И всё же ты хочешь, чтобы Тантал остался? Он терпеливо ждет ее ответа, отправляя в рот одну виноградину за другой, пока миска не пустеет.
Да, отец, в конце концов отвечает она. Я хочу, чтобы он задержался еще немного.
Она становится одержима Танталом. Если он рядом, она жаждет его прикосновений, а если нет, мысли уносятся куда-то далеко, и она ловит себя на том, что думает о его глазах и стройном теле, чего никогда прежде не случалось.
Елена этого не понимает, да и как ей понять? Клитемнестра знает, что сестра одержима самой собою. В глазах Елены все мужчины одинаковы: они сильны и жестоки, они восхищаются ее красотой, но и только. Они не стремятся завоевать сердце Елены, для них она трофей, пусть и ценнейший, но всё же трофей, как корова или меч. Но Тантал увидел в Клитемнестре что-то, что ему понравилось, и теперь, похоже, готов на всё, лишь бы получить то, чего хочет.
Он ничем не отличается от остальных, говорит Елена, когда они быстро спускаются вниз по улочке с ремесленными и торговыми лавками неподалеку от дворца. Эта улочка коротким путем ведет к площади, где расположились ткачи и красильщики.
Я верю, что отличается, и это покажет время, отвечает Клитемнестра, стремительно шагая по мощеной улице.
Подожди! Зачем ты так бежишь? Елена хватает ртом воздух.
Клитемнестра знает, что Тантал в конюшнях, и надеется, что он всё еще будет там, когда они вернутся.
Нам нужно до заката забрать хитон матери. Давай быстрее! говорит она, выскакивая из мрака узкой улочки на светлую площадь. Близится конец лета, но солнце всё еще светит беспощадно и ослепительно. Клитемнестра встает как вкопанная, и Елена с разбега налетает на нее.
Да ладно тебе, говорит она. Ты хочешь вернуться, чтобы увидеться с Танталом.
Она берет сестру за руку и ведет по площади, останавливаясь перед лавкой духов, чтобы взглянуть на фруктовые деревья и ароматные травы, высаженные во внутреннем дворике. Клитемнестра подталкивает ее, они идут мимо лавок красильщиков, с вывешенными у дверей ягнячьими шкурами, к небольшой лавочке в самом углу, где продают ткани, это владения прядильщиц и ткачих. Помещение внутри просторное, хорошо организованное, женщины трудятся над сырым льном и шерстью.
Мы пришли за новым хитоном Леды, громко и отчетливо произносит Клитемнестра.
Черноволосая светлокожая женщина откладывает свою работу и выходит вперед.
Добро пожаловать, царевны, говорит она и ведет их в дальний конец лавки, где за высокими ткацкими станками сидят женщины постарше. Подождите здесь, говорит она и исчезает за занавеской.
Когда Тантал уедет? спрашивает Елена. Гости никогда не задерживаются так долго.
Быть может, он и не уедет.
Женщины позади них перешептываются. Клитемнестра оборачивается, чтобы разобрать их слова, но те тут же замолкают и возвращаются к работе. Елена заливается краской, потупив взгляд.
Что они сказали? спрашивает Клитемнестра.
Неважно, шепчет Елена, и прежде чем Клитемнестра успевает допытаться, возвращается женщина с багряным хитоном в руках.
Клитемнестра забирает его и обращается к сестре:
Пойдем. Нам нужно возвращаться.
Елена бормочет что-то в ответ, и как только она заговаривает, женщины снова начинают шептаться. Они спешно выходят из магазина, провожаемые взглядами ткачих.
На площади Елена обгоняет Клитемнестру и идет впереди. Сестру явно что-то тревожит, и Клитемнестра решает оставить ее в покое. Ей не терпится оставить хитон у дверей дворца и побежать к конюшням.
Ты и правда не услышала, что они сказали? вдруг спрашивает Елена. Она всё еще идет впереди, и Клитемнестре не видно ее лица.
Нет.
Те женщины назвали меня терас. В ее устах это слово режет, как нож. Оно означает «знамение» или «чудо», как радуга, появляющаяся над тучами, а еще «чудовище», как горгона существо со змеями вместо волос. В гимнасии тоже так говорят.
Клитемнестра злится.
Почему? С чего им так говорить?
Елена оборачивается. Ее щеки пылают, а глаза полны слез. Клитемнестре больно видеть на лице сестры такую печаль.
Они думают, что Тиндарей мне не отец. Что я родилась после того, как Зевс силой овладел Ледой. Они в это верят, но не говорят мне этого в лицо.
Клитемнестра делает глубокий вдох.
Давай вернемся в лавку. Ее брат прав: некоторым нужно преподать урок.
Я думала, ты спешишь увидеть Тантала, отвечает Елена, голос ее полон горечи.
Она разворачивается и устремляется по мощеной улице обратно ко дворцу. Клитемнестра остается стоять посреди площади под слепящим солнцем, сжимая в руках материнский хитон. Как бы ей хотелось, чтобы этот свет опалил ее, чтобы Елена увидела, как ей больно.
В полупустых конюшнях Тантал кормит бурого жеребца. Клитемнестра подходит к нему медленно, словно и не носилась весь день сломя голову. Завидев ее, он дает коню последнюю охапку сена и поворачивается к ней.
Я слышал, тебя недавно ранили в состязании, говорит он.
Ничего страшного. Подвернула лодыжку.
У него ярко-голубые глаза, похожие на самоцветы, каждый раз преломляющие свет под новым углом, но они кажутся спокойными, как прозрачно-чистая вода у речного берега: не глубокая, не внушающая страха.
Ты сражаешься? спрашивает она.
Да, но не так, как вы. Мы используем оружие.
А как быть, если на тебя нападают, а при тебе нет оружия?
Тантал смеется.
Рядом есть стража.
Сейчас стражи нет.
Он с улыбкой разводит руками:
Сразись со мной, если хочешь. Тогда посмотрим, заслужили ли мы, варвары, имя, которое вы нам дали. В его голосе нет ни злости, ни пренебрежения. Но, боюсь, что не подхожу тебе в соперники.
Она удивлена. Она не знает ни одного мужчину, который сказал бы такие слова.
Может, тогда нам стоит сразиться с оружием?
Тантал делает шаг вперед, второй, третий.
О, я уверен, что и в таком случае ты окажешься сильнее. Я слышал, ты всегда сражаешься только ради победы.
А ты нет?
Теперь он стоит совсем близко, ей видны мелкие морщинки вокруг его глаз.
Мне никогда не приходилось сражаться, чтобы что-то получить. В этом мое проклятье и моя слабость.
И снова удивление. Знакомые Клитемнестре мужи не говорят о своих слабостях. Она обдумывает его слова. Подобную жизнь сложно себе представить.
Но я вижу, что с тобой всё должно быть иначе, добавляет Тантал. Так что я буду пытаться снова и снова, если ты мне позволишь.
А если нет?
Тогда я вернусь обратно в Меонию и узнаю, как мучительно жить, не имея того, чего желаешь.
Это пойдет тебе на пользу.
Я так не думаю.
Клитемнестра отклоняется назад, хотя ей очень хочется коснуться его лица. Она хочет пальцами ощутить его гладкую кожу, прижаться к нему всем телом. Но всё хорошее должно настояться, и она оставляет его ни с чем.
Они начинают каждый день ходить вместе к реке. Идут в гаснущем свете дня, когда земля под ногами еще хранит тепло. Пока они сидят, болтая ногами в воде, а камыш щекочет им спины, Тантал рассказывает истории о людях, которых он встречал, о землях, где бывал, о богах, которым поклонялся, и о мифах, которые любил. Он рассказывает ей о хеттах с их военными колесницами и богами гроз и бурь. Описывает Крит, его величественный дворец, где каждая стена изукрашена роскошными цветами и узорами, согретыми солнцем. Он рассказывает о первом правителе Меонии и его гордой дочери Ниобе, чьих семерых сыновей и дочерей убила Артемида.
Ниоба никак не переставала плакать, говорит он, и боги превратили ее в камень. Но даже тогда по камню вечно бежала вода.
Он рассказывает ей о Колхиде, чудесной земле Ээта, сына солнца, и о заклятиях, которые он творит, чтобы устрашить свой народ.
За него сражаются воины из пепла и драконы. А теперь у него есть дочь Медея. Говорят, она опасна. Говорят, что она колдунья, как и ее отец.