Наутро, проснувшись, я сразу же оделась и побежала в больницу, которая находилась в паре кварталов от нашего дома. Я мчалась, как угорелая, чтобы узнать, как там мама. В больнице меня сразу же проводили до ее палаты, видя мое состояние. Она лежала с гипсом на всю руку и спала. Я тихонько подошла к ней и присела на кровать.
Мама! Ты слышишь меня? Как ты? обеспокоенно спросила я.
В палату вошел доктор и подошел к нам, окинув меня внимательным взглядом.
Вы кто?
Я ее дочь!
Это хорошо. Ваша мама многое перенесла сегодня ночью. Мы сделали ей операцию. Кто-нибудь еще придет к ней?
Он присел рядом на пустую кровать.
Нет! Не знаю, то есть Может, придет отец, я растерялась. А что с ней?
Ничего такого, что могло бы угрожать ее жизни. Сейчас она спит после наркоза, у нее в нескольких местах сломана рука, раздроблены кости в области предплечья. Теперь ей нужна будет ваша помощь, юная леди, он встал и улыбнулся.
Я не могла смотреть на маму без боли, такую слабую и подавленную. Она всегда казалась мне сильной и волевой, какой-то неземной а теперь она лежит, беспомощная и несчастная в окружении белых больничных стен. Ей нужна была моя поддержка.
Вали? она открыла глаза и посмотрела на меня.
Да, мама?
Что ты тут делаешь? ее голос был слабым и осипшим.
Я проведать тебя пришла. Ты отдыхай, мам.
Где отец?
Он дома спит еще. Я как встала, сразу к тебе прибежала.
Иди домой, Вал! Отца покорми, дома прибери и в стайку сходи, проведай животных. Не нужно день здесь просиживать.
Но, мама, я пришла к тебе, дела подождут. Я все успею.
Иди, давай! Не надо со мной спорить, она посмотрела на меня, как прежде, со злостью.
Хорошо.
Мне не хотелось раздражать маму, и я ушла.
Дома отец сидел в своем кресле уже трезвый. Я прошла мимо него в комнату, переоделась и разбудила Лиду. Она нехотя встала и пошла умываться, на лице в ярких красках виднелась картина минувшей ночи. Я прошла на кухню и приготовила завтрак, затем позвала отца и сестру.
Где ваша мать? спросил он, усаживаясь за стол.
Как где? В больнице! я даже возмутилась.
Что она там делает?
Как что? Лежит после операции.
Это было немыслимо. Он делал вид, что ничего не помнит.
Что? Какая операция? Что ты мелешь? он начал раздражаться.
Папа, ты не помнишь, что случилось вчера?
Нет!
Так вот! Ты вчера маму сильно избил, она сейчас лежит в больнице с переломом руки в нескольких местах. И нас с Лидой не пожалел Посмотри на ее лицо! Это след от твоей руки! мой голос дрожал от негодования.
Да как ты смеешь со мной так говорить?! вскричал он, бухнув кулаком по столу так, что посуда жалобно звякнула. Вон из-за стола, чтобы глаза мои тебя не видели!
Да я и сама не могла больше находиться рядом с этим извергом. Никакого раскаяния за содеянное от него не дождешься. Да как он мог?! Якобы он ничего не помнит зато я не забуду этого никогда! Вчерашнее событие крепко врезалось в мою память и навсегда оставит там глубокий шрам. Я сидела на кровати, сжав руки в кулаки, и злость кипела во мне, разливаясь по венам.
Я решилась выйти на кухню, чтобы перекусить и убрать со стола только после того, как за ним захлопнулась дверь. Лида сидела необыкновенно тихая и подавленная, не стоило трогать ее сейчас. Ведь я и сама могла справиться со всеми домашними делами без чьей-либо помощи. Лида, итак, натерпелась вчерашним вечером, проявив отчаянную смелость в попытке защитить нас с мамой от озверевшего отца. Пусть отдохнет, придет в себя. До вечера я занималась работой по дому и скотом, приготовила ужин и накрыла на стол, хотя сама есть не стала. Отец вернулся поздно, поел и лег спать.
Последующие две недели я все делала сама, как только прибегала со школы. Маму выписали, и она вернулась домой, но на ее руке красовалась память о минувших выходных. Она не могла делать ничего по дому и не справлялась со скотом.
Как-то мы услышали разговор родителей и поняли, что они собираются продать все хозяйство, так как мама больше не справляется с хозяйством. Отец говорил, что нужно пойти в ЗАГС и расписаться, после чего он получит новую квартиру в недавно построенном доме. Так я узнала, что наши родители не были по закону мужем и женой, а всего лишь сожительствовали.
Отец с мамой расписались и получили новую двухкомнатную квартиру на втором этаже трехэтажного дома, который находился рядом с нашей школой и стадионом. Я тешила себя надеждой, что там наша жизнь хоть немного изменится в лучшую сторону. Мама продала свою стайку, а отец все чаще отправлялся на охоту, так как получил ружье со всеми документами. Теперь мы могли не видеть его по несколько дней в месяц. Пока что он не поднимал руку на мать, потому что выходные проводил вне дома, и у мамы была возможность восстановиться.
Год протекал более или менее спокойно, но я стала замечать, как мама понемногу пристрастилась к выпивке. Теперь и она тоже пьет, то ли от горя в своей жизни, то ли от боли, что терзала ее тело. Я не понимала этого, но сказать ей ничего не могла. Как-то вечером, когда отец остался дома, и они оба сидели за столом в зале, я услышала мамин крик:
Перестань! Хватит!
Как и прежде субботний вечер превратился в боевой спарринг между выпившим отцом, а теперь еще и выпившей мамой. Так изменилось отношение к спиртному и второго члена в нашей семье. Как говорила мама себе в оправдание: «Я устала бороться с его запоями».
Из зала доносились пьяные крики и ругань. Я сидела, не двигаясь с места, чтобы не накликать беду на себя. Но, увы, в этот вечер без происшествий было не обойтись. От бранных слов родители перешли к драке. Удар за ударом, звон бьющейся посуды и грохот мебели Внезапно все стихло. И это была та самая пугающая тишина. Я хотела знать, что там произошло, но, в то же время, меня охватило оцепенение, леденящий душу ужас разливался по венам. Воображение рисовало страшные картины, а в голове стучала мысль: «А если все кончено? Что если кого-то из них О, Боже!». Отчаяние и паника заставили меня зайти к родителям. От увиденного глаза мои расширились, а тело сковал страх. Отец схватил маму за горло, пытаясь задушить. Его обезумевшие глаза налились кровью, а костяшки пальцев побелели от давления. Мама уже практически не сопротивлялась, на шее вздулись вены, из горла вырывались лишь хрипы, и казалось, что жизнь вот-вот уйдет из нее.
Папааа!
Мой отчаянный крик был настолько громким и пронзительным, что на отца это подействовало, как оплеуха. Он вздрогнул и отпустил маму. Посмотрев на меня ошалевшими глазами, он увидел на моем лице безумную ненависть, боль и страх за то, что он вызывал во мне все эти мерзкие чувства. Это был переломный момент. Воздух в комнате сгустился и смешался с эмоциями и чувствами, которые делали меня глубоко несчастной. Казалось, что все вокруг превращается в дым из отголосков прошлого. Я не знала, что ждет меня в будущем, но именно в тот момент решила для себя, что надо бежать от этого ужаса, как можно дальше. Мне стало страшно за свою жизнь и за то, какой она может стать.
Тот злополучный вечер закончился тем, что родители, как ни в чем не бывало, просто продолжили пить дальше, пока не напились до беспамятства. Когда я пошла проверить их, то увидела, как мама лежит возле стола и ее выворачивает всем, что она съела и выпила за вечер. Картина была крайне неприятной. Я не хотела видеть свою маму в этой пьяной невменяемой женщине, от которой несло рвотой и перегаром. Переборов отчаяние и желание сбежать в эту же минуту, я кое-как подняла ее и потащила в ванную. Ноги не слушались ее, и она навалилась на меня практически всем своим весом в сто килограммов. Мой позвоночник хрустел под такой тяжестью, и все это показалось мне непосильной ношей для хрупкой двенадцатилетней девочки: «Как же я дотащу маму до ванной? Как я вынесу эти постоянные пьянки, скандалы и драки? Неужели я обречена на столь жалкое существование? В чем мое предназначение? Для чего я была рождена на этот свет?!». Видимо злость на свою судьбу и отчаяние придали мне сил, и я все же дотащила маму до ванной, а потом пошла убирать за ней в зал. Лида не осталась в стороне и присматривала за мамой, пока я устраняла последствия очередной пьянки родителей. Я всю ночь не смыкала глаз, опасаясь за маму, которая перебрала с алкоголем, но Лиду я отправила в постель, чтобы дать возможность выспаться хотя бы ей. К сожалению, это были не последние испорченные выходные У родителей это уже превратилось в своеобразную традицию. После нескольких таких бессонных ночей сестра и вовсе отказалась мне помогать, и пришлось все делать самой.