* * *
«Ситроен» промчался по безлюдному Мелитополю и выскочил на трассу, прямиком на север.
Алексей включил радио и с лёгким сердцем вспомнил друга. Получается, Стёпа всё продумал, максимально облегчив свою просьбу. Всего-то надо будет подъехать к КПП за Васильевкой, найти какого-то итальянца в оранжевой куртке, фамилию которого он благополучно забыл, и отдать ему папку. Всё.
Прежде чем Свиридов добрался до цели, его три раза тормозили на блокпостах по дороге. На последнем небритый боец с флагом Чечни на плечевом шевроне, после вопросов «откуда-куда-зачем», вернул журналистское удостоверение и улыбнулся:
Брат, я тебя узнал. Ты «висишь» в Мелитополе, да?
Да, это я, кивнул Свиридов. Билборды с его жизнерадостным оскалом уже месяца три рекламировали телекомпанию по всему городу.
Молодец! Давай, будь осторожен!
Мы победим! журналист лихо вскинул руку с пальцами буквой «V».
Машина подъехала к Васильевке, когда небольшой городок только встречал новый день. Миновав несколько перекрёстков по Центральному бульвару, Свиридов оказался на окраине и издалека увидел широкую площадь с большим автомобильным кольцом. В центре его, окружённый мохнатыми пирамидальными туями и фонарными столбами, возвышался на длинных лапах из труб чудаковатый полицейский пост. Он больше напоминал подбитую летающую тарелку со спущенным трапом. Над ней колыхался российский триколор.
Длинная очередь из легковушек и снующих между ними людей упиралась в бетонные плиты, перегораживающие часть шоссе. Тут же торчала будка, возле которой прохаживались автоматчики. Это и был КПП, где военные проверяли документы, осматривали машины и вещи тех, кто собирался пересечь прифронтовой кордон. Дальше, за мостом через речку Карачекрак, начиналась так называемая «серая зона». Там ничейное пространство, где отсутствует власть, рыскают свои и чужие разведгруппы, а главным аргументом при встречах остаётся автомат Калашникова.
Свиридов подкатил к концу очереди у пробитого пулями указателя «ЗАПОРIЖЖЯ 44 км» и, кряхтя, выбрался из малолитражки, которая была ему явно не по размеру.
Добрый день, мужчина!
Он вздрогнул и обернулся.
К нему подходила женщина неопределённого возраста, по виду давно не приводившая себя в порядок. Из-под распахнутой куртки виднелась уже не белая кофта, неопрятно заправленная в длинную мятую юбку, стоптанные ботинки поблёскивали грязью. Затрапезное облачение скрывало фигуру и вполне сочеталось с её невыразительным лицом, правда, не лишённым тонких черт, и бесцветными обветренными губами. Немытые каштановые пряди, прикрытые легкомысленным беретиком, свисали на глаза. Серые бусинки зрачков смотрели пронзительно и цепко.
Возьмите меня, пожалуйста! мягкий грудной голос звучал устало и умоляюще. Она сбросила на мокрую землю толстый школьный рюкзак и негромко выдохнула: Явите милость
Свиридов иронично поднял бровь:
Здесь и сейчас? А что, в Васильевке больше не осталось достойных женихов?
Пошлость никак не тронула её. Вытащив из кармана руку, она протянула ему скомканные деньги:
Я заплачу сразу. Хотя бы до Запорожья
Он понял, что этой убогой не до шуток и, наверное, не стоило её унижать непристойностью.
Простите, мне в другую сторону, примирительно склонил голову Свиридов и для убедительности развёл руками.
Женщина грустно посмотрела ему в глаза и снисходительно улыбнулась, как бывает, когда человека ловят на явном вранье. Тяжело взвалив на плечо рюкзак, она требовательно крикнула в сторону придорожных кустов:
Славка! Пойдём, сынок.
На дорогу вышел щуплый мальчишка лет десяти тоже с заплечным грузом и телефоном в руке. Он выглядел куда опрятней матери, хотя усталость читалась и на его осунувшейся мордашке. Женщина слегка подтолкнула его вперёд, и они понуро двинулись в сторону КПП.
Очередь на пересечение границы прирастала.
Журналист закурил и озадаченно почесал затылок. То, что Стёпин коллега приедет утром, было растяжимым понятием. Может, он уже мается в очереди? Или уже прошёл проверку и где-то пылит по «серой зоне»? Свиридов пробежал взглядом по разноцветным авто. Ничего путного из обзора не вышло. «Да, придётся искать иголку в стоге сена», он раздражённо полез за папкой в тесный салон «ситроена».
Совсем рядом с раскрытой дверью шумно промчалась машина, обдав Свиридова воздушной волной и тяжёлыми каплями грязи.
Вот сука! рявкнул он и резко выпрямился.
От него стремительно удалялся заляпанный светло-серый «Фольксваген Туран», с едва различимым номером B-PM 123. Тот самый!
Ах ты, гадёныш! брезгливо поморщился Свиридов. Ну, какая контора, такие мудаки там и пашут. Куда ж ты так ломишься напролом?
Между тем, наперерез компактвэну выскочили несколько мужчин и протестующе замахали руками, останавливая его. Из машины вывалился грузный водитель в оранжевом полупальто и о чём-то эмоционально затараторил. Перебранка почти не была слышна, но по категоричной жестикуляции мужиков угадывалось, что они требовали от хитрожопого иностранца по-хорошему стать в общую очередь.
Страсти накалялись. Опасаясь самосуда над наглым иностранцем, журналист поспешил к разборке.
И тут раздался страшный взрыв!
Глава 2
В ушах стоял сильный звон, а в глазах мелькали «светлячки». Свиридов не помнил, как очутился на коленях. Он лишь тряс головой и пытался навести резкость помутившегося зрения. Рука крепко сжимала папку. Отовсюду слышались отчаянные крики и вопли, люди ошалело метались по шоссе, не соображая, что делать и куда бежать.
В том месте, где только что бранились мужчины, дымилась широкая воронка. Вокруг были разбросаны окровавленные тела или то, что от них осталось. Искромсанный компактвэн лежал на боку, придавив другую машину. Из-под колёс выглядывал кусок оранжевой куртки.
Славик! Слави-ик!
На дороге сидела знакомая женщина с неестественно вывернутой левой ногой и трагично звала, озираясь по сторонам. Свиридов первым увидел свернувшегося калачиком мальчишку и пополз к нему. Но тут ещё два взрыва далеко в стороне заставили упасть людей на землю. Свиридов поднялся и, сгорбившись, подбежал к подростку. Тот, обхватив голову ладошками, мелко дрожал у заднего колеса распахнутых «Жигулей».
Иди сюда, пацан, хрипло позвал его Свиридов. Тебя мамка ищет.
Но та, прижимая руку к ноге, уже была рядом.
Сыночек, ты цел?! Ты меня слышишь?!
Ма!.. жалобно отозвался Славик и потянулся к матери.
В машину! Быстро! скомандовал Свиридов.
Что? Зачем? женщина испуганно подняла на него глаза, полные слёз.
Где-то за его «ситроеном» с треском разорвался очередной снаряд, подняв в воздух только подъехавший пикап и бросив его поперёк шоссе. Новая волна истошных криков ударила по ушам. Страх и ужас охватил всех вокруг.
Мать без слов схватила в охапку сына и метнулась на заднее сиденье «жигулёнка». Свиридов повернул торчащий в замке зажигания ключ и вдавил в пол педаль газа. Он мчался вперёд, маневрируя между кусками асфальта и бездыханными телами. На дороге и у КПП не было никого живого. Пластмассовый шлагбаум от удара капотом разлетелся в стороны путь был свободен.
За спиной продолжали глухо бухать взрывы. Свиридов гнал машину, сам не зная куда, только бы подальше от обстрела. Протрещала длинная автоматная очередь. Одна из пуль пробила заднее стекло и юркнула в обшивку потолка.
А-а-а-а! завизжала женщина, укрывая собой сына. Гады! Что же вы делаете?!
Для них мы беглецы и перебежчики! крикнул Свиридов, выжимая из дохлого мотора последние лошадиные силы. Да ещё в сторону Украины. Они уверены, что мы наводчики.