Ребят, а кто умеет водить машину? вдруг сообразила я. Я могу, но не в лесу и не в темноте. В любом случае найдём мы Додика или нет отсюда надо выбираться. И присылать завтра спасателей или полицию. Кого в таких случаях зовут?
Ты хочешь его тут бросить? вскинулся Венечка, с возмущением глядя на меня.
Кого конкретно? Додика? А ты предлагаешь искать его ночью в незнакомом лесу? И провалиться в первую же попавшуюся на пути звериную нору или берлогу? Чтобы искать пришлось уже не только его? я чувствовала внутри странную обволакивающую сознание пустоту. Мне почему-то кажется, что профессионалы справятся с этим несколько лучше. Так что с машиной?
Я только скутер могу, смущённо отозвался Мишка, а Венечка просто покачал головой.
Я умею, конечно, но примерно как ты: только при свете и желательно по асфальту, призналась Лика, но давайте и правда попробуем его позвать
Не вижу смысла, но давайте попробуем, согласился Венечка и первым закричал, Додик! Давид! Додик!
Мы присоединились, но в лесу по-прежнему было совершенно тихо, если не считать наших попыток докричаться до непонятно куда пропавшего приятеля. Даже эха почему-то практически не было, зато постоянно возникало ощущение, что мы кричим словно в каком-то замкнутом пространстве и звуки не выходят за границы кем-то ограниченной территории. От этого становилось ещё более жутко. Было невероятно странно сознавать, что где-то совсем неподалёку есть цивилизация, большой город, суетливо толпящиеся люди и мчащиеся по асфальту машины. Это было, да, но словно в каком-то параллельном мире. Здесь же существовали лишь высокие мрачные деревья, тёмные треугольники елей, покрытые мхом кочки и тишина, абсолютная и зловещая.
Слушайте, это наверняка подстроено, стараясь придать голосу оптимистичное звучание, сказал Венечка, сейчас мы начнём метаться, переживать, а из-за деревьев выскочат люди с криками «Вас снимает скрытая камера!»
Я согласна, торопливо ответила Лика, нервно стискивающая лямку кожаного рюкзачка, пусть я буду выглядеть абсолютной дурой, но зато здесь появится хоть кто-то живой кроме нас.
Надо всё-таки туда пойти, Мишка решительно шагнул в торону ёлки, за которой пропали Додик и мужик в жёлтом плаще, но остановился и оглянулся на нас. Кто со мной? Сонь, ты же смелая, давай сходим?
Я смелая? С чего ты взял?
Идти с Мишкой категорически не хотелось, хотя в глубине души я и понимала, что сделать это нужно, так как неизвестность гораздо хуже. Но почему я-то? Пусть вон Венечка идёт, он вроде как мужчина, хоть и выглядит почти подростком. Про Лику и речи нет, она ни за что на свете не согласится.
Один я тоже не пойду, Мишка отодвинулся от края дороги и сделал несколько шагов, стараясь с тропы заглянуть за злополучную ёлку, не видно Но им же было просто некуда деться в этом лесу!
Может, там подземный ход какой-нибудь? высказал предположение Венечка, пытаясь с обочины заглянуть за дерево с другой стороны. Со времён войны, например?
Какой войны? странно посмотрела на него Лика, разве что пальцем у виска не покрутила. У нас здесь военных действий со второй мировой не было, а тому уж семьдесят лет. Любой ход давным-давно обвалился бы или зарос. Так что версия не прокатывает.
Ну не инопланетяне же, фыркнул задетый Ликиным тоном Венечка, хотя это как раз было бы в твоём стиле. Ты же у нас любительница всякой паранормальной ерунды. Но, увы, с нами нет ни Малдера, ни Скалли, ни твоего обожаемого Дина Винчестера.
Ладно, решилась я, понимая, что иначе мы на этой дороге простоим до утра, только руку мне дай, чтобы через канаву перепрыгнуть.
Вот! Мишка торжественно, хотя и не слишком вежливо ткнул в меня пальцем. Вот она, смелость и сила духа! А вы стойте тут и переживайте, мучайтесь от неизвестности.
Отвага на грани идиотизма, проворчала я, злясь на себя, на Мишку, на Додика и на весь творящийся вокруг дурдом.
Ребята, вы только за эту ёлку не заходите, ладно? А то если и вы внезапно пропадёте, это будет уже явный перебор, попросила Лика, с тревогой оглядывая нас, и внезапно перекрестила по очереди Мишку и меня.
Вдохновлённые таким своеобразным напутствием, мы с грехом пополам перебрались через неглубокую канавку и, неосознанно взявшись за руки, осторожно пошли в сторону загадочного аномального места. Обойдя непонятную ель по широкой дуге, мы увидели то, что и должны были увидеть: за деревом никого не было. То есть вообще никого, ни стоящего, ни сидящего, ни лежащего. Не наблюдалось также и зияющих провалов в земле, во всяком случае, заметных издали.
Ну что? крикнул с дороги Венечка, которому явно было неловко из-за того, что с Мишкой пришлось пойти мне, а не ему.
Ничего, отозвалась я и увидела, как они с Ликой разочарованно переглянулись, и никого. Слушай, а может, мы что-то такое съели или выпили, и теперь у нас коллективная галлюцинация? это я уже негромко спросила у нерешительно переминающегося рядом Мишки.
Что? он пожал плечами и вдруг шепнул. Сонь, тебе не страшно? А то мне чего-то жутковатенько так, словно фильм ужасов смотрю и точно знаю, что в ближайшее время случится что-то кошмарное. Только это будет не на экране, а в реальности, и не с кем-то там, а со мной со всеми нами?
Слушай, не нагнетай, я раздражённо поморщилась, так как приятелю удалось передать именно то, что никак не могла сформулировать я сама: ощущение стремительно приближающейся неизбежной катастрофы.
Пока мы занимались разведывательной деятельностью, тени вокруг стали гуще, и я повернулась к Мишке:
Мишань, а который час? Я телефон в машине оставила, в сумке: всё равно сети нет.
Приятель вытащил из нагрудного кармана рубашки смартфон, посмотрел на экран, зачем-то встряхнул аппарат, снова посмотрел и непонимающе взглянул на меня:
Странно, многочисленные веснушки стали заметнее на побледневшем лице всегда бодрого и неунывающего Мишки, показывает, что сейчас половина второго, но ведь этого не может быть, правда, Сонь? Мы в половине второго в аккурат к лесу подъезжали, я точно помню, потому что как раз на время посмотрел.
Я почувствовала, как у меня заныли зубы от чёткого ощущения, что я не хочу знать ответ на повисший в воздухе пока ещё не заданный вопрос. Просто потому, что ответ на него не понравится ни мне, ни остальным.
Зато сеть есть! радостно воскликнул приятель и начал лихорадочно набирать номер. 911, правильно?
Нет, экстренные службы 112, я во все глаза смотрела на поднёсшего к уху аппарат Мишку, но, насколько я знаю, тебя всё равно на него перекинет автоматом Ну что там?
Гудка нет, шёпотом отчитался Мишаня, какие-то шумы, как помехи О, погоди, вроде как гудок пошёл
Я подошла ближе, забралась на удачно подвернувшийся пенёк и практически прижалась ухом к трубке, чтобы слышать разговор.
Алло! крикнул Мишка, как только очередной длинный гудок прервался на середине. Алло! Вы меня слышите? Алло!
В трубке повисла абсолютная тишина, не слышно было даже шорохов и помех, какие обычно бывают на линии, а потом раздался негромкий смешок, словно кто-то на том конце усмотрел в Мишкиных словах что-то очень забавное. А потом мы услышали низкий мужской голос:
Привет и снова негромкий, но почему-то вымораживающий до самых костей смешок, я тебя слышу И жду, мой сладкий
Алло! Вы кто? Мишка испуганно посмотрел на меня, но я не могла его никак подбодрить, так как изо всех сил боролась с желанием бросить всё и, закрыв глаза и повизгивая от ужаса, бежать без оглядки всё равно куда. Из трубки снова доносился длинный гудок, словно и не было никакого голоса. Потом что-то пискнуло, и гудок тоже исчез.
Эт-т-о что было с-с-сейчас? заикаясь от вполне объяснимого страха спросил Мишка. Сонь, ты тоже это слышала?