Я установил самый пристальный контроль за работой цеха: всё есть: и сырье, и люди, и материально-техническое обеспечение!
В цехе постоянно «сидят» начальник ПТО Захарюгин, зам. главного инженера Чернопащенко, главный механик Пепеляев, главный энергетик Ушкало. А из цеха идут противодействия: «Зачем такое внимание и сами справимся!» А порядка нет, полный хаос исполнительности, качества работы.
«Только он, только Антонов мешает в работе», твердят мне и парторг, и председатель завкома.
Вся система в апогее, в кульминации! Я должен решать! Иначе моя затяжка будет мешать выполнению государственного плана.
И вот 31 декабря 1966 года, при моем запрете покидать цех в случае простоя, мне уже ночью звонит начальник смены и докладывает: «Борис Тимофеевич, мы стоим!» «Антонов знает об этом?» «Да!»
Я звоню ему домой: «В чем дело?» «Борис Тимофеевич, у меня праздничный новогодний стол!» отвечает. «Михаил Иванович, если 2 января в 8.00 циклонная плавка будет стоять, я сниму тебя с работы!» И положил трубку.
До утра 2 января мне никто ничего не докладывал. Я думал, что цех работает. Но, увы! Он стоял, плавка не работала, хотя уже шло выполнение плана и я должен докладывать, как мы начали новый год.
Я приехал на завод рано, у меня уже была на обслуживании машина, и увидел беспредел в работе цеха!
Дал указание начальнику смены передать Михаилу Ивановичу, чтобы по прибытии на работу сразу явился ко мне. А сам думал: «Он думает, что дружба наша остановит меня от рокового решения, да он что не понимает, что ли?!»
«С новым годом, Борис Тимофеевич!» приветствует меня Антонов. Я встал из-за стола, подошел к нему, крепко пожал руку и сел на свое место.
Мы молчали, долго. Потом я: «Или ты останешься со мной, или я сейчас же готовлю приказ о снятии тебя! Пиши заявление об освобождении тебя по собственному желанию или по состоянию здоровья!»
Он писать заявление отказался: «Я буду работать на своем месте до выхода приказа», сказал он. Мы расстались.
Приказ был подготовлен, и в 9.00 у директора я, парторг, председатель завкома и начальник отдела кадров (Захарченко, Осмаков и Мартемьянов) рассматриваем вопрос о снятии Антонова и назначении нового начальника цеха.
Все в один голос: «Снять Антонова, иначе будет плохо!» «А кого назначить?» все ко мне. Мое предложение о назначении Баранея не получило поддержки.
«Рано, слаб, как руководитель, а в цехе нужен сильный организатор!» все в один голос, в том числе и директор.
Я молчу. Осмаков: «Борис Тимофеевич, я предлагаю назначить начальником цеха Шевченко Петра Иосифовича, он работает мастером по ремонту электрооборудования в цехе Антонова!»
«Да вы, что с ума сошли, что ли?! я резко возразил. «Это самый сложный цех не только у нас, но и на площадке комбината, а по технологии нет равных ему и в Союзе!» продолжал я. Цех, действительно, был сложным, уж я-то знал, какие цехи в Минсредмаше. «Я же бывший проектировщик!»
Все молчат. «Бараней, и Каут замом! настаиваю я. Я Баранея подтяну, думаю, что он тоже поймет важность дисциплины!»
Захарченко и Осмаков, уже оба, требуют от директора назначения Шевченко.
Директор Мягких всегда, в отличие от меня, поддерживал общественные организации, даже боялся их. У него уже наблюдается увлечение алкоголем.
Я подумал: «Боится что ли вот этих негодяев, ни черта не знают, а требовать могут!»
Да, партийная власть тогда была сильна: «Формировать мнение и обо мне тоже могут и докладывать в свои инстанции!»
После этого требования директор дал указание начальнику отдела кадров оформить приказ в редакции главного инженера о снятии Антонова и приказ о назначении Шевченко.
Я, сидя в своем кабинете, думал: «Ради интересов дела жертвую близким мне человеком, а получаю что-то не понятное!»
«Можно!» слышу. Я молча кивнул. Осмаков: «Борис Тимофеевич, вы не возмущайтесь моим настойчивым предложением, ведь все рабочие говорят о том, что в цехе нет порядка, а Шевченко порядок наведет. Я даю головку «на отрез!». «Не нужен мне твой «отрез», разговор окончен и ты оставь меня, ты свободен!»
Осмаков ушел, а я остался в раздумье.
Мартемьянов принес два проекта приказов: о снятии Антонова я завизировал сразу, а о назначении воздержался и вызвал Шевченко к себе.
Мартемьянов: «Борис Тимофеевич, что делать дальше?» «Получи подпись директора и ознакомь Антонова с приказом, а потом ко мне!» Мартемьянов ушел.
Вошел Шевченко. Стройный красивый молодой человек 3235 лет. «Борис Тимофеевич, я знаю, зачем» скромно говорит. «Садитесь», сухо пригласил я его. «Расскажи что-нибудь о себе, что ты умеешь делать?! вопрошаю к нему. «Я техник, работал электриком на комбинате, у вас мастер-электрик». «Мало, что и говорить!» у мня в голове.
Я изложил суть его задачи на ближайший период: дисциплина, порядок. «В технологию вмешиваться не надо, это за мной, я найду, кому этим заниматься, ваш цех будет курировать Антонов, как зам. начальника ПТО». «Хорошо!» согласился Шевченко.
Мы расстались на короткой, но ясной ноте.
В приказе ставлю добавку и.о. (исполняющий обязанности) и визирую приказ.
Мартемьянов оформил оба приказа, и Шевченко приступил к своей новой работе после его представления мной на совещании ИТР цеха. Это было утром, я со своими специалистами пришел на оперативку цеха и представил Шевченко, как начальника цеха.
Он сразу же при мне дал хорошее направление ИТР цеха: дисциплина, порядок и предупредил, что нарушение его установок наказуемо, а все указания будут оформляться Баранеем в журнале распоряжений.
Я пригласил Антонова и предложил ему должность зам. начальника производственно-технического отдела, а заниматься ему поручаю технологией и, в частности, курированием, пока, пироцеха. Он согласился, не высказав ни возмущения, ни возражения. Тут же было определено ему рабочее место в ПТО.
Я пригласил Захарюгина, сообщил ему об этом решении и представил ему Антонова, как его зама.
Эта мера с перестановкой преобразила площадку предприятия: никто не болтается, все при деле, не сидят у рабочих мест.
«Видимо, руководители приняли меры для повышения производственной дисциплины!» констатирую свои наблюдения таким выводом.
Для усиления этой позиции я пригласил к себе всех своих главных специалистов и сообщил им, что мы вошли в систему выполнения государственного плана, всем нам нужно подтянуть себя: «Нужно ликвидировать все хвосты, продумать свое конкретное участие в делах цехов, а упущения будут оцениваться, как плохая работа».
«Это что угроза, Борис Тимофеевич?! спрашивает Пепеляев. «Это предупреждение!» отвечаю.
Я рассказал, как относятся, пока плохо, к нам в Главке, требуют отчетности за простои оборудования и т. д.
«Главк нам что, это меня не касается!» дерзит Пепеляев.
«Что ты сказал, Борис Иванович? в гневе произнес я. Ради наведения порядка в нашем деле я пожертвовал очень сильной фигурой и мне близким человеком, и потому на вызов Пепеляева скажу вам: приведите себя в порядок, ваши дела, ваши мысли, моя требовательность будет очень высокая, до крайних мер в случае нарушений и неисполнения поручений!»
«А у нас людей нет, Борис Тимофеевич, все в цехах!» восклицает Ушкало.
«Ваши дела должны идти через начальника цеха персоналу по вашей специализации; я сторонник сильного цеха, чтобы было меньше помех в работе!» заключил я наш встречу.
Мои предвидения и действия себя оправдали: в очень короткое время на заводе восстановились производственная дисциплина, культура производства, соблюдение правил техники безопасности и промсанитарии. Главные специалисты работают по своим должностным инструкциям, утвержденным главным инженером завода.
Дела у нас идут хорошо, мы справляемся с плановыми поставками нашего продукта на Днестровский титаномагниевый завод, на завод чистых металлов (Светловск) и на Красноярский аффинажный завод.