лесу, возле заброшенного домика, когда мы сидели у костра, а ты рвался в это твое Сторожье, я так же, как ты сейчас, не желала тебя отпускать. И теперь не желаю. Но ты ведь все равно уйдешь.
Уйду, согласился он, работа моя не терпит оседлости. Сомневаюсь, что ты захочешь мотаться за мной по мелким городам и селам.
Откуда тебе знать? неожиданно завелась Кира, сверкая своими ярко-зелеными глазами. Я боевая магичка, между прочим, а не реставратор бытовых заклинаний. Я ведь уже слышала про Егерск, и Ижанна рассказала про то, что случилось в Сторожье. Ты ведь пойдешь за той одержимой ведьмой?
Демидов несколько минут молчал, переваривая услышанное, разговор свернул явно не туда, и, похоже, это будет не очень хорошее окончание такого хорошего вечера.
Я понимаю, что ты хочешь сказать, но только ты гильдейская магичка и служишь там, куда пошлют. Кто заплатит за ваши услуги, тот и пользуется, так что ты, моя радость, человек подневольный.
Уже нет. В пятницу, когда стало известно, что тебя освободят, я покинула гильдию и теперь вольна распоряжаться собой.
Ты хочешь пойти со мной? озадачился Видок. Он достал папиросу и прикурил. Ты хоть понимаешь, куда влезть собралась? Там от инквессы Рены и от магессы Арианы только клочья полетели. Твоя тетушка меня на запчасти разберет, потом перемешает и соберет, как попало, если с ее драгоценной Кирой что-то случится. В жизни не поверю, что она тебя не отговаривала возиться с таким нехорошим и проблемным типом, как я.
Поругалась я с теткой, сообщила волшебница, развлекаясь запусканием огнешаров в вытяжное отверстие очага. Золотые шарики, объятые пламенем, красиво и медленно взмывали в небо, чтобы вскоре погаснуть. Пойдем в дом, там продолжим наш разговор, реально холодно. Или давай я колдану, купол поставлю.
Не надо, кидая окурок в золу, оставшуюся от прогоревшего костра, ответил Игнат. Он легко подхватил девушку на руки и понес к дому. Как думаешь, слуга уже настучал Луизе?
Даже не сомневайся, она точно в курсе, положив голову ему на плечо и обхватив шею руками, улыбаясь сообщила Кира. И вообще хватит о делах. Об этом мы поговорим завтра. Спальня на втором этаже, третья дверь справа. Пусть сейчас будем только мы или ты решил мне испортить ночь?
Ни в коем случае, магесса, я полностью в вашем распоряжении.
Она заулыбалась и поцеловала его в щеку.
А твоя спальня такая же, как весь этот дом? Небось кровать здоровенная, мягкая, с шатром балдахина?
Ты будешь удивлен. Эту комнату, с позволения тетки, я обставила сама, а мой вкус в корне отличается от того, что тебя сейчас окружает.
Надеюсь. Если честно, меня до зубовного скрежета раздражает этот особняк.
Ты думаешь, я не вижу? рассмеялась Кира. Ты готов был мерзнуть в беседке, лишь бы не идти сюда. Не понимаю твоего отношения к нему.
Не могу объяснить, просто в нем нет души.
Комната Киры Игнату понравилась маленькая, по сравнению с остальными залами, примерно четыре на пять, кровать большая, но в меру, никакого шатра над головой, стены отделаны деревом, впечатляющий камин, в котором, треща, пылали несколько внушительных полешек: ночи теперь холодные, и в комнате было тепло и комфортно. Вдоль стен книжные шкафы, полные фолиантов по магии, и несколько полок с романами, среди которых обнаружился самый модный автор Белогорска некто Кир и его хит «Брошенная колония». Напротив двери большое окно и выход на террасу. Единственное, что, пожалуй, не понравилось Игнату, это полупрозрачные занавески, на которых были изображены птицы.
Нравится?
Все, кроме занавесок, честно признался Демидов, после чего совершил чисто хулиганский поступок бросил Киру на кровать.
Девушка, спружинив, подскочила, ловко, словно кошка, перевернулась в воздухе и приземлилась на ноги.
Ах так! выкрикнула она, после чего начала что-то бормотать себе под нос.
Игнат не смог разобрать слов, зато невидимая, но очень ощущаемая рука с силой толкнула его в спину, и он рухнул плашмя на кровать. Магичка в том самом красном платье с разрезом, которое она нашла в разоренном имении гарнского аристократа, мгновенно оказалась сверху.