Подумать только, в моём родном мире ты рождаешься человеком, живёшь человеком, и умираешь им же. И не важно, как провёл ты свою жизнь, никто не отнимет у тебя право зваться человеком.
Хотя жизни некоторых людей на Земле едва ли отличаются от пресмыкания нулей или раболепия первушников. Да, есть и звери в нашем мире, головорезы, жаждущие крови, или воины, исполненные духа. В их сердцах живёт ярость, но многие из них так же готовы сорваться в бой по чьему-то приказу, не задумываясь о том, хорошо это или плохо.
Здесь, в Инфериоре, человек не просто звук.
Это высшая мера. Сила.
А вместе с силой приходит и великая ответственность.
Именно так сказал один великий деятель в моём мире. Блин, вот только не помню, чья это цитата. И почему мне кажется, что это связано с моим умением лазать по стенам?
Хильда и Фолки во все глаза смотрели, как я приближаюсь. Кажется, даже снаружи замерли тени с поблескивающими зрачками, уставились на меня.
Ну, звери, я остановился и повёл плечами, Никого в храм не пускайте.
Нагнулся, подхватил копьё, подмигнул Серым Волкам.
Прим начал было Фолки и осёкся, Великий мастер.
Марк, Хильда смотрела с тревогой, Ты в порядке?
Я присел возле неё на корточки, взялся за здоровое плечо.
Какая-то тварь решилась-таки залететь, раскрытая пасть устремилась в нашу сторону.
Каменная пика, раздвинувшая плиты в полу, пронзила её череп, и ящерица застыла, удивлённо сведя зрачки на выскочившем изо лба острие. Я даже не посмотрел в ту сторону.
Волчица, я улыбнулся, Хватит меня защищать.
Марк, она держалась, чтобы не разреветься.
Дикая
Глава клана Лунный Свет смотрела на меня, понимая, что мы теперь из разных миров. Чёртов Инфериор мы так близко, и в то же время так далеко.
Ты не потеряла бабушку, я усмехнулся, Я всё изменю.
Говорил я искренне, хотя чувствовал, что масштаб проблем впереди гигантский. И мой шаг в меру человека это только начало.
Это невозможно, она всё же справилась со своими слезами, Я насчитала снаружи тринадцать особей.
Я усмехнулся. Какое символичное совпадение.
«Хватит болтать уже, поднёбыш», послышался голос зевающего Белиара.
Я отпустил Хильду, кивнул Фолки, и вышел из храма.
В темноте вокруг бегали ящерицы. Ледяной ветер вихрил их шерсть, а разъярённые глаза блестели, рассматривая новую жертву. Они были голодны, но моя мера пугала их.
Все крупные, некоторые в длину достигали до пяти метров. Многие из них были выше меня по ступеням, но я не ощущал их превосходства. Даже огромная тень, скользящая позади всей стаи, не внушала страха.
«Всё же поосторожнее, Марк. Не хотелось бы сдохнуть из-за излишней уверенности.»
Я ухмыльнулся.
Девятнадцатая ступень у вожака. Хильда говорила, что они до этого забили какого-то крупного самца. Возможно, это пришла совсем другая стая.
Весь пустырь отвечал моему зову стихии, такой силы я раньше не ощущал. Мне давно стало ясно, что частица Абсолюта делает меня сильнее остальных.
Всё будет нормально, сказал я.
Мне нужно опробовать все свои навыки, привыкнуть к новому телу, примериться к магии.
Дар Соколов легко проник в разум самых слабых, и между ящерицами завязалась драка. Конечно, слабых сразу порвали, но численность резко сократилась, да и раненых было много.
«Тебе нужна моя сила?»
Белиар спросил это, но я чувствовал, что он ещё не восстановился.
Отдыхай, Беляшик, усмехнулся я, Наслаждайся зрелищем.
«Ещё раз так назовёшь, и левая рука задушит тебя во сне.»
Тогда ты тоже умрёшь.
«Я подожду, пока ты станешь Абсолютом. Тогда ты сможешь меня вернуть.»
Белиар продолжал шутить, когда я ринулся в бой.
Дар Скорпионов в третьей мере был уже мне маловат, и я больше использовал магию, чем оружие.
Выпад влево, хватаю ящерицу за горло. Сбоку летит следующая, но каменная пика пронзает её. Откидываю задушенную жертву, разворачиваюсь, и бью копьём по земле.
Мне уже не нужно даже думать о заклинаниях «земная волна» уходит в вожака, и того выносит за края пустыря.
А потом просто танец смерти. «Каменная рубашка»? Земля легко отзывается, спираль раскрывается и сразу несколько пастей бессильно скребут по моей коже.
Ради развлечения я хватаю одну ящерицу за челюсти и просто рву в разные стороны. Это жестокий мир, и истошный визг твари верещит об этом на всю округу.
Половина стаи бросилась прочь, но на меня смело бежит вожак стаи. Как он выжил после «земной волны»?
На его шерсти поблёскивает магия, его шерстинки будто покрыты мелкими камешками. Наверняка тоже обладает магией земли.
«Дай я, поднёбыш?»
Я киваю, и с левой руки срывается пламя, пожирающее несущийся на меня таран.
Полыхающая тварь врезается в меня, я упираюсь ногами, перехватывая страшенные клыки. Она размером с динозавра, и толкает меня к храму как бульдозер.
Монстр горит, ревёт как бешеный, но вбивает мою спину в стену храма. Я тоже кричу, во мне ярости не меньше ударом кулака обламываю ему зубы. А потом сую руку прямо в пасть, обхватываю язык и вырываю его.
Всё
Тяжёлая туша опала на землю, догорая. Битва закончилась, и я устало опёрся спиной в стену храма.
«Неплохо, но у тебя куча ран».
Я знаю.
Я прошёлся по поляне в поисках копья. Где-то выронил.
Одновременно в меня начали влетать светлячки духа, и я ощутил прилив сил. Непроизвольно взгляд обратился внутрь, на столб духа.
Первый перст. Я недовольно поморщился жаль, меня всегда кидало сразу на вторую ступень.
Теперь стержень духа горел ярко, здесь он расширялся, словно собирался раскрыться в крону дерева.
«Если сможешь, посмотри ещё выше. Попробуй дотянуться взглядом, я помогу.»
Я попробовал, хоть и чувствовал, что вылупил внутренние глаза до предела.
Да, за седьмой ступенью человека тоже был барьер. Только выглядел он по-другому, не как потолок.
«Это Небо. Тот самый барьер.»
Когда я был нулём, столб духа подпирался снизу нулевой мерой, где растекался в пустоту. Словно струя воды, падающая в океан.
Сверху было то же самое. Что будет, если прорвать седьмую ступень, я не знал.
«Это невозможно.»
Из нулей тоже было невозможно выбраться, проворчал я, поднимая копьё.
Я направился к храму, сжимая в руках оружие Белой Волчицы. Оно и до этого было слишком изящным для моей руки, всё же им владела женщина. А теперь оно было мне маловато, словно небольшая сулица.
Думаю, пришло время вернуть копьё наследнице. Я поднял оружие к глазам, рассматривая его.
Говоришь, оно пропитано твоей кровью? Почему ты жив, если легенда говорит
«Ну, легенды любят приукрашивать», ответил демон, «Что ты думаешь делать дальше?»
Мне почудилось, или он просто сменил тему разговора?
«Поднёбыш, твою червятину. Что ты привязался к этому копью? Отдай уже Волчице, пусть въедет в Вольфград великой воительницей, правнучкой той самой Спики»
Белиар, я прервал его, Легенда говорит, что Спика ударила в спину
«В спину, ага. Дерьмо нулячье это, а не легенды! У меня до сих пор задница помнит это копьё».
И он усиленно послал мне воспоминания.
***
«Ярость боя. Впереди блистает в сильверитовых доспехах прецептор Аластор. Он отражает удары моего трезубца, он смел и силён, но одной ярости недостаточно, чтобы победить демона.
Я наседаю, поднимая волну огня за спиной прецептора. Сильверитовый доспех спасает от магического удара, но жар огня всё равно испечёт его через некоторое время.
Пришло твоё время, человек.
Он обернулся, в глазах мелькнул страх. Я выбиваю его клинок, замахиваюсь трезубцем. Так даже лучше насадить трепыхающееся тело и заглянуть в глаза, насладиться победой.
И вдруг резкая боль в ягодице, пронзающая, кажется, до самых мозгов. Какого?
Аластор ныряет за своим клинком, пламя огня сбивает подоспевшее подкрепление. Вместе с болью в заднице я ощущаю обиду.
Такую прямо детскую обиду. Мы тут великие дела вершим, битва неба и земли. И тут копьё прям в»