Внутри больница еще ужаснее, чем снаружи: облупившиеся желтые стены коридоров, воздух наполнен ароматами подгоревшей каши и медикаментов нашатыря и валерьянки. От стен отлетают стоны пациентов. Мои нервы на пределе, и, зажатый в тиски неприятной обстановкой, я шарахаюсь от проходящих мимо людей. Седовласый доктор Сотников, улыбаясь, машет пациенту, который примостился к выцветшей стене и отстраненно колупает на ней краску. Мне же он шепчет:
А это наш долгожитель, мы зовем его Анатолий. Пять лет в больнице. У мужчины весьма загадочная форма амнезии. многозначительная пауза. Он не хочет вспоминать прошлое. Возомнил себя другим человеком, вытеснив реального. Его имя Андрей, и у него есть семья: мать, жена, двое детей, но он не хочет о них ничего слышать, предпочитая думать, что они умерли. Но ни в коем случае не зовите его по-настоящему имени, а то у него случится рецидив.
Доктор мне явно на что-то намекает. Может, я не хочу вспоминать прошлое по собственной воле? Рассеянным взглядом Анатолий смотрит в мою сторону. Бедолага. По телу бегут мурашки. Наверное, нельзя, застряв в психушке на пять лет, остаться нормальным. Я должен узнать о себе и свалить отсюда при первой возможности. Виктор аккуратно берет меня за руку и подводит к одной из дверей. Мерзкая бледно-розовая фанера не обещает, что за ней окажется нечто красивое.
Вот и твоя палата. Положи вещи, и пойдем на обследование. Давай, живее! Ты же не хочешь застрять тут надолго?
О, планета Земля! Что такого сделал твой гость, что оказался здесь?
Мои вещи, то есть, вещи Дениса я кладу на железный стул-скелет и спешу за доктором, дабы ни секунды не оставаться наедине с мрачной палатой фильма ужасов, где догорает дергающаяся лампочка на выкрашенном мелом потолке. На четвертом этаже молодой мужчина в бирюзовом халате встречает нас, громко и открыто зевая.
Все готово? Соберитесь, пожалуйста. Не каждый день к нам такие гости являются. произносит Сотников, показывая на меня. Надо же! Какие такие гости? Какой почет! И как скоро я смогу влезть в голову доктору и выяснить у него наедине все подробности?
Аппарат и персонал уже готовы. докладывает молодой доктор Сотникову, потягиваясь и вновь зевая.
В корпусе 4В гораздо чище и комфортнее, чем там, где разместилась моя палата, но осмотреть обстановку подробнее мне не дают. Доктор Сотников хватает меня за руку и буквально оттаскивает в сторону.
Пришли. снова демонстративно зевая, произносит согласно бейджику доктор Захаров.
В глаза бросается странный агрегат: прозрачная капсула из стекла с множеством присосок, проводки от которых ведут к гигантскому компьютерному нагромождению. Блестящий, современный, этот аппарат для сканирования активности головного мозга не вписывается в старый обшарпанный интерьер остальной части лечебницы и выглядит словно пришелец среди людей. Меня просят раздеться до нижнего белья и лечь на металлическую кушетку. Я подчиняюсь. Гладкая поверхность неприятно холодит спину, но приходится терпеть. Чувство страха заставляет тело дрожать. Почему я медлю? Почему позволил себя уложить? Из-за чувства вины? А вдруг я действительно нечто плохое? Вдруг я опасен для людей? Мое сердце бьет меня изнутри легким током.
Успокойтесь, пожалуйста, и дышите ровно. просит Захаров.
Присоски к вискам, ко лбу и груди меня облепляют со всех сторон, кушетку задвигают в капсулу. Я чувствую легкое покалывание в области мозга, белый луч скользит по моему лицу от подбородка до макушки. Неожиданно вспыхнувший яркий свет лишает зрения. В глазах щиплет, и мне хочется достать до них руками, чтобы справиться с болью, но это невозможно. Еще пара секунд и меня вытаскивают из аппарата.
Все хорошо. Полежи пока, приди в себя, успокойся. произносит Захаров, а потом они с Сотниковым выходят из палаты.
Да, это он! доносится восторженный голос Сотникова.
Феноменально! Первый раз вижу настоящего
Тише! резко прерывает его чей-то незнакомый голос с сильным акцентом. Мы вам платим не за восторженные вопли. Он наш. А свое вы получите, когда дело будет сделано до конца.
Это ловушка. Захаров, значит, тоже в курсе того, кто я. Что ж. Тем лучше. Я пойду до конца.
Зрение пока не проясняется, но по шарканью ботинок я распознаю доктора Захарова. Он проводит по моей руке чем-то влажным, одним движением протыкает правое предплечье и впрыскивает какое-то лекарство.
Все хорошо, расслабься. Это поможет тебе вспомнить свое прошлое. он гладит мои волосы, затем отходит в сторону. В мгновение ока кровь послушно разносит жидкость по венам. Конечности перестают двигаться, делая меня беспомощным. Я пытаюсь предотвратить это распространение лекарства в крови, но уже не успеваю. Хочется спать. Меня поднимают над землей и опускают куда-то вниз. От резких движений мутит, тошнота подкатывает к горлу. Еще несколько секунд я пытаюсь бороться с недугом и выкарабкаться, но сон побеждает.
Резкая боль, от которой я вскакиваю с кровати, заставляет стонать и обхватывать голову руками. Вляпываюсь пальцами во что-то горячее и влажное. Кровь.
Лекарство, живо! кричит Сотников, хватая меня за руки. Кто-то давит на плечи, я падаю на колени, ощущая привычную слабость. Мне уже вкололи очередную дозу лекарства, и картина реальности вновь плывет в медленном танце.
Видение настолько реальное, что я теряю голову. В многочисленной толпе зрителей, пришедших на мой концерт, из тысяч пар глаз вижу лишь одни: небесная синева и яркое солнце внутри, они манят мотылька на свет. Мой прекрасный посланник облаков подходит к сцене, протягивает руку, мы сцепляем пальцы и уходим прочь.
Встретимся ли с ней сегодня?
Закрывая глаза, вижу эту картину снова и снова. Меня переполняет любовь. "К видению? кричит Хранитель. Ты сошел с ума!" но я не слушаю его, готовый веками ходить по земле в поисках ее небесных глаз и ежедневно мечтать встретиться, гореть желанием и каждую ночь разочарованно ложиться спать одному в надежде, что завтра она все-таки найдется. Моя далекая, любимая, неизвестная. Уверен музыка объединит нас. Музыка души, голос ангела, этот шифр, который дано разгадать лишь ей. Вот моя мечта. И я пускаюсь по реке на маленьком плотике в поисках той, что вдохнула в легкие жизнь. Готовый отдать всего себя без остатка во имя Любви и Света. Выбираюсь из тени, чтобы превратить сон в реальность. Сердце стучит отбойным молотком, но я делаю шаг вперед.
Сегодня мой первый концерт, и я готовлюсь. Смешанность чувств восторг, но вместе с ним неуверенность, волнение и страх. Сколь долго я готовился к важному событию: днем и ночью сочинял музыку, писал стихи, нервно перечеркивая строчки. Я готовился к встрече, я устал мечтать, хочу действий.
Одному Богу известно, как важно начать свой путь правильно, как важно не ошибиться. Он создал мир, каким я его вижу, но что было вначале? Пустота Помню ее. Вернее, переживаю чьи-то воспоминания о ней. Она влажная, темная, холодная, а потом как яркая вспышка новый мир, созданный из тягучей магмы. Окаменевший на поверхности, но сохранивший в своем сердце огонь.
Я начинаю свой путь с пустоты. Хочу выйти к зрителям и не разочаровать их. Сегодня в маленьком американском клубе Александру выпала возможность доказать, что все старания не зря, что время, потраченное на подготовку, не ушло впустую. Шаги не делаются просто так, каждый должен быть заранее просчитан и отмерен, за каждое крохотное движение к цели придется бороться, буквально вгрызаясь в шанс, как будто он последний. И сейчас я охотник за удачей.
Конечно, не стоит забывать про золотые булавки-запонки с курсивными инициалами «А.В.» презент короля Англии Ричарда I. Я храню их как память о прошлом, как скорбь по ушедшему в историю красивому времени. По-моему, розовый и серый прекрасно гармонируют с белоснежной кожей и волосами цвета безлунной ночи.