Пару раз перед этим я забывала выпить таблетки. Ну они просто у меня закончились, а другие я купить не успела, оправдывалась Олеся, надеясь таким образом смягчить свою вину.
Блядь, ты что, дура, наделала?! зло выкрикнул Герман, покраснев, как помидор. Он резко подскочил к девушке и со всего маху несколько раз ударил по лицу кулаком.
Дура конченая! гневно кричал Ковалев, не контролируя свою ярость, и только кровь на Олесином лице привела его в чувства.
Девушка сидела с разбитым носом и заплывшим глазом. Ей было очень больно и обидно, ведь она ничего такого не сделала просто сообщила возлюбленному о своей беременности А тот так жестоко с ней поступил! Как последний мерзавец.
Значит так, сука! Герман схватил Олесю за волосы и пронзительно посмотрел в ее искалеченные глаза. Девушка впервые видела Ковалева в таком состоянии: раньше он был с ней нежен и ласков, а сейчас превратился в настоящего монстра и психопата.
Ты сделаешь аборт, и это не обсуждается! он замахнулся, чтобы еще раз врезать Олесе по лицу, но потом передумал и отпустил растрепанные волосы девушки. Та сидела и плакала: все ее лицо ныло от боли, а сердце от обиды. Герман же спокойно вернулся к столу, вытирая окровавленные костяшки.
Ну что ты расселась, тварь, давай иди отсюда! указал он Олесе рукой на входную дверь.
Ну что, ковырялка, доигралась? Сейчас мамочка будет тебя трахать! эти слова вылетели из уст зрелой зэчки.
Она стояла между раздвинутых ног другой арестантки, лежащей на деревянном столе. Девушку насильно положили и крепко держали две шестерки, которыми руководила заключенная по кличке Метла. Их жертвой была девчушка, совсем недавно заехавшая в эту тюрьму.
Новенькой было всего восемнадцать лет, и она чем-то напоминала Альбину, поэтому Татьяна Белова взяла ее под свою опеку, чтобы бедолагу не трогали другие арестантки с грязными мыслями в голове.
Метла грубо срывала со своей юной жертвы одежду под улюлюканье шестерок. Они находились в швейном цеху, где работали осужденные, чтобы заработать немного денег и получить досрочное освобождение.
Заключенная по кличке Метла отбывала девятилетний срок за убийство своего сожителя, с которым они не поделили награбленное добро. Тюрьма для нее была чем-то вроде второго дома. Она сразу же положила глаз на новенькую, как только та здесь появилась. В планах Метлы было морально сломать девушку, а затем сделать ее своей сексуальной рабыней. Осуществить все это ей помешала Татьяна Белова, взявшая девушку под свою опеку и оберегавшая ее от этих мерзких созданий. Ведь когда-то Татьяна и сама была новенькой, и ей через многое пришлось пройти, чтобы завоевать уважение и авторитет остальных заключенных. Во всей этой ситуации была одна маленькая неприятность: через несколько дней Татьяна Белова должна выйти на свободу по досрочно-условному освобождению, и тогда новенькой уже никто не сможет помочь. Метла плотоядно смотрела своими серыми мутными глазами на красивое обнаженное тело девушки, с которой уже была сорвана вся одежда, и пускала слюни в предвкушении сексуальных забав и извращений.
Не дергайся, соплячка, тебе же хуже будет! Метла и ее шестерки громко заржали. Они не обращали никакого внимания на мольбы и просьбы пленницы о пощаде. Для них она была куском мяса, с которым можно было делать все что угодно.
Метла схватила изящные груди девушки и начала грубо мять их своей пятерней. Кожа на ее пальцах была очень шершавая от нехватки правильного ухода и витаминов. Женщина наклонилась и стала целовать упругую грудь новенькой, при этом слегка ее покусывая своими неровными и корявыми зубами. Все это происходило под пристальными взорами шестерок, которые держали руки и ноги девушки, чтобы та не оказывала сопротивления. Они стояли и облизывались, пока их хозяйка получала удовольствие от ласкания молодого и красивого тела, ведь их собственные тела были настолько отвратительны и безобразны, что вряд ли могли вызвать хоть какое-то сексуальное желание.
За этим гадким занятием мерзавки не заметили появления Татьяны Беловой, примчавшейся в цех, как только другие арестантки, уважавшие ее, рассказали, что там происходит. В одной руке она держала металлическую трубу небольшого размера, а в другой темный платок с тяжелым булыжником внутри. Татьяна долго не размышляла, а сразу же подскочила к шестеркам и нанесла им несколько ударов по головам. Свою атаку Белова сопровождала резкими криками, как это делали воины в древние времена, чтобы привести противника в замешательство и обратить его в бегство с поля боя. Первой шестерке она разбила голову до крови, и та, держась за окровавленные раны, отступила в сторону, отпуская руки плененной девушки. Второй шестерке повезло намного меньше, чем первой: кроме головы, Татьяна сломала ей нос и раздробила челюсть. Раненая арестантка от дикой боли рухнула на грязный пол, держась обеими руками за изуродованное лицо. В боевом строю остались только Татьяна и Метла. Они обменялись ненавидящими взглядами и готовы были порвать друг друга в клочья.
* * *
Зря ты, Белова, за нее вписываешься! Ты скоро уйдешь, а она останется, Метла злобно оскалилась, оголив кривые зубы, и плюнула на пол в сторону Татьяны.
А может, я сейчас тебя грохну и никуда не уйду! ответила ей Белова, размахивая тяжелым платком, тем самым заставляя соперницу отойти от девушки. Метла видела, что Татьяна сотворила этим примитивным оружием с ее шестерками. Бывалой зэчке не хотелось оказаться вместе с ними в лазарете, поэтому она пыталась уйти от прямого столкновения.
Все равно она будет моей, слышишь, тварь? выкрикнула Метла и тут же получила сильный удар камнем по голове. Это Татьяна метнула в нее свой платок и попала прямо в яблочко. Метла от боли взревела, как раненый зверь в диких джунглях. Она накрыла рукой свое лицо. Из-под ее пальцев сочилась кровь рана оказалась серьезной.
Разборка между враждующими сторонами была остановлена главной охранницей, появившейся в цеху в сопровождении пяти ее коллег с резиновыми дубинками на изготовке.
Что ты решила насчет ребенка? поинтересовалась Альбина Белова у подруги. Она с сочувствием смотрела на Олесю Бондаренко, лицо которой было усеяно синяками и отеками после побоев Германа Ковалева.
Я не буду делать аборт, и точка! Я хочу этого ребенка, даже если его отец такой урод и подонок! гордо сказала девушка и попыталась улыбнуться, но из-за опухших губ это получилось как-то смешно. Альбина обняла ее, словно родную сестру.
Ну, ты же понимаешь, что он все равно заставит тебя это сделать? грустным голосом то ли спросила, то ли констатировала младшая Белова.
Девчонки сидели на кухне в съемной двушке. Эту квартиру они снимали уже несколько лет, так как на собственные пока не заработали, да и вряд ли когда заработают. Хотя в свое время Герман пообещал Олесе купить жилье, но так до сих пор этого и не сделал. Как говорится в одной пословице: «Обещанного три года ждут». Ну а в случае с Ковалевым сроки и вовсе затянулись.
Я знаю, что заставит Но мы что-нибудь придумаем, правда, подруга? обратилась Бондаренко к Альбине, моральная поддержка которой ей сейчас была так необходима.
Конечно! твердо ответила Альбина, чтобы успокоить Олесю после всего того, что она пережила из-за этого засранца Ковалева. Через пару деньков выходит Татьяна, она нам поможет. Я уверена, еще более убедительным и радостным тоном произнесла Альбина, вспомнив о любимой сестре, которая скоро к ней вернется.
Это круто! Ее помощь нам будет кстати! воодушевилась Олеся Бондаренко, и девчонки прижались друг к другу, как котята.