Быстрее! Быстрее!
Дверь на себя. Рывок. Хлопок. Защелка.
Мощный удар в дверь снаружи.
Шумное дыхание не дает толком успокоиться. Мне кажется, я задохнусь.
Слышь, дверь открой! Не ссы, задам пару вопросов, и все! как сквозь вату слышу мерзкий голос.
Мне еще никогда не было так страшно. Я еще никогда не ощущала себя настолько беспомощной, как сейчас.
Наваливаюсь на входную дверь всем телом, но вовсе не потому, что хочу как-то задержать урода, долбящего в нее кулаками, а потому что мне не хватает сил просто сделать шаг вперед.
Открывай, пока хату тебе нахер не спалил! зло рычит незнакомец по ту сторону.
Глава 6
Ассоль
Я сейчас, сучонок, окно выбью и залезу к тебе в гости. Пожалеешь, что не открыл.
Мужик за дверью не успокаивается. И я то и дело слышу удары о ее полотно. Боюсь шевельнуться. Даже просто вдох сделать.
Если Цербер под своей личиной еще имеет какой-то оплот цивилизованности, то этот мужик за дверью обычный цепной пес. Злой и бескомпромиссный. Дворняга, возомнившая, что имеет в руках власть. Беспредельщик с улицы.
Кошмар. Сон наяву. Надо же было так вляпаться! Только я могла попасть в подобную передрягу. Вот только верить, что меня предала подруга не хочется. Кто угодно, но не она.
А Цербер? Когда он вернется? Куда он вообще свалил?
Очередной удар о дверь, но какой-то странный. Более мощный. Меня от него пошатывает вместе с отпружинившей древесиной, а с той стороны слышится мужской стон.
Сука хрипит незнакомец.
Ему больно. Это все, что получается понять.
Не люблю незваных гостей, голос Цербера обдает меня облегчением. То же самое он сказал мне в нашу первую встречу.
Ты хоть знаешь, против кого прешь? с ненавистью выдавливает из себя шакал, напавший на меня.
Следом новый мощный удар заставляет дверь сотрястись. И меня вместе с ней. Подскакиваю на ноги и теперь делаю шаг назад, вглубь дома.
Ответ понятен? Цербер звучит ровно, будто это не он только что со всей дури впечатывал человека в дверь.
Сука снова выплевывает незнакомец и, кажется, его туша опадает на деревянное крыльцо.
Передай Сабиру, что я выпущу кишки любому, кто приблизится к моему дому.
Ты еще пожалеешь, слышится в ответ. Но мужик все же, судя по звукам, сгребает свои кости с крыльца. Если баба у тебя
Проваливай отсюда! Пока я твой собственный член тебе же в глотку не запихал.
Звучит угрожающе и я бы испугалась.
Мужик, похоже, тоже принимает верное решение. Его перестает быть слышно.
Открывай! грозно, как зверь.
А я прилипаю к месту, и стою, почему-то раздумывая, стоит ли впускать мужчину в дом. Хотя, конечно, прекрасно понимаю, старая дверь не станет Церберу преградой.
Ты там сдохла что ли? с раздражением спрашивает.
И тут решаю все же отодвинуть щеколду от греха подальше.
Дверь распахивается, и я оказываюсь лицом к лицу перед Цербером. Громадным и разъяренным.
Зачем на улицу выходила? рычит он на меня.
Я не могу найти оправдания.
Мужчина изучает меня цепким взглядом. Нагло осматривает. И я невольно замолкаю. Слова вымолвить не в силах.
Люди Сабира теперь долго не свалят. Он привык добиваться своего. И лучше тебе понять это как можно скорее. Ведь в другой раз я могу не успеть, маленькая
Цербер делает ударение на последнем слове. Оно звучит из его уст так даже не знаю. Но у меня от этого начинает сосать под ложечкой. Чувствую, как бандит затягивает на моем горле невидимую петлю, сгущая краски вокруг произошедшего.
Входная дверь захлопывается, и мы оказываемся абсолютно одни в замкнутом пространстве. Дом слишком маленький. И мы с громилой здесь наедине.
Жрать, конечно, не приготовила, констатирует. Ты ведь только и умеешь проблемы создавать, да, Ассоль?
Так отпусти меня, перехожу на «ты», набираясь, наконец, уверенности. За правое дело стой смело, или как там?!
Цербер задумывается. Могу различить это по его напряженному лицу.
Чем ты лучше этих ублюдков? Ты ведь тоже решил использовать меня, когда узнал о том, кто я.
Мужчина никак не реагирует на мое умозаключение. Он стягивает с крупного тела тулуп, вешает его возле двери на гвоздик, оставаясь только в клетчатой рубахе и джинсах. Я же стою при полном параде. Даже в шапке.
Мой взгляд снова цепляется за ужасающие медвежьи лапы на кистях Цербера. Мне кажется, он и сам такой, не менее устрашающий и сильный, чем этот лютый зверь, способный только мощными лапами и зубами задрать противника насмерть.
Хозяин дома предпочитает игнорировать мои вопросы. Ему просто напросто плевать на то, что я думаю по поводу всего, что происходит рядом с нами.
Он проверяет печь, шебарша там кочергой, а затем усаживается на стул за столом. Принимает вальяжную позу: широко раскидывает ноги и откидывается на спинку.
Мой отец начинаю, но Цербер перебивает меня.
Соловьев Виктор Назарович, я в курсе.
Я хотела сказать Ты ведь представляешь, кто мой отец, и на что способен. Он не позволит тебе принудить меня, сделать хоть что-то.
Хожу по тонкому льду. Он уже трескается у меня под ногами, и я отчетливо это ощущаю. Одно неверное движение и я уйду на глубину. И мне бы замолчать, не дергать тигра за усы. Но я дергаю.
И что, по-твоему, я намерен с тобой сделать?
Изнасиловать?! не особенно уверено произношу то, что первое приходит в голову.
А приходит, почему-то, именно это. Бугай ведь правда может сделать такое со мной. Сколько он уже тут живет? В глуши. Наверняка, изголодался по женскому телу.
Вот только в ответ мне слышится громкий мужской хохот. Цербер заливисто смеется. Впервые вижу на его вечно хмуром лице какое-то подобие довольства. И у меня от этого смеха в горле наливается свинцовый ком.
Думаешь, мне придется тебя насиловать? с издевкой.
Что? выгибаю бровь от непонимания.
Я женщин не насилую. Сами просят. И нужную дырку подставляют, говорит буднично, точно в этом нет ничего такого.
Я не стану так делать! уверенно заявляю. Хотя и понимаю, как странно на меня действует этот мужчина. Как приятно ощущать его запах, принесенный с улицы, чувствовать близость.
А дрожишь так, будто только и ждешь, что вгоню тебе. Сама этого хочешь?!
Слова Цербера вгоняют меня в краску. Вызывают на спине волну мурашек. Колких как спицы. Да у меня же против этого верзилы никаких шансов ни дернуться, ни шелохнуться.
Пытаюсь принять более расслабленную позу, но не выходит. Ноги дрожат и подгибаются.
Ты не прикоснешься ко мне! Даже не пытайся! выпаливаю, понимая, как, должно быть, забавно это звучит из моих уст.
Думаешь, мне на это нужно будет специальное разрешение? Благословение от папаши? произносит вполне серьезно.
У меня в этот момент в мозгу переклинивает. Понимаю, что бессильна. Впервые за все время, что нахожусь здесь, отдаю себе в этот отчет. Церберу не понадобится разрешение, чтобы поиметь меня. И от осознания начинает сосать под ложечкой.
А, знаешь, что?! стараюсь не показывать страха. С ним только так можно. Если почует, что боюсь я обречена. Я просто сбегу от тебя. Ты ведь то и дело уходишь куда-то. Что мне помешает?!
Моя грудь часто вздымается. Я жду, что сейчас верзила снова рассмеется и скажет, что игры кончились. Но этого не происходит. Вместо того Цербер выдает:
Можешь валить прямо сейчас, говорит спокойно, ровно, расслабленно. Точно уверен, что я не посмею и шага сделать за пределы его допотопной хижины.
Да?! зачем-то уточняю.
Да. Если мозгов совсем нет.
А вот и пойду! Выкуси, урод! Я отбрасываю вообще весь здравый смысл. По-моему, в крови резко подскакивает адреналин настолько возбужденной и всесильной я себя чувствую.
Глава 7
Ассоль
Выхожу из домика прямо в чем была. Хорошо, что так и не успела раздеться. У меня внутри все так трясется и пульсирует, что я почти не соображаю, что делаю.
Морозный воздух тут же хватает за разгоряченные щеки. Я сбегаю по ступенькам, делаю несколько шагов в сторону калитки. Потом вдруг решаю вернуться. У Цербера осталась моя шуба. Очень дорогая, кстати, так почему я должна менять ее на его драный тулуп?!