Прошло еще около часу напрасных ожиданий. Баптист все не появлялся. Глаза мальчугана, а равно и его сестры все чаще косились на pot-au-feu и его пахучий, щекочущий ноздри дымок
Dis donc, la fille[74]Что, нам вообще не ужинать? вымолвил, наконец, Этьен своим суровым голосом, совершенно не детским.
Сходи, скажи матери. Тебе она даст, отозвалась Эльза.
А ты?
Я буду дожидаться
Мальчик ничего не ответил и не двинулся.
La bonne femme[75], небось, сама тоже голодна, вымолвил он снова, называя и мать и сестру на деревенский лад.
Эльза хотела ответить, но за растворенным окном раздались на дворе дальние удары бича и стук колес Девочка спустила кролика с колен, лениво поднялась с места и двинулась вон. Не успела она взять со стены большой ключ, висевший на гвозде, и дойти до выходной двери из дома, как под окнами уже раздался громкий голос:
La barrière, sil vous plait![76]
Voilà! Voilà![77] угрюмо и машинально крикнул мальчуган, не оборачиваясь к окну и даже не двинувшись на стуле. Привычное слово обычного отклика, которое он слышит постоянно, и сам часто повторяет, вырвалось у него почти бессознательно. Вдобавок, давно ожидаемый ужин не выходил из головы.
Эльза, добежав, отворила своим ключом обе заставы и пропустила через полотно кабриолет, запряженный двумя пони и с каким-то господином, которого она еще никогда не видала. Переехав рельсы, проезжий приостановил, однако, лошадей и обернулся к ней с вопросом:
Скажите мне, mon enfant[78], как мне проехать в замок Отвиль?
Если вы никогда не бывали там, то ночью вы не найдете его. Тут ведь километра два, ответила Эльза
Сто раз бывал, mon enfant, но только с противоположной стороны. А нет ли кого, проводить меня? Вы бы вот со мной доехали?
Я не могу. Я при заставах.
Я вам дам un louis[79], решительно заявил незнакомец.
Золотой?! воскликнула Эльза.
Да. Une pièce de vingt francs[80].
Эльза стояла в нерешительности и колебалась.
«Быть может за это время никто не проедет? Или Баптист вернется уже Наконец, мать может выйти. Даже Этьен может отворить и затворить заставы. Ведь целых двадцать франков?!»
И Эльза вдруг решилась, заперла заставы и кликнула брата, чтобы передать ему ключ.
Вы согласны, дитя мое? с радостью спросил проезжий.
Извольте, месье.
Этьен был уже на крыльце и, как-то важно переваливаясь, руки в карманах штанов, лениво шел на зов сестры. Проезжий, между тем, достал сигару и зажег спичку
Огонек осветил всех мерцающими лучами. Проезжий, уже не молодой человек, с проседью в усах и бороде, в фетре с широкими полями, медленно раскурил сигару. Затем он скосил глаза на стоящую близ кабриолета девочку и вдруг дернул рукой со спичкой ближе к ее лицу.
Diable! изумленно вырвалось у него. Спичка потухла, но он тотчас же зажег другую, снова поднес ее к лицу Эльзы и произнес, как бы недоумевая:
Но вы очаровательны! Vous êtes ravissante![81] Это Это просто удивительно. Прямо в глаза бросается.
Эльза попятилась от света и сразу насупилась Глаза ее неприязненно блеснули.
Кто вы такая, дитя мое?.. быстро спросил незнакомец при наступившей снова темноте.
Я здесь Вот, при заставах
С родными?
С матерью и братом.
Живете здесь? Стало быть, вас всегда здесь можно найти?..
Да-с. Всегда.
Отлично! почти с радостью воскликнул он. Ну-с Садитесь. Дорогой мы с вами решим дело. Очень важное дело, дитя мое. Ну, что же вы? Садитесь
Эльза отступила еще на шаг и выговорила сдержаннее и глухо:
Я не могу Заставы надо
Но она запнулась, не зная, что сказать. Она никогда не лгала. А сказать теперь правду было невозможно. Это правда была боязнь ехать за две километра ночью с незнакомцем, который ее нашел красивой. Не имей он неосторожности это высказать она бы не побоялась ехать проводить его и прибежать домой.
Вы не хотите?.. удивился проезжий. Но ведь только что, вы соглашались?
Я вас не знаю. Вы не здешний
Здешний. Даже маленькое имение купил недалеко отсюда и еду гостить к графу Отвиль. Но не в этом дело. А в том, что ведь сейчас Сейчас вы соглашались. Ah, bigre[82]. Понимаю! весело воскликнул он. Я ахнул от вашего прелестного личика. Вот что! Понимаю! Ну, вы ошибаетесь, ma chère enfant[83] Во мне ахнул не волокита, а артист, скульптор Вы не знаете, что такое скульптор? Ну, вот скоро узнаете. Так и быть, я один доберусь до Отвиля. Но завтра же я буду здесь, и мы решим важное дело с вашей матушкой. A bientot, ma future Psyché![84]
Незнакомец хлопнул бичом, двинулся, и скоро кабриолет исчез среди тьмы ночи.
Что он сказал? Се drôle![85] выговорил Этьен, приблизившись к сестре. Психе?.. что это такое?
Не знаю А жаль, что он зажег спичку. Двадцать франков! Nous navons pas de chance, mon gars! вздохнула Эльза[86].
Двадцать франков?! Он их не давал, а только обещал! угрюмо отозвался мальчуган, держа и топыря руки в карманах штанов, точь-в-точь как бы какой пожилой и степенный буржуа.
Он бы не обманул. Не из таких Пойми, глупый Ведь, un Louis![87] Страх. Сколько бы я тебе на это сладких пирожков накупила в Tepиэле.
Пирожков?! Вот, кабы, поужинать поскорее проворчал Этьен.
Брат и сестра вернулись тихо в дом в раздумье, он об ужине, а она о потерянных из-за боязни деньгах. И каких денег? Таких у нее еще никогда и в руках-то не бывало. А зачем он ахнул и сказал, что она красива? Она ненавидит тех, кто ей говорит это. Ненавидит и боится потому, что почти все говорящие это тотчас же потом пристают с противными шутками, а то и с поцелуями.
Едва только Эльза вошла в дом и собиралась рассказать матери о разговоре с проезжим и его предложении, как на крыльце раздались шаги.
В дом вошел молодой красивый малый и бросил на стул форменную фуражку, на которой из медных букв блестело слово: «Nord»[88]. Это был Баптист.
Он раздраженно глянул на Эльзу и быстро прошел к женщине в спальню.
Ну, решай Что делать? Je ny tiens plus![89] воскликнул он. Опять неприятности из-за лени и неаккуратности глупой. Грозятся, наконец, отнять заставы.
Ну и что еще? тихо отозвалась Анна.
Говорят же тебе толком! Опять она опоздала. Не была вовремя на месте и опять скакала козой под паровозом! Я же не могу не отлучаться. Не хочу, наконец! Если нельзя положиться в таких пустяках на девчонку ее лет, так на что же она вообще годна?!
И Баптист долго, крича и бранясь, рассказывал, как вновь получил на станции строгий выговор за Эльзу. Анна упорно молчала, а Эльза сидела в соседней комнате, насупившись и понурившись
Она давно не слушала, что он кричал, а думала: «Неужели, так будет всегда?»
Наконец она очнулась от его окрика. Он стоял уже над ней с поднятыми кулаками.
Если ты еще раз меня подведешь, maudit négrillon[90], я тебя исколочу палкой. Отдую до полусмерти
Эльза вскочила с места и побледнела от гнева.
«Негритёнок» было самое оскорбительное для нее слово. Кровная обида, наносимая не только ей, но и памяти покойного отца.
Анна, опасаясь последствий очередной стычки, быстро появилась из своей комнаты, чтоб удержать и любимца, и дочь.
Но в то же мгновенье на дворе снова раздались хлопанье бича и громкий крик:
La barrière sil vous plait![91]
Эльза двинулась, дрожащими от гнева руками взяла со стены ключ и медленно вышла. Она была бледна и тяжело дышала
Глава 6
Уроженец Нормандии Этьен Карадоль в тридцатых годах отправился попытать счастье во французских колониях Антильских островов. Сначала ему повезло, и он сделался скоро собственником кофейных плантаций на Гваделупе, но затем неожиданно разорился от необдуманного торгового предприятия.
Не зная, что делать и куда деваться, он, скрипя сердце, ради обеспеченного существования, решился жениться на богатой туземке, кровной негритянке, и вдобавок внучке аборигена, то есть караиба.
Невольничество и рабовладельчество, уничтоженные в колониях еще во времена Директории, давали возможность черным иметь поземельную собственность наравне с белыми, и молодая Эльзира, будучи единственной дочерью негра-плантатора, была богатой невестой.