Наливаю подруге полный стакан прохладного морса, ягоды для которого я собирала в деревне у бабушки Саши.
Не смотрела прогноз на неделю? вручаю Соне напиток и наваливаюсь грудью на столешницу, подкладывая ладони под подбородок.
А смысл? И так понятно, что на свадебных фото я буду с потёкшим макияжем и недовольным выражением лица, усмехается Сонька.
Улыбаясь, разглядываю сверху вниз свою лучшую подругу, с которой мы дружим с пеленок. С ее пеленок, потому что я ее старше, и у наших родителей есть фото, где мне чуть меньше года, и я непонимающе смотрю на два орущих свертка с Соней и Степой. Я, естественно, этого не помню, но папа рассказывал, что на выписке двойняшек из роддома я решила, что они большие куклы, и выпросила поиграть с одной из них, выбрав для себя конверт со Степаном.
С тех самых времен, когда я впервые увидела Соньку, она прилично изменилась. В глубоком детстве несмотря на то, что дружили, мы частенько ссорились. А все потому, что у Софьи скверный характер, а я я тоже была не подарком. И сейчас, глядя на свои фото у родителей в комнате, где я ломаю деревянный брусок ногой во время аттестации на коричневый пояс по каратэ, мне кажется, что та жизнь была не со мной. Это ни я могла завалить на татами двух пацанов, которые поочередно вопили, что в каратэ девушкам не место. Это ни я наваляла в детском саду одногруппнику, посмевшему нацепить мои трусы из шкафчика, потому что в свои он случайно надул. Это ни я держала в страхе одноклассников вплоть до выпускного из начальной школы, потому что на линейке первоклашек меня обозвали шпалой. Это ни я двинула в челюсть старшекласснику, прозвавшему «Юленькой» скелет из кабинета биологии. Кажется, будто это было не со мной, потому что сегодня я не настолько раскрепощена, чтобы подобным образом решать конфликты, которые я предпочитаю избегать, изолируя себя от лишних пересудов, взглядов и перешептываний.
Смотрю на Соньку.
Если со мной произошли кардинальные изменения, то подруга с самооценкой на короткой ноге.
А вообще, я ее безумно люблю. Поджав губы, ловлю Сонькин взгляд. Она улыбается мне грустно, поскольку понимает, о чем я сейчас думаю.
Переплетаем на столешнице наши пальцы, вкладывая в этот жест всю проверенную годами женскую дружбу.
После свадьбы они с мужем уедут.
Я не хочу об этом думать лишний раз, потому что у меня начинает сжимать в грудной клетке тоска. Я уже тоскую по ней.
Но гундосить и портить настроение подруге перед ее свадьбой я не буду, хоть и мандражирую сильнее нее, поэтому сглатываю давящий комок в горле и растягиваю губы в улыбке.
Ну что, посмотрим? оживляется Софа. Ее глаза загораются предвкушением.
Согласно киваю и подхожу к подоконнику, с которого подхватываю небольшую коробку, обтянутую белым атласом.
Софи нетерпеливо подскакивает со стула и оббегает стойку.
Как только водружаю коробку на стол, Сонькин нос уже вовсю пасется внутри, где в моей волшебной коробочке находится рай для девочкиных глаз: разноцветный бисер, атласные ленты разных оттенков, стразы, жемчуг, бусинки и блестки. Ныряю пальцами во всю эту мишуру и достаю два браслета.
Обалдеть! распахиваются глаза Софии, и эта самая желанная оценка моего труда. Юлька, у тебя руки точно откуда нужно растут.
Смеюсь.
Этот твой, вручаю Софье браслет из белого атласа, украшенного прозрачными стразами, напоминающими утреннюю росу на лепестках розы. Не сложно догадаться, что именно он будет принадлежать невесте на девичнике. А такие будут у подружек. Если даешь добро, то я продолжу над ними работу, кручу в руках браслет в виде пиона из лавандовой ленты.
Мы с Софи и Дианой решили, что все девочки на девичник наденут джинсовые шорты, белые топы и кеды, а на запястья мы повяжем цветочные браслеты. Вместо фаты у Соньки будет заколка-цветок, над которой я корпела целую неделю.
Ну как? уточняю.
Ты еще спрашиваешь, Софи крутит рукой, рассматривая свой браслет невесты. Очуметь, как красиво! Филя, они божественны! восхищается подруга.
Мне очень приятно.
Они мне тоже нравятся, потому что в каждое свое изделие я вкладываю частичку души.
Я получаю огромное удовольствие от того, что делаю. Когда вижу, как горят глаза невест, глядя на свадебные букеты, которые я собираю самостоятельно, как восхищаются волнующиеся женихи, когда я прикрепляю к карману пиджака бутоньерку, как клиенты благодарят меня за то, что мои цветы поднимают настроение, а созданные мною эксклюзивные композиции растапливают даже самые холодные сердца, я ощущаю себя счастливой.
Я рада, что тебе нравится, укладываю изделия обратно в коробку. Привезу, как будут готовы все.
И, кстати, свадебный букет для Софи собираю тоже я и, признаться, даже она не знает, как он будет выглядеть. Это мой свадебный подарок для любимой подруги, у которой через девять дней я буду свидетельницей.
*Диана младшая дочь супругов Игнатовых «Идеальные разведенные»
** NBL национальная баскетбольная лига
***София старшая дочь супругов Игнатовых «Идеальные разведенные»
Глава 2. Юлия. Спустя два дня
Как только щелкает с внутренней стороны кованой двери замок, с первой космической ныряю во двор, чтобы скорее оказаться под тенью виноградных лоз. Жара в этом году беспощадна.
В тени под пятьдесят. И это с утра.
Раскаленный воздух плавит легкие и мозги, и в интервале с рассвета до заката город кажется вымершим.
Привет, Паш, улыбаюсь пропускающему меня внутрь парню.
Я Миша. Привет, буркает в ответ и запирает за мной замок.
Хохотнув, поджимаю губы и прикусываю себе язык. Я еще ни разу не назвала их точно по именам. Потому что Миша и Паша* одно лицо. Серьезно, они одно лицо, вышедшее из одного яйца. Кажется, таких близнецов называют однояйцевыми.
Их сложно различить, но парни и не стараются в этом помочь, одинаково одеваясь, подстригаясь, параллельно вытягиваясь в рост и имея абсолютно идентичные физиономии кирпичом.
Прости, каждый раз извиняюсь, чувствуя неловкость, а Паше то есть Мише, короче, им обоим до лампочки. Потому что они уже привыкли. Кроме тети Агаты, их матери, парней не различает даже собственный отец, мой крестный дядя Леон. Раньше с этим было проще. Примерно до того, как близнецам исполнилось по году. У Миши на заднем месте родимое пятно это единственное, что отличает братьев друг от друга, но сейчас лазить в штаны к шестнадцатилетним парням не каждый решится, поскольку эти двое профессионально занимаются кикбоксингом, и этого достаточно, чтобы держаться от них подальше. Привет, Герман, треплю за толстую шкурку зажатого подмышкой у Миши английского бульдога, жарко тебе, приятель, знаю, пес, высунув язык, тяжело дышит. Гуляете? перевожу внимание на Мишу, успев поймать его взгляд в глубоком вырезе своего летнего сарафана.
Закатываю глаза.
«Шестнадцать лет», напоминаю себе. Это они с Пашкой для меня голожопые мальчуганы до сих пор, а что творится в их шестнадцатилетних головах, я даже не собираюсь представлять.
Но надевать сарафан на голое тело в дом, где мужиков, как на стадионе во время футбольного матча, безрассудно, но в такое пекло, когда с меня по спине стекают три водопада, заталкивать себя в поролон самоубийство.
Типа того, басит Миша, побуждая меня поморщиться.
Шестнадцать лет А не скажешь.
Герман аппетитно зевает, чем искренне меня умиляет.
В семье Игнатовых он появился два года назад. После смерти от сердечного приступа шпица Германа тетя Агата долго не решалась заводить собаку. Она переживала кончину любимого пса очень лично и глубоко. Но два года назад дядя Леон принес в дом маленького бульдога, с которым пришлось смириться. Он тоже получил прозвище Герман. Не знаю почему Игнатовы не рассматривают другие клички, но английский бульдог не против. В общем-то, он не спорит в своей собачьей королевской жизни ни с чем, потому что он очень ленивый. Настолько, что гулять его выносят на руках. И если Германом попробовать протереть полы, он даже не пискнет.