Дед Мороз, который верил в себя
Легко ли отпраздновать с друзьями Новый год? А что тут такого? спросишь ты. Собрал друзей и празднуй. Если, конечно, у тебя есть своя норка.
Своя норка у червячка Игнатия была. Замечательная норка. И друзья были. Чудесные друзья. А вот Новый год отпраздновать было очень трудно. Так трудно, что ни разу ещё этого не удалось.
Сложность была в том, что у всех друзей червячка Игнатия (да и у него самого, честно говоря) зима была очень сонным временем года. Какой уж там праздник, если ты спишь круглыми сутками и видишь увлекательные осенне-весенне-летние сны? Один только раз червячку довелось выбраться на зимнюю прогулку вместе с божьей коровкой Пятнашкой. И он так порадовался зиме, что решил обязательно как-нибудь устроить для всех друзей праздник Нового года.
К этому делу (ведь всякий праздник для кого-нибудь ещё и дело) нужно было хорошенько подготовиться. Игнатий поговорил с каждым из друзей, чтобы узнать, кто готов проснуться ради новогоднего чаепития. И для каждого прорыл специальный коридорчик от места сна к своей норке, чтобы не надо было выходить на мороз. А также запас продуктов, заварку для чая и всё прочее, чтобы не надо было слишком много хлопотать по хозяйству в праздник.
Ты, наверное, и подарки приготовил? поинтересовалась божья коровка Пятнашка.
Зачем? удивился червячок. Ты разве не знаешь, что подарки Дед Мороз приносит?
Ах да, вспомнила! Конечно-конечно. Только надо ведь, чтобы он узнал о наших планах. Мы же никогда Новый год не отмечали. Нет нас у него в списке.
Ничего, он же чудесами занимается. Значит, чудесным образом о нас и узнает.
А как же он в норку войдёт? Он же человеческого роста? Ну, ладно, ладно, лишь бы подарки влезли. Ведь если он подарит нам что-нибудь человеческое, оно же для нас великовато будет.
Ох, божья коровка Пятнашка, вздохнул червячок Игнатий. Чем хороши чудеса? Тем, что не нам их обдумывать.
Этот разговор произошёл как раз перед тем, как Пятнашка собралась впадать в зимнюю спячку. Поэтому, когда червячок Игнатий разбудил её перед праздником, она, сладко зевнув, сказала:
Я тут немного подумала и решила, что ты прав. Пусть чудеса сами происходят А? Что? Уже пора? Сейчас, только умоюсь.
Умывайся и приходи, кивнул Игнатий. А мне остальных надо будить.
Он не стал объяснять божьей коровке, что её «немного подумала» заняло пару месяцев сна. И уполз, напевая: «Новый год настаёт»
Ой, как пахнет ёлкой! говорил каждый очередной гость, попадая в норку.
А это ёлка и есть, терпеливо отвечал каждому червячок Игнатий. Вернее, веточка, которую нам подарила ёлка, чтобы у нас был настоящий Новый год.
Может, у нас и Дед Мороз будет? с усмешкой спросил жук Дормидонт.
Конечно, будет, уверенно подтвердил Игнатий. Ведь Новый год вот-вот настанет. Всё, разливаем чай!
Да ладно тебе придумывать, Дормидонт неодобрительно покачал головой. Всем известно, что Дед Мороз это сказка. Проще говоря, выдумка.
В это время у входа в норку послышался стук.
В земляную норку постучать трудно. Поэтому у входа висела деревянная дощечка с деревянным молоточком. Но ведь сейчас вход был занесён снегом! Поэтому все и пробирались ходами, которые специально подготовил червячок Игнатий. Кто же там пробрался сквозь сугроб?
Каково же было всеобщее удивление, когда на приглашение хозяина норки «Войдите!» к ним ввалился настоящий Дед Мороз. Именно такой, как рисуют в человеческих книжках: бородатый, краснощёкий, в красном тулупе и в валенках, с которых он стряхивал, топая, остатки снега. Но рост у него был вовсе не как у людей, иначе не войти бы ему в норку. А ещё в руках у него был мешок, в форме которого угадывались выпуклости коробок с подарками. И подарки были что надо все оказались довольны.
Только жук Дормидонт, порадовавшись своему подарку (устройству, которое можно превратить в любой инструмент), тут же глубоко задумался. Потом потихоньку подобрался к Деду Морозу и сильно дёрнул его за бороду (к счастью, не пользуясь подаренным инструментом).
Больно! Ты что, с ума в Новый год сошёл? возмутился Дед Мороз. Моя борода, не наклеенная. Ты, должно быть, в Деда Мороза не веришь? Проверить решил?
Ну я как бы начал подыскивать оправдание Дормидонт.
Ничего, я не в обиде, вздохнул Дед Мороз. В меня многие не верят, но это их личное дело. Я вот в себя верю. Пробирался к вам сквозь метель в Новый год? Пробирался. А вы можете и не знать, что там, на улице, метель. Притащил вам подарки? Притащил. Понравились они вам?
Понравились! Ещё бы! Спасибо!.. наперебой закричали друзья.
Ну, так чем я не Дед Мороз? Даже борода он потёр подбородок, который побаливал после дёрганья, даже борода настоящая! Чаем хоть угостите?
Деду Морозу тут же вручили самую большую чашку, и он, не боясь растаять, одним глотком отхлебнул половину. Новогодний праздник продолжался!..
Снова погружаясь в сон после возвращения, паук Пафнутий думал: «Можно было бы и придумать объяснение для жука Дормидонта. Например, что червячок Игнатий попросил своего друга гнома Нома стать для нас Дедом Морозом Правда, рост у него не для норки. Так Уменьшительная фея могла помочь Но какое это имеет значение? Раз этот Дед Мороз сам в себя верит, почему бы и нам в него не верить? Это всё-таки главное верить в себя самого и в своё дело»
На этом паук Пафнутий заснул. Во сне он увидел себя Дедом Морозом и стал обдумывать, кому что подарить.
Как добраться до папы
Шёл дождик. Червячку Игнатию это нравилось. Он ведь был дождевой червячок. А стрекозка Зоя в дождь всегда грустила, что не полетаешь. Правда, в компании с червячком Игнатием было так интересно, что можно было не обращать внимания на дождик. Хотя оно всё равно обращалось, но не так уж сильно.
От дождя их прикрывал большой знакомый Лопух.
Друзья разговаривали о детях и взрослых, перебирая, чем одни отличаются от других. И вдруг увидели, как к подъезду дома мчатся папа с сыном. Зонта у них не было (заботливого Лопуха тоже), и они торопились к родной двери, как могли. Сын, вцепившись двумя своими руками в одну папину, перелетал с её помощью через лужи. Но с одной из них не рассчитал и плюхнулся в неё.
Эх ты, зюзя! сердито крикнул отец.
Не зюзя, не зюзя!.. заплакал от обиды мальчик.
Наконец они исчезли за дверью, а червячок Игнатий печально заметил:
Зря он сына обидел. Несправедливо взрослому обзывать малыша.
А мне иногда хочется даже, чтобы папа хотя бы обругал меня как-нибудь, каким-то странным тоном сказала стрекозка, и червячку показалось, что, несмотря на защиту Лопуха, дождик всё-таки забрызгал ей глаза.
Что у тебя с отцом, стрекозка Зоя? тихо спросил он.
Ничего жалобно ответила она. Совсем ничего. Когда-то, давным-давно, он сильно обидел маму. Или она на него обиделась. С тех пор она не хочет, чтобы я с ним общалась. Вот и всё. Я и сама уже не хочу. Обижена, что он не смог что-нибудь придумать, чтобы по-другому было. Вон он сидит, на меня смотрит. А я не хочу
Ты серьёзно, встрепенулся червячок Игнатий. Где он сидит?
Вон там
В самом деле, по другую сторону дорожки, возле которой рос Лопух, стояла скамейка. Под ней, прямо на земле, подрагивал крыльями от сквозного ветерка Зоин папа. Почему-то он показался червячку немного знакомым.
Игнатий повспоминал, подумал и повернулся к Зое:
А что если ты прямо сейчас к нему переберёшься и поговоришь с ним?
Нет, нет, замотала головой стрекозка. Во-первых, в дождь перелететь невозможно, на полпути крылья намокнут. А когда дождь кончится, папа первый улетит. Он у меня гордый. Он и сейчас делает вид, будто дождик случайно его там застал. А сам всё время на меня посматривает.
Значит, любит тебя, это ясно, откликнулся Игнатий. А что во-вторых?
Во-вторых, мама на него обижена. Она и на меня обидится, если я с ним разговорюсь. В-третьих, и мне обидно, что всё у нас так нескладно