Гы, да он боец, типо, сказал тот, что заходил слева, покажешь приём против этого лома?
У него в руке появился нож. И не просто появился: он достал его очень ловко. Вполне возможно, занимался ножевым боем или чем-то в этом роде. У меня по спине холодок пробежал.
Правый, пользуясь тем, что моё внимание переместилось, рванул вперёд, метя мне в челюсть рукой в защитной перчатке. Я увернулся, и с разворота ногой попал ему в шею. Ощутимо но не настолько сильно, чтобы убить или покалечить. Молодчик отлетел, хватая ртом воздух.
Тот, что с ножом, оскалился и рванул на меня. Для меня время будто замедлилось. Я пытался предугадать направление его удара. Сработать на опережение. Начал двигаться вправо: сбить его с ног, обездвижить, разоружить до того, как отдышится первый.
Краем глаза я заметил, что третий молодчик освободил девушку. Он пытался зайти мне за спину. Плохо!
И тут парень с ножом в рывке навзничь падает на землю, едва не напоровшись на собственный нож.
Я остановился в растерянности. Оставшиеся двое молодчиков переглянулись, после чего одновременно направились к упавшему приятелю. Я же повернулся к девушке.
Она дрожала, глядя на троицу испуганными глазами.
Пойдём, тихо сказал я, протягивая руку, скорее!
Она с недоумением посмотрела на меня.
Надо уходить! повторил я, уже громче.
Он не дышит!!! заорал один из мотоциклистов. Помогите!!!
Поразительно, как резко поменялось настроение нападавших. Только что они были кровожадной бандой, уже почуявшей кровь жертвы и вот они испуганные дети, столкнувшиеся нос к носу с настоящей трагедией.
Скорая! надрывался тот, который хотел зайти мне за спину. Позвоните в скорую! У него сердце не бьётся!
Он глядел на меня со смесью испуга и мольбы.
Оль, он прав, надо уходить, сказал толстый парень.
Похоже, он первым пришёл в себя. Что ж, хоть такая помощь.
Идём, кивнула девушка.
Она направилась туда, где лежали их вещи, и быстро собрала в матерчатую пляжную сумку.
Помогите! Тут приёма нет! продолжал надрываться один из молодчиков.
Я бросил быстрый взгляд на того, кто нападал на меня с ножом. В районе его головы по светлому камню растекалось красное.
На гору поднимись, сказал я, когда мы проходили мимо, там приём есть. Но можешь не торопиться. Он мёртв.
Я нисколько не сомневался в своих словах. Если в случае с Егором это ещё могло быть совпадением то теперь сомнений не было: эти смерти связаны со мной. Это осознание было похоже на холодный душ, от которого замирает сердце, сбивается дыхание, но проясняется голова.
Мы были уже на полпути к лестнице, когда сзади послышался звук заведённого мотоциклетного мотора. Кто-то из молодчиков поехал наверх, вызывать помощь.
Ты думаешь, он на самом деле мёртв? Спросила меня Ольга, как бы невзначай опираясь на мою руку.
Да, кивнул я, думаю.
У него нож был проговорила она, задумчиво. Какая мгновенная карма
Я пожал плечами.
А ты мне сразу понравился, вдруг заявила Ольга, состроив глазки.
Я с недоумением посмотрел на толстого парня. Тот и ухом не повёл.
Ты мне тоже, решил признаться я.
А чего не подошёл?
Ну, ты, вроде как не одна, сказал я, не в моих привычках разбивать пары.
Ольга прыснула.
Денис не мой парень, сказала она, как ты вообще мог такое подумать? Дэн, без обид!
Вместо ответа парень показал неприличный жест. Ольга только хихикнула.
Блин, и правда: почему я сам не догадался, что они не пара? Теперь это казалось очевидным.
Брат, да? предположил я.
Снова мимо. Он коллега. Партнёр. Мы работаем вместе, сказала Ольга.
Теперь она уже увереннее опёрлась на мою руку. Я же положил ладонь на её талию.
Сухогруз вскоре скрылся за скалой. Скажу честно: если бы не Денис, я бы рискнул попробовать довести дело до самого интересно прямо тут, на берегу моря. После всего случившегося кровь закипала. Я вспомнил, как Пашка рассказывал, как он в одиночку от гопников отбился в городском парке: «Когда до своего дома добрался, подтянулся раз тридцать подряд. И два раза передёрнул». Теперь я отлично понимал его эмоции.
А что это у тебя тут? будто нарочно поддразнивая меня, Ольга показала на карман на моих плавках.
Я специально выбрал такую модель, чтобы не оставлять звезду ни на мгновение. Почему-то от одной мысли, чтобы просто запереть её в сейфе и пойти гулять самому, мне становилось нехорошо. Будто эта вещь каким-то образом срослась со мной, стала одним целым.
Потом покажу, пообещал я.
Договорились, Ольга улыбнулась так, что у меня голова закружилась.
Оставалось только радоваться, что плавательные шорты на мне были достаточно просторными. Иначе подниматься наверх, к людям, было бы просто неприлично.
Глава 8. Легенда
Вчера я перебрался на другой берег Цемесской бухты, в местечко, которое называется Кабардинка. Типична курортная зона: организованные пляжи, многочисленные кафешки и нехитрые развлечения, вроде поездок в горы на внедорожниках или морских прогулок.
Я снял номер в гостевом доме, рядом с пляжем. Крошечный, но со всеми удобствами: душ с туалетом, кондиционер и даже небольшой балкончик с сушилкой для полотенец. Пригласить Ольгу было не стыдно. Что я и сделал после того, как мы посидели на берегу бухты, в ресторанчике и прогулялись по набережной, в пёстрой и шумной толпе отдыхающих.
Она лежала на моём плече, положив тонкую ладонь на грудь. Свет Луны, которая выглянула украдкой из-за тёмной горы, серебрил её волосы. В какой-то момент мне показалось, что она уснула. А я продолжал любоваться ей, стараясь не потревожить.
Откуда ты взялся, Сашка?.. вдруг спросила она, сжимая ладонь и легонько потягиваясь.
Из Подмосковья, ответил я, улыбнувшись.
О, значит, столичный житель? Оля приподнялся голову и посмотрела мне в глаза. С детства мечтала влюбиться в москвича, чтобы переехать.
Я не сразу понял, что она шутит.
Я живу в Егорьевске, сказал я, это больше ста километров от столицы. Всё равно, что дальнее замкадье. Так что вряд ли ты мечтала обо мне.
Она улыбнулась и снова закрыла глаза.
А ты откуда? спросил я.
Местная я, ответила Оля, из Новороссийска.
Хороший город, сказал я.
Смеёшься, да? она снова открыла глаза и подняла голову. Нет, не смеёшься. Новороссийск мало кому нравится. Рабочий городок. Просто, грязненько заброшек много.
Это да, кивнул я, улыбаясь, такого добра хватает!
Нравятся заброшки? спросила она.
Я задумался на секунду. До этого лета я как-то равнодушен был к таким вещам, хотя слышал, что многие увлекаются красотой и романтикой упадка пожалуй, всё изменилось после того, как я нашёл звезду. Это ощущение волшебства, призрачные линии в воздухе теперь это со мной навсегда. И оно как-то связано с заброшенными местами, вроде той станции.
Да, кивнул я, нравятся.
Можно было догадаться. Ты ведь недавно приехал? И сразу на «Рио» пошёл, сказала она. К счастью для меня!
Я ещё в Новороссийске несколько мест видел, добавил я.
Какое больше всего понравилось?
Старый дворец культуры, пожалуй, ответил я. Необычная история. Странная. Я читал, что его планировали открыть в тот день, когда война началась.
Так и есть, кивнула Ольга, а ещё про него самые разные легенды ходят.
Какие? Заинтересовался я.
Ольга нахмурилась и почесала бровь.
Вообще разные, сказала она, но самая страшная про школьную учительницу.
Я насторожился.
Расскажи.
В том доме культуры творческую секцию по совместительству должна была вести одна из лучших учительниц города. Как-то её звали, типично для училки, Ольга нахмурилась, вспоминая, то ли Роза, то ли Лилия
Лидия? Вставил я.
Точно! Улыбнулась она, Лидия Ивановна. Местная легенда. На школе есть мемориальная доска, посвящённая ей. Говорят, она фантастически умела с детьми работать. Раскрывала таланты. Её ученики выигрывали всесоюзные олимпиады, а её саму пытались в Москву сманить, в педагогический, учить других учителей и вот, с началом войны все парни её класса отправились добровольцами на фронт. В первый же день, когда дом культуры должны были открыть. И все погибли, ещё до конца лета. А она после этого перестала брать новые классы, до конца жизни работала в местной библиотеке да носила цветы на двадцать второе июня каждый год к тому саму дому культуры, где парни её класса приняли решение на фронт идти в день, когда он открыться должен был