Дженнинг больше не задает вопросов, поэтому я жду, пока он продолжает быстро писать, практически набрасывать каракули в блокноте.
Спасибо. Кто-нибудь из констеблей сообщит вам, когда обыск в доме закончится. Вряд ли это займет много времени. Нам просто нужно осмотреться.
Благодарю вас.
Он выходит из комнаты, прикрывая за собой дверь, но она закрывается не полностью. Лучше всего оставить ее приоткрытой. Возможно, я смогу услышать, как полицейские обыскивают кухню. Если только они уже не сделали этого. Собаки не представляют для меня угрозы, пока не выйдут на улицу в лес. Запах Фрейи и так повсюду в этом доме.
Но пытливый взгляд криминалиста может что-нибудь обнаружить. Хорошо ли я засыпала бункер? Поймут ли они, что земля была недавно вскопана? Заметят, что листья специально собрали в кучу? Приведут ли их туда собаки?
Вопросы продолжают кружиться у меня в голове, разум превратился в мутный водоворот, и я, пошатываясь, бреду к дивану, пытаясь сохранить самообладание перед Хелен, но слегка спотыкаюсь о край коврика, который лежит под кофейным столиком.
Ты в порядке? спрашивает Руперт, протягивая руку, чтобы поддержать меня.
Просто споткнулась.
Ты дрожишь. Его глаза полны беспокойства.
Я этого не выдержу, шепчу я.
Выдержишь. Я рядом. И они найдут ее.
Сдавленный звук вырывается из моего горла, и я закрываю голову руками.
Время на исходе. Что случилось прошлой ночью? Попытайся что-нибудь вспомнить. Хоть что-нибудь.
Я начинаю вращать на пальце обручальное кольцо. Снова и снова. Снова и снова. Металл переливается на свету.
Поплачь, это нормально, Наоми, говорит Хелен. Если тебе нужно
Пожалуйста, Хелен, не сейчас, огрызаюсь я.
Я поднимаю взгляд от своих рук и смотрю ей прямо в глаза. Она глядит в ответ, и ее губы подергиваются. Она никогда не отличалась выдержкой. Но она молчит и вновь съеживается в объятиях Эйдена.
Я сажусь и откидываю голову на спинку дивана. Громко шмыгнув носом, медленно и с хрипом выдыхаю.
Руперт кладет руку на спинку дивана, но я слегка отодвигаюсь от него. Ничего не могу с собой поделать. Как я могу оставить все как прежде, сидеть с ним в обнимку, когда моей дочери больше нет? Когда мой муж бывший муж и его жена сидят напротив, словно пришли на какое-то извращенное послеобеденное чаепитие?
Мы все молчим. Руперт потирает мне спину. Его ладонь твердо надавливает, двигаясь вниз вдоль позвоночника, затем его пальцы обводят маленькие круги на пояснице и начинают обратный путь к моей шее. Он пытается утешить меня. Эйден наклонился вперед и уперся локтями в колени, обхватив голову руками, а Хелен гладит его по затылку.
Руперт ерзает, и я догадываюсь, что он готовится заговорить, чтобы разрядить витающее в воздухе напряжение.
Мне жаль, что мы познакомились при таких обстоятельствах, произносит он, подвигаясь вперед на диване, но не снимая руки с моей спины.
Мне тоже, отвечает Хелен. Она теребит кончик длинного локона, затем играет с выпавшим волоском, пропуская его между пальцев, прежде чем стряхнуть вниз ногтем. Волосок плавно опускается на пол. Мне хочется поднять его, выбросить в мусорное ведро, а еще лучше, просто открыть окно и позволить порыву ветра унести его прочь. Я не желаю, чтобы в этом доме оставалось хоть что-то от нее после ее ухода.
Эйден откидывается на спинку дивана, но продолжает смотреть себе под ноги в одну точку.
Но я рад, что мы все собрались ради Фрейи, даже при таких обстоятельствах некоторые люди не захотели бы этого делать, продолжает Руперт.
Да, когда мы в последний раз собирались все вместе? На свадьбе, не так ли? подхватывает Хелен.
Жар поднимается по моему затылку.
Хелен Эйден наконец отрывает взгляд от пола.
О, я и не знал, что ты была на свадьбе, Наоми. Это хорошо, говорит Руперт, но его обеспокоенный взгляд противоречит спокойному, взвешенному тону. Не так уж он и наивен, в конце концов.
Заглянула совсем ненадолго. Я не осталась там до конца праздника. Мое поверхностное дыхание трепещет в груди, словно птица в слишком маленькой клетке.
Да. Совсем ненадолго, поддакивает Хелен. Но мы были рады, что Наоми пришла.
Она коротко улыбается Руперту, и тот вежливо улыбается в ответ, затем целует меня в макушку, завершив разговор.
Эйден отворачивается от Хелен, ловит мой взгляд и пристально смотрит мне в глаза. Старый, знакомый взгляд как будто он проникает прямо в душу.
Эйден единственный человек во всем мире, который знает все обо мне, все о моем прошлом, и он внимательно наблюдает за мной, удерживая взгляд.
Он присутствовал рядом, когда все пошло наперекосяк. О чем он думает?
Подозревает ли он, что я лгу?
Руперт обвивает рукой мои плечи, и я позволяю ему притянуть меня к боку и кладу голову на его широкую грудь.
Но я не отвожу взгляда от Эйдена.
10
Четырьмя годами ранее
Апрель
Что ж, с вчерашней годовщиной, дорогая, сказал папа, и улыбка осветила его обветренное и загорелое лицо.
Спасибо, папа.
И спасибо, что приехала навестить меня в выходные, которые ты специально взяла по случаю праздника. Необязательно было
Папа, можно подумать, мы бы приехали сюда и не заглянули бы в гости.
Я знаю, но мы виделись на прошлой неделе
Мне хотелось навестить тебя, папа.
Что ж, я всегда рад видеть этот арбузик.
Я положила руки на живот.
Я стала толще, да?
Ты прекрасна. Я так горжусь тобой, дорогая. И Эйден будет замечательным отцом.
Обязательно. Он так взволнован.
А твои подруги рады? Что думает Хелен?
Ты же знаешь Хелен. Она в восторге от меня, но дети не ее конек.
Как она? Давненько я ее не видел.
У нее все хорошо. Часто уезжает по работе, но она счастлива. Я вздохнула, но когда отвела взгляд, мое внимание привлекла фотография на стене: доброе мамино лицо, ее сияющая улыбка. Папа Ты Ты думаешь, мама была бы рада?
Рада?
Тому, как сложилась моя жизнь. Ну, не знаю Гордилась бы она? Она именно этого для меня хотела?
Выразительное лицо папы застыло, и он опустил глаза, заметив свой пустой бокал для вина. Папа встал и направился к буфету за бутылкой, стараясь отвлечься от вопроса. Глубоко задумавшись, он наполнил свой бокал и сел.
Затем, перегнувшись через стол, потянулся к моей руке, крепко сжал ее и прошептал:
Она была бы на седьмом небе от счастья. Жизнь, которую ты создала, твоя карьера, Эйден, ребенок Твоя жизнь это именно то, чего она хотела для тебя.
Я скучаю по ней.
Я знаю, любимая. Он снова сел ровно, но его рука продолжала сжимать мою. Я тоже.
Что я пропустил? Эйден застыл на пороге, ощутив изменение настроения.
Мы говорили о маме, ответила я, когда он сел и обнял меня за плечи, придвинув свой стул ко мне так, чтобы оказаться совсем рядом.
Эйден поцеловал меня в макушку.
Ты в порядке? прошептал он.
Я повернулась к нему и кивнула, не сводя глаз с его губ, затем поцеловала в щеку, согреваясь в его объятиях.
Боже, я люблю его.
Я сидела в этом самом кресле в тот вечер, когда поняла, что влюблена в Эйдена. В тот вечер, когда он познакомился с папой. Эта мысль засела в глубине моего сознания, медленно поднимаясь на поверхность, но в тот вечер я наконец поняла, что это правда. Я любила его. Я не хотела никого, ничего, кроме него.
И с тех пор ничего не изменилось. Я любила его так же сильно, как и тогда. Он был для меня всем.
Эйден поднял бокал.
За Шарлотту, произнес он.
Вслед за ним мы с папой тоже подняли бокалы высоко над серединой стола и чокнулись. Звук напоминал звон колокольчика.
За Шарлотту.
За маму.
И за нового члена нашей семьи, добавил папа. Не могу дождаться его появления.
Пару часов спустя, после того как папа и Эйден выпили еще несколько бокалов вина, а я съела политый сливками пудинг, мы попрощались у двери. Папа положил ладонь на плечо Эйдена.
Уверены, что не хотите остаться на ночь? Здесь всем хватит места.