А тогда мне на ум приходит новый, еще более глубокий вопрос: что определяет нашу личность? Почему, отчего одни люди хотят помогать, созидать и любить, а другие калечить, уничтожать и причинять страдания? И не говорите мне, что это зависит от детства, наследственности или условий жизни, всё это чушь собачья, я видел людей, прошедших через ад и живущих ради того, чтобы в этот ад не попали другие, обретших смысл жизни в помощи другим, в любви и видел так же благополучных отпрысков любящих родителей, которые стреляли по птицам и избивали малышей, а став взрослыми, насиловали и грабили.
Мне даже жутковато подумать, что может натворить человек, обладающий такой силой. И в то же время я аж задыхаюсь от восторга, представив, как сильно одна такая девочка может изменить мир к лучшему, если захочет
Знаете ту притчу про двух волков? Ну как дед рассказывал внуку, что в каждом есть 2 волка добро и зло, и они постоянно дерутся, а мальчик спрашивает: «А какой волк побеждает?», а дед ему: «Тот, которого ты кормишь».
Ну, вот и вся моя история, Николай смущенно улыбнулся и обвел взглядом гостей Клуба, даже Мадам достался робкий быстрый взгляд. Все молчали, на лицах читалась задумчивость.
Несколько мгновений царила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием фиолетового пламени, а потом Мадам негромко произнесла:
Я благодарю вас за вашу историю и вашу откровенность. Эта история принята.
Я не понял, что это значит, как, думаю, и все остальные, но вопросы задавать здесь было не принято, об этом нам сказали с самого начала, и мы согласились на эти условия, так что все молчали, додумывая сами всё то непонятное, что оставил после себя этот вечер.
И тут в повисшей тишине снова произошло нечто удивительное. Мадам опустила голову, закрыла глаза, близнецы по бокам от нее поступили также, за остальных громил не поручусь было темно, да и вертеть головой и пялиться по сторонам мне как-то не хотелось. Гости неловко заёрзали в креслах, мы с Женей успели переглянуться и тут это случилось снова энергетическая волна, накрывшая нас, сметающая, раздавливающая. Только на этот раз кое-что всё же было по-другому: она не принесла мне никаких обрывков знания, вроде того, что Женя подумывает изменить жене с какой-то Инессой, на этот раз волна как будто уносила чтото с собой, точнее описать не могу. Я стиснул зубы, чтобы не застонать, чувствуя, как вибрируют и ноют от напряжения нервы, а потом всё так же резко закончилось только вот я не мог вспомнить, что я такого думал о Жене и.. о ком? Может, я хотел спросить его, как ему этот Клуб? Да, наверное.
Но я помнил историю, и я о многом хотел спросить, но опять-таки, не раскрыл рта. Политик в костюме тоже как-то мялся, было видно, что ему хочется поговорить, но здесь даже такие, как он, держали себя в руках и чувствовали себя неуверенно. Я даже испытал какое-то гадкое злорадство, и тут же устыдился не место здесь таким чувствам, это я совершенно точно знал.
Несколько мгновений длилась неловкая пауза, Мадам молчала, видимо, ожидая обмена мнениями не вопросов или ожидая возможности снова поставить на место забывшихся и начавших спрашивать, но в этот, первый раз, все мы еще чувствовали себя скованно и неловко, как дети, впервые вышедшие на игровую площадку. Тишину нарушало лишь потрескивание фиолетового пламени в камине, а потом она неожиданно встала, близнецы тут же подскочили, стоя по бокам от госпожи.
Господа, благодарю за этот вечер и ваши открытые сердца. На сегодня это всё. Окажите нам честь своим визитом ровно через неделю. И помните, наши двери открыты до без 5 семь.
И мне показалось, что при этих словах она метнула быстрый, острый взгляд на нас с Женей.
Глава 14
Мы все забормотали ответные благодарности и вежливые прощания, точно как дети, покидающие класс после первых в своей жизни уроков, гости вставали и ставили чашки на тележку, комната наполнилась звоном посуды, звуками отодвигаемых тяжеленных кресел и шагов, приглушенных ковром. Пока мы пробирались к выходу, пропуская дам вперед и всячески показывая, что мы люди воспитанные и деликатные, Мадам стояла так же неподвижно, пара гигантов открыла нам двери, еще несколько вышли перед нами, наверное, чтобы подать нам вещи и осветить путь. Я оказался последним, кто покидал комнату, мне было крайне неприятно стоять спиной к этоq загадочной женщине и ее ручным близнецам. И вдруг я услышал голос, даже почувствовал его кожей, как будто кто-то прикоснулся ко мне, погладил электрическим разрядом.
Господин Семен, этот голос повелевал и ласкал одновременно. Я дернулся и застыл, как будто меня действительно ударило током. Теперь вы понимаете, почему мы держим свое заведение в тайне?
Я сглотнул, секунду колебался, а потом неуверенно обернулся уже в дверях. Она стояла на прежнем месте, ее черные горящие глаза сжигали меня заживо, уничтожали мою волю, заглядывали в самые потаённые уголки души. Ощущение, надо сказать, было не самым приятным. От неожиданности и растерянности я даже не нашелся, что ответить, я, собственно, и не подумал, что надо что-то отвечать, просто стоял там, как кролик в свете фар, и мечтал, чтобы она меня отпустила.
Можно ли рассказывать подобное всем подряд?
Эээм нет, я
А что «я»? Я так и не сумел закончить предложение, но она этого и не ждала.
До встречи, господин Семён, ее легкая улыбка была коварной и загадочной. Приходите вовремя.
Я покраснел как рак, чувствовал, как кровь прилила к лицу и пульсирует там, пробормотал что-то в ответ, почтительно склонил голову на прощанье и вышел наконец из этой комнаты. И в туже секунду один из близнецов каким-то образом оказался прямо за мной и мягко закрыл дверь, отрезая нас от Мадам и от прошедшего вечера. Как он мог так быстро дойти до двери? Я решил, что об этом лучше не думать.
В круглом холле-прихожей было людно: громилы приносили одежду и раздавали ее гостям, дамам подали пальто в лучших традициях светского этикета, чернокожий красавец с косичками поухаживал за дамой с брошкой она изящно надела пальто, явно привыкшая именно к такому обращению а тот, кого я прозвал «Султаном», подал короткую дубленку блондинке, а вот ей это было явно непривычно, она смущалась и никак не могла попасть в рукав.
Ваша куртка, рядом со мной раздался глубокий красивый голос, я поднял глаза, громила, напоминающий мне прекрасного принца из сказки, протягивал мою куртку и слегка улыбался вежливой и пустой улыбкой манекена. Позвольте, я помогу?
Эээ нет, спасибо, я изобразил самую радужную улыбку и начал одеваться, ища глазами Женю. Впечатления переполняли меня, как и всех здесь, я не сомневался. А вот поделиться я мог только с ним.
Возле входной двери появился тот самый громила-азиат с гулькой на макушке и открыл дверь.
Прошу за мной, господа, его голос странным образом покрывал всё помещение, хотя он не кричал, всех, кто приехал на своих авто, я провожу к стоянке.
А как же остальные? Начал было формироваться вопрос, но его тут же перебил более интересный: неужели кто-то приехал сюда на такси? А как иначе?
И я получил ответ. Рядом со мной «Султан» негромко сказал блондинке, замявшейся после слов азиата с гулькой.
Я отвезу вас обратно. Сказал он с доброжелательной улыбкой.
Она робко улыбнулась в ответ и явно успокоилась. Вот это да! И на каких же машинах возят членов Клуба? Я задумался: хотел бы я быть на месте блондинки? Скорее нет, чем да.
Цепочка людей потянулась к выходу, я влился в нее, отметив, что в холле остались блондинка, дама с брошкой и качок. Наши безлошадные, успел подумать я и вышел в ослепительный белый свет сработал датчик движения на крыльце.