И тут
Что-то коснулось плеча. Я взвизгнула, подскочила как ужаленная, рухнула в сугроб, рывком развернулась и сначала уставилась на ноги в сапогах, затем подняла взгляд. Вильям смотрел на меня сверху вниз очень недовольно. Я выдохнула так много воздуха, что сдулась буквально как воздушный шар. Фу-ух, слава богу-у, главное, не волки Так незаметно подкрался. Чуть от инфаркта не умерла.
Он внимательно взглянул во мрак под деревьями, когда снова хрустнула ветка, и, вытянув руку, прицелился туда из револьвера. Я поднялась, отряхиваясь, спряталась за его спину и тоже стала всматриваться между деревьями. Какое-то время стояла тишина.
Я тебе что сказал? зло процедил он наконец, опустив револьвер и глядя на меня из-под бровей. Волка не выпускать. Что непонятного?
Я Я всё объясню! Понимаешь, это самое, ну того, как его Я вышла, то есть шла, думала, а потом раз, и он уже того, сбивчиво выпалила я, подкрепляя тираду взмахами рук. Вернее, открыла калитку, а Скай как рванёт, только лапы сверкали. Я вообще не ожидала.
Так и хочешь, чтобы тебя сожрали.
Я с раскаянием потупила взгляд. Глупая ситуация, но если бы он знал, как я чертовски рада его видеть.
Вильям опустил револьвер. Затем сделал изящное движение им, прокрутив на пальце, и резко убрал в кобуру под плащ. Как это называется, не помню, во всяких фильмах про ковбоев. На нашем хуторе кличут просто «выебон». Но он не понторез какой-то, у него это рефлекторно, по ходу Кхм, о чём это я. Неловко отведя взгляд, я с негодованием покосилась в лес. Куда Скай успел удрать?
Стоило Вильяму крикнуть, как волк пулей примчался откуда-то из-за куста и сел в снег, виновато опустив голову и уши. Вот ведь зараза шерстяная! Я сузила глаза и поджала губы, руки так и тянулись придушить засранца и не посмотреть, что волк.
Обратно шли молча, пока меня не одолело дурацкое любопытство.
Вильям.
Что ещё?
А у вас ружья есть?
Есть.
А почему ты на волков не с ним?
Потому что оно сломано.
Ясно
Я задумалась. Мне тоже оружие нужно. Хотя я стрелять не умею. А надо бы в этом мире носить с собой оружие, мало ли что. Если не стрелять, то хоть резать смогу. Надо обязательно нож прикарманить.
***
Впрочем, долго спокойствие Вильяма не продлилось. Уже на следующий день я снова натворила дел. Вот такая я мамкина пакостница. Хочешь найти приключения на пятую точку спроси меня как.
В общем, стала я сбивать сосульки над дверью. И залипла на это дело. В результате рухнул весь снежный слой с частью крыши с таким звуком, словно цунами прошёлся, и при этом завалило дверь.
Oh, shit. Я лишь испуганно прикрыла рот руками и вжала голову в плечи. Это не та ситуация, когда за пару минут можно скрыть следы преступления. В общем, мне кажется, меня скоро выселят
Вильяму пришлось вылезти через окно. Он выругался и, бросив на меня крайне недовольный взгляд, кинул мне в руки лопату расчищать проход. К счастью, лопат было две и рук тоже две пары. Он помогал и даже не ругался, хотя я ожидала. Правда, потом весь вечер ворчал что-то красноречивое про весь мой род и какая я несносная девчонка. Ну, как говорится, на правду не обижаются.
А к ночи ему неожиданно стало плохо. Сначала мне показалось, что просто утомился, пока расчищали завал. Но он сидел в кресле такой болезненно бледный, с кругами под глазами и потухшим взглядом, что казалось, вот-вот упадёт в обморок. Меня это не на шутку испугало. Видимо, действительно болезнь серьёзная. Но как-то очень спокойно он к этому относился. Я спрашивать не стала, по нему видно, что не в настроении и говорить со мной не намерен. Но сварить суп всё-таки предложила. Вильям отказался, послал меня за банками с эликсирами в погреб, а потом и вовсе выгнал из комнаты, устроившись спать на диване в гостиной.
Беспокойно походив кругами около камина и пару раз почти не специально наступив Скаю на хвост, я угомонилась. Залезла на кровать и, глядя в окно в темноту между деревьями, тревожно вздыхала. А если что-то случится? Вдруг он умрёт? Страшно представить, как я тут одна буду справляться и справлюсь ли. Я же вообще в таких условиях жить не умею. Ни охотиться, ни стрелять, ничего.
Такого я не ожидала
Прошло несколько дней. Но того, что случится дальше, я никак не могла предвидеть. Нет, не я снова накосячила. Ничто не предвещало беды, я, как обычно, проснулась, разогрела поесть и принялась тереть пол шваброй в коридоре, тихо напевая под нос песню.
В дверь постучали так неожиданно и громко, что я вздрогнула и едва не выронила швабру. Замерла вполоборота с изумлённым лицом. В голове крутился единственный вопрос: кто и зачем? Мы же в дремучем лесу. Сомневаюсь, что это почтальон.
Я быстро пересекла кухню, распахнула дверь на задний двор и, найдя взглядом Вильяма, что расчищал снег, негромко позвала:
Вильям! Там кто-то в дверь стучит.
Он словно уже заранее почуял неладное, отстранённо взглянул на меня, нахмурился и, оставив лопату в сугробе, прошёл мимо, через кухню.
Кто это может быть? беспокойно спросила я вполголоса, следуя за Вильямом. Чуть не врезалась в его спину в коридоре, когда он остановился, глядя на дверь с таким лицом, словно подозревал там инквизицию.
Не знаю. Подожди, спрячься.
Я успела юркнуть на кухню, прежде чем дверь приоткрылась.
Добрый день, сэр. Меня зовут Хаинц Вилуш, быстро прогундосил кто-то. Мы из Симервержзкого ордена сияющего божества.
Значит, там не один человек. Ну и имя, ну и название. Я их уже боюсь. Нахмурилась, не рискуя выглянуть. Симерв вр Как он это выговорил?
Неужели? ответил Вильям, его низкий голос прозвучал с негативной интонацией. Приветствую, достопочтенный. И чем же заслужил столь неожиданный визит?
Зашуршала бумага, кажется.
Вот, взгляните на список и портреты. Мы уже давно разыскиваем одержимых. Особенно дочь архимага. Она пропала три недели назад во время одной поездки. Подозреваем, с ней случилось непоправимое, продолжил человек. Может быть, вы видели кого-то из них? Одержимые часто скитаются по лесам. Мы уже всё вокруг исколесили. Никаких следов не нашли. Но, сами понимаете, чародей не мог сквозь землю провалиться. И вот здесь никаких домов больше в округе. Только ваш. Решили проверить.
В этот момент я медленно выглянула с гримасой ужаса на лице. Под словом «одержимые» он имеет в виду переселенцев, видимо. Пока маг говорил, Вильям задумчиво посмотрел в коридор и украдкой на меня. Я зависла на мгновение, потом затрясла головой, молча умоляя, мол, не хочу, чтобы они нашли меня, и не надо никаких проверок.
Дверь была открыта не до конца, Вильям придерживал её, тем самым не позволяя людям заглянуть в коридор. Не выказывая и капли волнения, он развернулся к говорящему и, выдержав короткую паузу, спокойно сказал:
Не знаю, не видел никаких одержимых поблизости.
Я отступила назад в комнату. Сквозь мутное отражение в стеклянной дверце шкафчика увидела, как Вильям попытался закрыть дверь, но тип оказался навязчивее консультанта цифрового магазина, и выпроводить его так просто не удалось.
Так вы бы и не поняли, что это они, если бы встретили. Подожди те, подождите. Вы один живёте?
Один, жена умерла месяц назад.
О, сочувствую. Так мы осмотрим дом?
Вильям промолчал.
Что вас так пугает? Это пара минут, настаивал незнакомец.
Послушайте, я занят и не собираюсь тратить своё время.
Вы не поняли.
А что тут понимать? Я говорю, занят. Так что прошу меня простить, сударь. Хаинц или как вас там.
Я про другое. Мы имеем право осматривать любой дом.
Бодались они так минут пять. Вильям начал выходить из себя и повысил голос до грозного баса:
Отпусти дверь, кому сказал!
Мы имеем право! Прекрати, или пожалеешь!
Дверь скрипела и ходила ходуном от резких перетягиваний, но в какой-то момент повисла тишина.