Торжественно обещаю соблюдать постельный режим!
Он кивнул, ловко извлёк из портфеля бланк справки, заполнил его и поставил печать.
Потом вернулся ко мне и аккуратно вынул из вены иглу.
Выздоравливайте, Флора! Моё имя в его устах прозвучало чуть нежнее, чем следовало.
Мягкие ресницы дрогнули и на мгновение вызвали горячий отклик в моём холодном сердце.
Ещё пара капельниц, и будет достаточно. Не стоит пичкать вас лекарствами заботливо подчеркнул он. Теперь самое главное покой и витамины.
Вам виднее.
Врач едва заметно засуетился, собирая медикаменты, захлопнул портфель, прищемив какой-то лист. Потом быстрым шагом прошёл в коридор, снял с вешалки куртку и начал просовывать руки в рукава. В правый попал не сразу.
Я, в маечке и коротких домашних шортиках, вышла вслед за ним в прихожую.
Спасибо вам большое, вежливо поблагодарила, открывая входную дверь.
Неужели нет?!
Когда я уже надеялась, что Роман не пойдёт по стопам большинства, он вдруг взял и всё испортил.
Берегите себя, Флора! Такую красоту нужно беречь как хрупкую хрустальную вазу. Он слегка коснулся моей руки, и в серых глазах вспыхнул знакомый огонёк вожделения.
В тот же миг всё очарование как рукой сняло передо мной был уже не принц, а обычный мужской экземпляр из гарцующего табуна поклонников.
Спасибо за заботу, Роман! произнесла я, равнодушно отстранившись. Во мне сам собой включился режим ледяной неприступности.
В красивых глазах врача мелькнула тень надежды.
Скажите, не могли бы мы как-нибудь вместе выпить кофе? Отметить ваше выздоровление?
Я изобразила простушку:
Вы имеете в виду, вместе со мной и моим мужем?
Мне нравилось наблюдать за тем, как надежду сменяет растерянность.
Да, конечно, пробормотал Роман. Конечно. Обжигающий взгляд пробежал по моему полуголому телу.
Мне холодно, заметила я.
Ах да спохватился врач. Уже ухожу.
Я одарила его пленительной улыбкой.
Вы обещали мне постельный режим! сдержанно напомнил он, натягивая шапочку на атласные волосы и неловко переминаясь с ноги на ногу.
И ни за что его не нарушу. Всего доброго!
Красавец ещё немного потоптался на пороге, но больше ничего добавить не решился.
Всего доброго, Флора! наконец проговорил он.
«Гуляй, Рома, жёстко подумала я. Не обломится тебе кусочек Флоры».
Едва за черноволосым врачевателем закрылась дверь, как на столике пронзительно затрещал телефон.
Глава девятая
Здравствуйте! бодро застрекотал оттуда звонкий девичий голосок. Могу я поговорить с Флорой Веденеевой?
Я слушаю.
Флора? обрадовалась собеседница. Вас беспокоит Мария Кострикова из журнала «Дамские штучки». Нам предложило вас агентство «Фредерика», и вы нам подходите.
Надо же, какая честь.
Нужно сделать фотосессию на тему «Зима». Презентовать новую коллекцию Веры Судоргиной шапочки, шарфики, курточки.
Я сейчас немного не в форме, предупредила я. Возможно, вам стоит обратиться к кому-нибудь другому.
Ой растерялась Мария. Но наш менеджер по рекламе видит в качестве модели только вас! Голос взлетел до детского жалобного крика. Это займёт у вас не больше часа! Мы пришлём машину Пожалуйста, Флора! Я договорюсь о двойной оплате, но только чтобы это были вы!
Я взглянула на часы. Одиннадцать.
М-м
Коллекция Веры Судоргиной яркая, супермодная, с учётом молодёжных трендов сезона захныкала Мария.
Не сомневаюсь, перебила я её. Ладно, я приеду.
[только не ной]
Машина не нужна, я на своей. Называйте время и адрес.
Площадь Резанова, у памятника, в два пятнадцать
Мария залопотала что-то благодарственное, но я, не дослушав, нажала на кнопку отключения.
Около двух часов я вышла из коттеджа, замечая, что быстрый шаг даётся с трудом, а яркий солнечный свет непривычно ранит глаза. Пошла медленнее, осторожнее, невольно озираясь вокруг.
«Сдаётся дом с частичными удобствами в деревне Ярцево. 45 кв. м., вода, дровяная печь, туалет на улице» попалось на глаза объявление на знакомом столбе у забора.
Господи, а ведь существуют люди, которые снимут эту собачью конуру
Что-то мешало идти по жизни как раньше смеясь в глаза и никому не открывая своей боли. Что-то мешало быть такой, как раньше. Чувствовать себя независимой и свободной. Болезненная заноза поселилась в сердце, а само сердце словно спряталось глубже под рёбра, ожидая то ли острого лезвия ножа, то ли выстрела
«Вариантов только два, размышляла я, пробираясь к «смарту», утопающему в сугробе, звонила либо я, либо нет. И убила тоже либо я, либо нет Трудно сказать, что страшнее. Если я способна напиться до чёртиков и в ярости убить незнакомого человека, а потом напрочь забыть об этом, то это тревожно. Мягко сказано.
А если не я
Значит, одна из сестёр Ива, Антония или Вероника подстроила ту ночь.
Ива, Антония или Вероника убила Лавровского, а потом позвонила с моего телефона и от моего имени призналась в убийстве!
Других объяснений странным ночным звонкам не существует».
Тёмная фигура скользнула за угол плавная, быстрая, бесшумная. Промельк-штрих серебристого пятна. Слишком стремительно для глаз, слишком поверхностно для точного ощущения. Резкий поворот головы и
Никого нет. Лишь сонная, стеклянная пустота улицы.
Обжигающим вихрем поднялось волнение. Здесь кто-то был. Стоял, ждал, следил И исчез за углом, желая остаться незамеченным
Бродя взглядом между стволами редких деревьев, боясь сама не зная чего, я уселась в «смарт», завела мотор. Вытерла пот со лба и ладоней. Ещё раз выглянула в окно.
И опять никого.
Под правой ногой белело что-то маленькое и прямоугольное. Подняв невесть откуда взявшуюся вещицу с пола, я обнаружила, что это визитка яркая, какая-то нарядненькая, беленькая с зелёной окаёмкой.
«Ремонт компьютеров и ноутбуков. Мы работаем на Карла Маркса!» Витиеватый шрифт, фото Карла Маркса, поглядывающего строго и по-хозяйски, и адрес ул. Карла Маркса, 191.
Откуда она здесь? Я никогда не обращалась по поводу ремонта компа или ноута Может, выпала из кармана Алекса?.. Он ведь иногда брал мой «смарт» Странно.
В задумчивости изучив визитку, я наконец сунула её в перчаточный ящик.
Аккуратно вырулив на узкую пустынную дорогу, медленно поехала по ней, оглядываясь по сторонам. Тихая улочка, на которой располагался мой двухэтажный коттедж, была абсолютно пуста. Безмолвие и безветрие превратили застывший зимний пейзаж в красивую живую открытку. Серебристая тень бесследно растворилась в морозном воздухе. Или это было видение?.. Тонкая, горячая струйка страха влилась в остывшие вены.
Подъехав к повороту на Переяславское шоссе, я свернула на обочину и погуглила левой рукой «художник Андрей Лавровский, Старицк». Вездесущий интернет мгновенно выдал скупую справку. «Андрей Георгиевич Лавровский, пятьдесят четыре года, член Союза художников России». И фото добродушное лицо, мягкие, но мужественные черты, густые волосы с лёгкой проседью, тёплые карие глаза. Выражение лица как у всезнающего мудреца. Наверно, он хороший художник Я редко ошибаюсь в таких вещах. Внезапно что-то знакомое почудилось в его спокойном взгляде. Незнакомый человек Моя недавняя уверенность поколебалась. Это лицо я определённо уже видела Но где и когда?..
Проклятая память! Что же за фокусы она устраивает?!
Бросив телефон на соседнее сиденье, я повернула на шоссе. Надо быть осторожнее.
Глаза Лавровского источали мягкий свет и душевную открытость. Хм, не удивлюсь, если Яна и впрямь была в него влюблена. Похоже, он полная противоположность моему отцу угрюмому, как ноябрьское небо, и тяжёлому, как камень на шее.
Нет, я никак не могла убить этого художника. Никогда! Даже ради картины как его Бенедетти. И правда, на кой чёрт она мне сдалась?!